Онлайн книга «Моя любимая стерва»
|
— Нет, ты полюбуйся! — всплеснула я руками, обращаясь к любимому животному. — Как, по-твоему, эта дрянь сюда попала? — Ромео начал скулить, преданно глядя мне в глаза, тряхнул ушами и тяжело вздохнул. Я стала подниматься по лестнице, рассуждая вслух, а Ромео неловко запрыгивал на ступеньки и поглядывал на меня с сочувствием. — Должно быть, он за нами следил и видел, что мы дежурим у подъезда. А сегодня ночью прокрался и оставил записку. Ужасно хитрый тип, ты не находишь? Пожалуй, сидение на скамейке нам ничего не даст. Тут требуются меры посущественнее. Ближе к вечеру я стала размышлять, стоит ли подходить к окну. Три вечера подряд я сидела на скамейке и сторожила своего корреспондента, а он, видимо, надеялся меня увидеть… Черт возьми, откуда он за мной наблюдает? Я придвинула телефон и принялась обзванивать всех знакомых, надеясь, что у кого-то найдется полевой бинокль. Он нашелся, но в настоящее время был довольно далеко, на даче моей подруги Наташки. Завтра она обещала его привезти, а вот сегодня нет — и все тут. В пустых разговорах время пролетело незаметно, часы начали бить восемь, а я бросилась в кухню, замерла, глядя в окно, пытаясь уловить хоть какое-то движение, и шептала побелевшими от злости губами: «Где же ты, черт тебя возьми? Ну давай, покажись мне!» В половине девятого я покинула кухню в состоянии, близком к истерике. Так подло со мной еще никто не поступал. Устроилась в кресле, поразмышляла, глядя в потолок, и твердо решила: завтра же найму частного детектива. Он этого шутника мигом выведет на чистую воду. Утром куплю газеты и буду осваивать объявления. Частный сыщик не понадобился. Возвращаясь с прогулки, я решила обследовать лужайку перед домом. Вдруг удастся обнаружить нечто, способное подтолкнуть меня к разгадке? Я совсем было собралась со всей тщательностью осмотреть каждый сантиметр лужайки, завернула за угол и совершенно неожиданно столкнулась с рослой брюнеткой неопределенного возраста, в бикини. Она обильно смазывала себя маслом для загара и что-то напевала под нос. В том, что женщина решила позагорать, конечно, не было ничего особенного, но я-то привыкла видеть лужайку абсолютно необитаемой и, обнаружив здесь человека, смутилась и даже растерялась. — Какая собачка, — сказала женщина, заметив Ромео, и перевела взгляд на меня, а я улыбнулась и поздоровалась. — Решили позагорать? — спросила я, хотя можно бы и не спрашивать: чем еще может заняться женщина в бикини, если у ее ног разложено полотенце, а в руках баночка с маслом? Но женщина не сочла мой вопрос глупым и охотно кивнула: — Погодка самая подходящая, у меня утро свободное, а на речку ехать далеко. — Да… — неопределенно кивнула я, силясь что-нибудь придумать для объяснения вспыхнувшего интереса к лужайке перед домом. — А вы, значит, с собачкой гуляете? — спросила женщина. Как видно, она не прочь была поболтать. — Ромео потерял, здесь мячик, вот хотела посмотреть… — Посмотрите, только вряд ли чего найдете, все утро детвора бегала. Женщина устроилась на полотенце, а я стала тщательно обследовать лужайку. Не знаю, что я ожидала обнаружить, но не нашла абсолютно ничего. Ромес с несчастным видом помогал мне изо всех сил, но успехом похвастать тоже не мог. Я злобно посмотрела на свое кухонное окно и от души пожелала ему провалиться. Правда, быстро одумалась и попросила Провидение не принимать мои слова буквально, тем более что произнесены они были в сердцах и по большому счету на них вовсе не стоило обращать внимания. Женщина приподнялась на локте и крикнула: — Нашли? — Нет. Должно быть, действительно дети взяли… — Конечно, дети… Костер задумали разжечь, в такую-то жарищу. Тетя Клава их прогнала, так они пререкаться начали. Из соседнего дома детня, все как на подбор шпана. Так через забор и просятся, — кивнула она на каменную стену тюрьмы, в погожий летний денек выглядевшую особенно мрачно. Я слушала женщину, кивала и ждала, когда можно будет проститься и уйти. — А вы из двадцать девятой квартиры? — без перехода спросила она. — Меня Машей зовут. А вас? — Аня. Да, я из двадцать девятой. — Недавно переехали? — В общем, да… — С мужем? «Господи, какая любопытная». — Я живу одна, — ответила я с достоинством. — А окна сюда выходят? — Да… — Повезло, — вздохнула Маша с заметной печалью. — Пятый этаж, окна сюда выходят, и без мужа… А у меня три окошка и все во двор. Я немного растерялась, не видя особого повода для переживаний, но разговор меня вдруг заинтересовал, я присела рядом и спросила: — Чем же вам двор не нравится? Окна у вас на светлую сторону, и дворик, по-моему, очень симпатичный. — Оно, может, и так, — согласилась моя собеседница, — только ведь от этого двора никакого проку. — А какой прок от моего окна? — проявила я любопытство. Женщина посмотрела с озорством, хихикнула и спросила: — А то не знаете? — Нет, конечно, — растерялась я. — Да? — она вроде бы тоже растерялась. — Ну… скоро узнаете… — А нельзя узнать сейчас? — нерешительно сказала я, чувствуя, что нахожусь на пороге разгадки своей тайны. — Вы меня так заинтриговали… Так что ж хорошего в моих окнах? Она хохотнула, покачала головой и задала очередной вопрос: — Вам записки не передавали? Тут меня просто оторопь взяла, и я с трудом промямлила: — Да. Странные такие… Просили подойти к окну… — А вы подходили? — Да, — в этом месте я неожиданно пунцово покраснела. — А раздеться просили? — Как это? — опешила я. — Ну… раздеться… стриптиз, одним словом? — Нет… — Странно… А деньги оставляли? — Оставляли… — Чего ж тогда раздеться не просили? Чудно… — Да кто просил-то? — не выдержала я. — Я имею в виду, чьи это дурацкие шутки9 — Хороши шутки, — обиделась Маша. — Да у нас полдома на эти «шутки» живут. И как живут. Припеваючи. Вот Верка Тюлькина машину купила, а пятый год безработная. |