Книга Все, что я хочу на Рождество, страница 38 – Керрелин Спаркс

— Он… он летает, — ошеломленно пробормотала Тони.

Малыш, захихикав, сделал кувырок вперед.

— Хватит устраивать представление! — Шанна покосилась на Тони: — Жаль, ты не видела, как они с отцом играют в баскетбол.

— Я уселся в корзину и помешал папе забить гол! — похвастался Константин.

— Так он… сын Романа?! — Тони покрутила головой. — Но… как?!

— Роман — гений. Только не спрашивай меня, как он это сделал, но он нашел способ поместить свою ДНК в донорскую сперму. А теперь мы ждем второго. — Шанна гордо похлопала себя по животу. — Наша дочка родится в мае.

— О… поздравляю! — Широко раскрыв глаза, Тони смотрела, как Константин планирует к земле. Смотрела и не верила собственным глазам. А Шанна с Радинкой невозмутимо потягивали чай, словно это было самым обычным делом.

— А ты спросил разрешения, прежде чем летать по воздуху? — строго спросила Шанна.

— Да, мама. — Малыш ловко, как обезьянка, вскарабкался на стул.

— Молодец. — Шанна устроилась напротив. — Мы учим его соблюдать осторожность. Не все поймут, почему малыш умеет летать.

— Например, дедушка, — влез в разговор Константин.

— Боюсь, так оно и есть, — криво улыбнулась Шанна. — Мой отец служит в ЦРУ, возглавляет подразделение «охотников за вампирами».

— Наверное, это не способствует теплой атмосфере в семье, — хмыкнула Тони.

— Да уж! К счастью, мой отец без памяти любит внука. Так что он в конце концов оставил нас в покое и взялся за мятежников. Но если он обнаружит, что Тино унаследовал гены своего отца, у нас могут возникнуть проблемы.

— Дедушка тогда разлюбит меня? — Малыш захлопнул книжку.

— Конечно, нет! — Шанна порывисто обняла сына. — Дедушка всегда будет тебя любить. Мы все тебя любим.

Тони вдруг почувствовала острый укол зависти. Счастливчик… все его любят! Она всегда мечтала о материнской любви, но увы… Ее любила только бабушка, да и та умерла, едва Тони стукнуло тринадцать. Это случилось, когда Тони подвела ее.

Еще пару дней назад Тони воображала мир вампиров каким-то жутким местом, населенным кровожадными монстрами. А вместо этого оказалась в компании вполне дружелюбно настроенных упырей и людей, умеющих любить и сочувствовать. Сразу бросалось в глаза, как они привязаны друг к другу. Взять хотя бы Шанну — не поленилась подняться на пятый этаж, чтобы посмотреть, как там Йен.

С немалым удивлением Тони осознала, что незаметно для себя стала членом многочисленной семьи, где царила любовь. Она может стать здесь своей, вдруг с пронзительной ясностью поняла она. И никто не скажет, что она недостаточно хороша для них.

Это было так… заманчиво. И… тревожно — ведь она уже привыкла к мысли, что ее будущая жизнь тесно связана с Сабриной. Сабрина — ее семья, а не эти кровососы. Как только Бри окажется на свободе, Тони навсегда уйдет из их жизни. Еще два дня назад она радовалась бы этому. А теперь…

— С тобой все в порядке, милая? — Радинка нахмурилась.

— А? Да… мне пора. — Тони бросила взгляд на часы. — Через час у меня последний экзамен.

— Тони, все будет в порядке. — Константин положил свою ручонку на ее плечо.

Малыш улыбнулся. В невероятно ярких голубых глазах светился не по-детски пытливый ум. Это выглядело бы пугающе, но от ребенка даже на расстоянии веяло добротой, и Тони внезапно поняла, что ей нечего бояться.

Тони поспешно собралась и распрощалась.

Тем же вечером, когда Тони отмечала окончание колледжа огромной порцией шоколадного мороженого, неожиданно появился Йен.

— Добрый вечер.

— Привет, — с набитым ртом невнятно пробормотала она.

Йен открыл рот, собираясь что-то сказать, но, как видно, передумал. Направившись к холодильнику, он вынул бутылку с кровью, подумал немного и сунул ее обратно в холодильник.

— Сыт? — Тони снова набила рот мороженым.

— Я уже поел. — Йен кружил по кухне.

— Видел в гостиной елку? Красивая, правда? Ее наряжали Шанна с Константином.

— Угу… симпатичная. — Йен продолжал мерить шагами кухню.

Похоже, он чем-то обеспокоен.

— У тебя сегодня вечером интервью…

— Да. — Йен помрачнел. — Но у меня какое-то неприятное предчувствие…

— Шанна считает, тебе лучше отказаться. Ты читал ее записку?

— Угу… но я не могу подвести Ванду. — Йен тяжело вздохнул. — Она так старалась, составила для меня целый список свиданий.

Тони уронила ложку.

— С вампиршами?

— Угу. — Йен привалился спиной к кухонному шкафу и скрестил руки на груди.

А как же их поцелуй в машине? И тут Тони вспомнила, как сама сказала, что не хочет об этом вспоминать. Кажется, она назвала его ошибкой. Тони покосилась на Йена. Интересно, он тоже так считает?

— Тони, не знаю, как тебе сказать, но…

— Да?

— Понимаешь, я не вижу себя в зеркале, когда бреюсь. И не знаю, хорошо ли я побрился. Ведь вечером у меня интервью…

— О… Ладно, давай посмотрим. — Привстав на цыпочки, Тони придирчиво оглядела выбритые до синевы щеки, тяжелую челюсть, ямочку на подбородке. — По мне, все замечательно.

Их взгляды встретились, и сердце Тони екнуло.

— Наверху не нашлось расчески. Пришлось просто стянуть волосы шнурком.

— Сейчас дам тебе расческу. — Порывшись в сумочке, Тони протянула Йену расческу. И тут вдруг сообразила, что ей представился удобный случай потрогать его волосы. Чувствуя, как заколотилось сердце, она придвинула ему стул. — Садись.

Йен молча повиновался.

Тони молчала, глядя на него во все глаза. Со спины Йен выглядел потрясающе! Стряхнув наваждение, она развязала шнурок. Его волосы мягкими волнами упали на плечи.

— У тебя волосы вьются… — Тони осторожно коснулась его волос.

— Когда я стригся коротко, они завивались кудряшками, — буркнул Йен. — Спасибо, что помогла. Я… я хотел выглядеть прилично, но боялся показаться тщеславным.

По губам Тони скользнула улыбка.

Она потянулась за шнурком и нечаянно коснулась грудью головы Йена. Он вскинул на нее глаза, и у нее перехватило дыхание.

— С тобой все в порядке? У тебя глаза покраснели…

— Устал немного. — Йен поспешно зажмурился.

— О… — Оказывается, вампиры тоже чувствуют усталость.

— Не знаю, что лучше надеть — брюки или килт?

— По-моему, килт. Это твой стиль. А тебе ведь хотелось быть самим собой. Я имею в виду, ты ведь ищешь женщину, которая полюбит тебя таким, какой ты есть.

Йен молчал.