Онлайн книга «В плену страсти»
Подобное равнодушие должно было бы задеть Герберта, а он почему-то нисколько не обиделся. Напротив, радовался чувству, доселе не испытанному… — Сюда, — кивнул он в сторону левого ответвления коридора. — Наша спальня там. Они миновала еще с десяток-другой семейных портретов и снова свернули налево. Прямо лабиринт какой-то! Но вот Герберт остановился у массивной дубовой двери. Дыхание у молодой женщины перехватило, пульс участился. Герберт резко толкнул дверь рукой — и его собственное сердце глухо забилось в груди. Он недоверчиво тряхнул головой, отгоняя наваждение. Что за чушь! Он пригласил сюда Бетани только потому, что секретарша не пробуждала в нем ни искры интереса. Так откуда же это предчувствие чего-то волнующего? — Вот наша комната, — бесстрастно объявил он. — Вижу, — кивнула Бетани, чувствуя себя девственницей накануне брачной ночи. Она переступила порог — и восхищенно ахнула. Таких спален фермерская дочка отродясь не видела. На мгновение она позабыла и о грядущей ночи, и о предстоящем неприятном объяснении — настолько потрясла ее красота и роскошь комнаты. В центре возвышалась массивная кровать с пологом на четырех резных столбиках. Изумрудно-зеленый бархат, расшитый золотом, ниспадал мягкими складками, эффектно драпируя черное дерево. А стены от пола до потолка были затянуты гобеленами с изображением пухлых красавиц в полупрозрачных хитонах, играющих на лютнях либо собирающих виноград. — Неужто это твоя детская комната? — изумилась молодая женщина. — Да ты шутишь, — рассмеялся Герберт, закрывая дверь. — В это крыло нас с братом вообще не пускали. Это так называемая изумрудная спальня. — Здорово! — улыбнулась Бетани. — Комната названа в честь кровати! Как раз то, что мне нужно! Грандиозное, застеленное бледно-зеленым атласным покрывалом ложе таило в себе скрытую угрозу. Бетани отошла к окну и вгляделась в ночь. В темноте глаза ее с трудом различали гротескные очертания деревьев да серебряные блики на воде во рву. Пытаясь успокоиться, она мысленно досчитала до десяти и вновь обернулась к своему спутнику. — Знаешь, Герберт, это в мои планы не входило. Почему ты не стал возражать, когда твой брат объявил о том, что поселит нас вместе? — И что бы я ему сказал? — язвительно осведомился он. — Что нас это не устроит? Что мы условились хранить целомудрие до свадьбы? — Почему бы нет? — вызывающе ответила Бетани. — Потому что Эван мне бы не поверил, — просто сказал Герберт. — Правда? — Глаза Бетани сверкнули. — Выходит, ты со всеми своими знакомыми женского пола непременно спишь? — Не будь наивной. — Герберт коротко улыбнулся, уловив в голосе собеседницы явное неодобрение. — Если угодно, я не со многими встречаюсь, — тихо добавил он, видя, что Бетани вспыхнула от гнева. — Мне-то какое дело, переспи ты хоть со всеми женщинами Канады и Соединенных Штатов! — Так что со стороны Эвана было вполне естественно отвести нам отдельную комнату, — мягко проговорил Герберт, уводя разговор в сторону. — Наверное, ему следовало сначала спросить у меня, да только он понятия не имел, что делать. Видишь ли, я никогда еще не привозил сюда женщин. — Что? Никогда?! — задохнулась Бетани. — Никогда, — подтвердил Герберт, улыбаясь ее изумлению. — А почему? — Понимаешь, здесь мой дом и это место для меня… ну, священное, что ли, — вздохнул он. — Я же говорил: стоит женщине увидеть особняк, и в глазах у нее вспыхивают долларовые значки. Зачем мне привозить сюда очередную подружку, если это лишь подаст повод к беспочвенным надеждам? — Понимаю, — медленно протянула Бетани. — И мой брат, вполне естественно, решил, что ты очень много для меня значишь. А если теперь я скажу ему, что мы просто… — Просто друзья? — саркастически вставила она. Да, именно это Герберт и собирался произнести, но теперь понял, что под категорию «друзей» они явно не подходят. Тогда — коллеги? Нет, тоже не то. — Если я скажу, что ты на меня работаешь и никакого романа в помине нет, это непременно скажется на его к тебе отношении. Эван не лучший из актеров… — В отличие от своего младшего брата? — О чем ты, Бетани? — Нечего изображать святую невинность! Я про тот поцелуй! — А что было не так с поцелуем? — Ты отлично знаешь, что с поцелуем все было так, как надо! — Слава Богу! — улыбнулся Герберт. — Я уж было испугался, что меня техника подводит! Значит, жаловаться тебе не на что? — Еще как есть на что! — всплеснула руками Бетани. — Зачем тебе понадобилось меня целовать? — По-моему, это очевидно. Ты уже открыла рот, чтобы высказать все, что думаешь о нашем размещении в одной спальне. И в результате наш заговор с треском провалился бы, верно? Теперь, после объяснений Герберта, ситуация предстала перед Бетани в совершенно новом свете. — Ну, может быть. — Мы поцеловались и оба остались довольны. Да, Бетани, не отрицай, — покачал он головой, видя, что молодая женщина собирается протестовать. — Давай скажем, что мы перестарались и зашли чуть дальше, чем предполагали, и выбросим все из головы. Однако самому Герберту с трудом удалось преодолеть в голосе хрипловатые многозначительные интонации, надо полагать, подсказанные инстинктом. И хотя поцелуй действительно заключал в себе неизъяснимое удовольствие, он ровным счетом ничего не значил. Всему виной был эффект неожиданности… как говорится, запретный плод сладок! — Шла бы ты в постель, — грубовато предложил Герберт. — А я заночую вон там. Бетани взглянула в указанном направлении. Кресло цвета зеленой яшмы выглядело роскошно, но отнюдь не уютно. И Герберт на нем вряд ли бы поместился. — Не глупи, — вздохнула Бетани. — На постели мы вдвоем отлично устроимся. Глаза Герберта потемнели: на предложение мгновенно отреагировал не только ум, но и, к сожалению, тело. Причем настолько, что он вынужден был отвернуться, чтобы гостья ничего не заметила. — Ты смотри не фантазируй! — нахмурившись предостерегла она. — А как прикажешь воспринимать твои слова? — фыркнул он. — Я сказала «на постели», а не «в постели». Я лягу под одеяло, а ты — поверх. — Не раздеваясь, надо думать? — саркастически осведомился Герберт. — А это уж как знаешь. Хочешь — надень пижаму, — милостиво соизволила Бетани. — Я вообще не ношу пижаму! — негодующе прорычал Герберт. — Значит, придется найти лишнее одеяло. А ты, никак, шокирован? Герберт сам не понимал своих чувств. Что за непредсказуемое существо эта Бетани! |