Онлайн книга «Манюня, юбилей Ба и прочие треволнения»
|
Сестра ходила кругами и сокрушалась, почему на потолке нет какого-нибудь крюка. – Зачем тебе крюк? – Можно было бы продеть в этот крюк веревку и обмотать одним концом меня. Вы бы дернули за другой конец, веревка бы подняла меня вверх, и я бы накрошила целое гнездо крошек. Представляете, как хорошо? И кормушку тогда мастерить не надо. Раз в день насыпал целое гнездо еды, и гуляй себе дальше. Мы представили себе эту картину. Красота! – Вот если бы ты была Карлсоном, то и веревки не понадобилось бы, – вздохнула Манька. – Или если бы у нас был вентилятор, – мечтательно закатила глаза Каринка. – Можно было бы примотать его к моей спине. И я бы полетела! – Да-а-а-а-а-а! – А из чего мы будем кормушку делать? – подала голос доселе молчавшая Гаянэ. Мы дружно уставились на нее. Потом перевели взгляд на Каринку. Сестра сделала задумчивое лицо – напустила туману в глаза и сдвинула к переносице брови. Лицо задумчивым делаться не собиралось – расползалось в свое привычное шкодливое выражение и предательски бегало глазами. Глаза у Каринки потрясающей красоты – светло-карие, миндалевидные, с длинными густыми ресницами. И личико у Каринки красивое, и сама она вся из себя раскрасавица. Кто бы мог подумать, что под такой ангельской внешностью скрываются такие варварские замашки? В подтверждение моих мыслей Каринка задрала кофту и почесала живот. Потом перегнулась через балконные перила и прицельно плюнула вниз. Метила в пробегавшего мимо зловредного мальчика Сережу, но промахнулась. Зловредный мальчик Сережа ничего не заметил и, радостный, побежал дальше. Зато плевок, как и следовало ожидать, пришпорил мыслительный процесс сестры. – Нужно взять что-то плоское и большое, – выдала она. – Можно какую-нибудь доску. Или поднос. – Поднос – вообще шикарно, – затрепыхались мы. – Берем поднос, – лениво продолжила Каринка, – ставим его на что-то высокое, чтобы близко к гнезду. А то, – она покосилась на Маньку, – ласточки не умеют вниз смотреть. – Угум, – кивнула Манька. – Точно не умеют! – А на что высокое мы поставим поднос? – снова подала голос Гаянэ. – Дети, – выглянула на балкон мама, – сейчас я уложу Сонечку, а потом накрою стол к обеду, ладно? – Ладно! – Можете пока яблоками перекусить. – Не хотим мы яблок. И обедать не хотим! – А кто вас спрашивать станет? И что вы на балконе делаете? Почему нельзя чем-нибудь интересным дома заняться? – Пойдем домой, – покладисто согласилась Каринка и первой протиснулась мимо мамы в кабинет. Мама проводила дочку настороженным взглядом. Напускной елейный экстерьер Каринки кого угодно мог напугать. – С какой радости ты такая сговорчивая? – не вытерпела мама. – Надоело на птиц таращиться, – пожала плечами Каринка. – Мы лучше порисуем пока, а после обеда выйдем погулять. Вон погода какая хорошая! Мама пропустила нас в комнату, заперла балконную дверь. Задернула занавески. Молча наблюдала, как мы с Манькой ввинчиваемся попами в кресло под торшером. Каринка села за стол, Гаянэ угнездилась на тумбочке. Все чинно сложили руки на коленях и уставились на маму. Мама поежилась. – Что-то задумали? – нехорошо прищурилась она. Но тут, на наше счастье, захныкала Сонечка, и маме пришлось бежать в спальню. Времени у нас было катастрофически мало – Сонечку она укладывала в два счета. Каринка метнулась на кухню, вернулась, прижимая к груди буханку хлеба и большой поднос из нержавейки. – Поменьше ничего не нашла? – съязвила я. – Этот лежал сверху. Вот я и схватила его. Побоялась пластмассовый выдергивать, чтобы не шуметь. Мы выскользнули на балкон. Раскрошили буханку и уставились на ласточкино гнездо. – Нарка, ты у нас самая высокая, – протянула Каринка, – если ты встанешь на тумбочку и поднимешь над головой поднос… – На тумбочку не полезу, – отрезала я. – Свалюсь, как папа. – Мы тебя за ноги будем держать! – Нет! – Для верности я села на пол и вцепилась руками в перила. – Ну ты дура! – рассердилась Каринка, притащила тумбочку и взобралась на нее. – Давайте сюда хлеб. Мы всучили Каринке поднос и вцепились ей в ноги. Какое-то время сестра балансировала на цыпочках, держа на вытянутых руках кормушку. К сожалению, до гнезда она не дотягивалась на целый метр. Может, поэтому ласточки на непрошеную гостью не обращали никакого внимания. Скоро Каринке надоело балансировать на краю тумбочки, и она сползла вниз. – Давай я, – предложила Манька. – Бесполезно, ты ниже меня, – вздохнула Каринка. Мне стало стыдно. – Ну давайте я попробую. Только вы меня крепко держите. – И у тебя не выйдет, – махнула рукой Каринка, – не дотянешься. Да и потом, сколько можно поднос на вытянутых руках держать? Быстро устаешь. Тут надо что-то толковое придумать. – У нас есть швабра, – осенило меня. – В прошлом месяце одну сломали! – напомнила Манька. – Мы осторожно. Тем более, эта новая, крепкая и длиннее той будет. Так вот… – Ну! – Девочки превратились в слух. – Можно приладить к ней поднос. – Как приладить? – Привязать чем-нибудь к низу. Суровой ниткой, например. Основание у швабры большое, поднос не свалится. Приставим тумбочку к стене, на нее швабру кормушкой вверх, и всё. Пусть стоит сколько влезет. Авось ласточки наконец заметят. – Верно! Не сговариваясь, мы ринулись в ванную. Выдернули из-за шкафчика швабру. Побежали обратно, по пути захватили катушку с суровой нитью. Стряхнули крошки на тумбочку. Примотали поднос, намертво привязав его крест-накрест к рейке швабры. Всыпали обратно крошки. Все манипуляции проделывались в гробовом молчании. Меня распирала гордость за наши слаженные действия – достаточно было взгляда или просто невнятного мычания одной, чтобы остальные поняли, что от них требуется. Даже Гаянэ не подвела – неотступно следовала за нами бесшумным хвостиком и по мере возможности помогала. Когда кормушка, наконец, была готова, слаженность дала сбой. Водрузить швабру на тумбочку хотелось каждой. Мы привычно вцепились друг другу в волосы. Правда, быстро отцепились – времени на драку совсем не осталось. Втроем придвинули тумбочку, поставили на нее «кормушку», аккуратно, чтобы не опрокинулся поднос, прислонили к стене. Затаили дыхание, отошли в сторону. Полюбовались делом рук своих. Счастливо выдохнули. В тот же миг швабра, описав красивую дугу, коварно накренилась к перилам. Не будь она прилаженной к рейке «кормушки», то, наверное, свалилась бы на пол. Но тяжелый поднос перевесил деревянную ручку, и, брызнув во все стороны хлебными крошками, конструкция полетела вниз. |