Онлайн книга «Проклятие династии»
— Да уж, — проворчал принц Клеймон себе под нос, — какая жалость, что ты не станешь королем. — Ась? — немедленно насторожился тот. — Чего? Я все слышу! — Ваше высочество, — Даральд стиснул кулаки, — давайте я вас все-таки осмотрю и уйду. — Чего? Так скоро? — вытянул шею принц Кейтор. — А я думал, что вы останетесь хотя бы на обед… — Кейтор, — с угрозой в голосе протянул король. — Не забывайся! Делайте свое дело, да поживее. Даральд не спеша снял плащ и камзол, оставшись в одной темно-синей шелковой рубашке, закатал рукава и склонился над вытянувшимся принцем. Сделав несколько пассов в воздухе, он стал осторожно разматывать полосы прочной ткани. — Осторожнее! — не выдержала королева-мать. — Мама, он врач, — отмахнулся Кейтор. — Ему виднее. — Не только врач, ваше высочество, — пробормотал Даральд, — но медицина — одна из моих профессий. — Профессий? — ахнул король. — Да. — Даральд отвлекся и в упор взглянул на него. — Мне приходилось зарабатывать на жизнь разными способами. Правда, у меня ни разу не было возможности осесть на одном месте и выбрать из своих занятий какое-то одно, более прибыльное… Хм. — Он вернулся к ранам на животе Кейтора. — Можно вас поздравить, молодой человек. Все заживает отлично! — Как на собаке, — прокомментировал принц Клеймон. — Заживляющее заклинание было наложено мастерски. Отличное качество работы, коллега. — Он кивнул «теленку», но священнослужитель Белого Быка только повел носом и задрал голову. — А скажите, — Кейтор по-детски осторожно подергал его за рукав, — скоро мне можно будет вставать? Прежде чем ответить, Даральд обновил заживляющее запинание и снова принялся туго бинтовать повязку. — Заживляющее заклинание необходимо обновлять через день, — объяснял он между делом, — Судя по вашему цветущему виду, перитонита и нагноения удалось избежать. Значит, если вы сейчас пощадите себя, дней через семь можно снимать повязку… — Ура! — Но еще дней десять неплохо бы соблюдать осторожность, — как ни в чем не бывало продолжил Даральд. — Никаких физических нагрузок, никаких рискованных предприятий и вообще… — Домашний арест, — снова вставил принц Клеймон. — Вот! Видел? — Кейтор скрутил два кукиша и помахал ими. — Вот вам всем! — Кейтор! — тихо рыкнул король. — Выпорю! — Вот повадился, — тихо огрызнулся тот. — Понравилось? Ничего-ничего, дайте отсюда выйти… — Вот ты у меня выйдешь. — Король все-таки показал ему кулак. — Цепями к постели примотаю! Пока шла негромкая перебранка, Даральд спокойно надел камзол и плащ и отступил на пару шагов от постели. — Я могу быть свободен? — тихо спросил он. — Нет! — тут же подпрыгнул Кейтор. — Я хочу, чтобы вы остались. Ну дядя, ну пожалуйста, — заканючил принц. — Ну можно он останется, папа? Ну можно? Можно? Можно, а? Кстати, я больной, а желания больных — закон! В конце концов, давайте просто пригласим его в гости, по-родственному! А? — Вот только лишних родственников нам и не хватало, — проворчал принц Клеймон. — Своих не знаем куда складывать, а если еще и всякие приезжие в семью набиваться будут… Кузен принцессы-невесты, расслышавший эти слова, слегка изменился в лице и поискал глазами Лиану: слышала ли она мнение своего жениха? Что до Гвельдис, то, едва Даральд переступил порог, она перестала дышать. Стиснув кулаки так, что ногти впились в ладони, женщина во все глаза смотрела на человека, которого чуть было не довела до костра своим доносом. До того, как он взошел на эшафот, она его ни разу не видела, да и там, на площади Справедливости, ей было не до того. Но сейчас, когда Даральд прошел совсем близко, герцогиня получила возможность разглядеть его как следует. О боги, откуда что берется? Как он хорош! А жена у него — так себе, серая мышка с плоской грудью, соломенными волосами и огромным носом (как сякая нормальная женщина, Гвельдис всего секунду смотала на ту девушку у эшафота, но сразу все про нее поняла), у этого человека есть все — ум, сила, воля. Что ж, если его не удалось уничтожить, может быть, получится сделать из него союзника? — Вынужден извиниться перед вами, ваше высочество, — Даральд коротко поклонился, — но я не могу воспользоваться приглашением. Для меня было честью переступить порог этого дома и засвидетельствовать вам свое почтение. С вашего позволения! Облегчение, написанное на лицах короля и королевы, не говоря уже о принце-наследнике, было столь явным, что даже слепой понял бы правильно. — Мы вас больше не задерживаем, — властно махнул рукой король. Еще раз коротко кивнув, Даральд направился к дверям, провожаемый любопытными взглядами. — Погодите! — вдруг послышался голос королевы-матери. — Мы сможем для вас что-нибудь… Даральд остановился. — Да, — произнес он, медленно поворачиваясь обратно, — с вас пять серебряных монет. — Что? — За визит я беру пять серебряных монет. Это очень простой случай, мне не пришлось прилагать никаких усилий. В Паннории в ходу, кажется, «подковы»? Так что с вас пять серебряных «подковок». Королева-мать растерянно оглянулась по сторонам. Она явно не ожидала такого. — Но я… я думала, что… — Что с меня будет достаточно приглашения на обед? — Даральд горько усмехнулся. — Простите, ваше величество, но у меня после ареста конфисковали абсолютно все, оставив мне только имя и жизнь. У меня не осталось ни книг, ни инструментов, ни личных вещей. Даже вот это, — он дернул подол своего короткого старомодного плаща, — с чужого плеча. Я живу у чужих людей, ем с чужого стола чужой хлеб, а у меня еще есть жена, которую я должен обеспечить всем необходимым. Я могу рассчитывать хотя бы на эти деньги? Король и королева переглянулись. Придворные затаили дыхание. Гвельдис тихонько застонала — если сейчас этого наглеца не схватят и не прикажут обезглавить за оскорбление короны, значит, мир сошел с ума! Королева не успела возмутиться. Король не успел открыть рта, чтобы отдать соответствующий приказ. Вперед, краснея и смущаясь, протиснулась принцесса-невеста. Девушка судорожно ломала пальцы, крутила их так и эдак. — Паннория должна стать моей новой родиной, — смущаясь и глядя больше на свои руки, чем по сторонам, промолвила она, — я приехала сюда, чтобы любить эту страну и уважать ее обычаи. Но иногда мне хочется, чтобы Паннория напоминала бы мой родной Кришталл. А у нас в Кришталле считают, что всякий труд должен быть оплачен… Вы, милорд, — она впервые подняла глаза на Даральда, — спасли жизнь принцу Кейтору. Мне кажется, что это стоит больше пяти монет. Вот, возьмите. Может быть, вы сумеете обратить это в деньги… Она наконец разжала руки, и стало понятно, почему она так их стискивала, — девушка пыталась стянуть с пальцев перстни. Сразу несколько перстней с разноцветными камнями, напоследок сверкнув гранями, легли в подставленную ладонь. |