Онлайн книга «Полночный злодей»
— Скажи, что у тебя на уме? Я выхожу из себя, когда ты смотришь подобным образом. Сильно припадая на одну ногу, пожилая женщина вошла и остановилась рядом с ней. Манон сжалась в ожидании предстоящего разговора. Мари хорошо знала свою госпожу. Слишком хорошо. Мари прямо спросила: — Вы ему сказали? Кровь застыла в жилах Манон. Она поднялась, прервав свой утренний туалет — нанесение крема для поддержания свежести кожи, массаж лица и те несложные-упражнения, которые она методично выполняла, чтобы оставаться привлекательной для Жерара. Она раздраженно посмотрела Мари в лицо. — Говори яснее. Ты же знаешь, я терпеть не могу загадок. — Вы сказали ему о ребенке? У Манон перехватило дыхание. — Манон… — мягко произнесла пожилая женщины, — вы забыли, что я служила еще вашей матери до того, как стала служить вам. Я знаю вас почти так же хорошо, как вы знаете себя. — Ты ошибаешься! — Нет, не ошибаюсь. Рука Манон инстинктивно потянулась к животу, который по-прежнему был плоским и подтянутым, несмотря на то, что в нем уже рос ребенок… ребенок, которого она не смогла произвести на свет со своим дорогим Александром за счастливые годы их супружества… ребенок, в котором, как она считала, ей навсегда отказано судьбой. Отцом ребенка был Жерар Пуантро. — Заметно? — Нет. Пока нет. Но вы же знаете, скоро будет заметно. Вы должны ему сказать, Манон. Из глаз Манон выкатилась одна-единственная слезинка и заскользила по ее бледной щеке. — Я… я боюсь, Мари. Старая женщина вместо ответа положила свои натруженные руки на плечи Манон, а та продолжала: —Я не могла надеяться на такое чудо и воспринимаю это как волю Господа. Когда прекратились месячные, я не предполагала, что возможна какая-либо причина, кроме тех перемен, которые в моем возрасте вскоре должны наступить. — Манон перевела дыхание. — Мне ведь тридцать восемь, Мари! — Я знаю, дорогая. — Только на прошлой неделе я посетила доктора Торо и узнала о свершившемся чуде — у меня будет ребенок Жерара! Поначалу я просто не могла поверить в это. Наконец до меня дошло, что это реальность. Мне захотелось выбежать на улицу и закричать о своем счастье на весь мир. Но я… я не смогла… — Манон… Манон опустила глаза, не в силах выдержать настойчивый взгляд пожилой женщины, и прошептала: — В последнее время все складывалось непросто. Ходят слухи, что Жерар как никогда волочится за женщинами. Я не стала бы придавать этому никакого значения, как делала в прошлом, если бы мне не казалось, что его внимание ко мне постепенно тает. Манон замолчала, чтобы несколько успокоиться. — Я никак не могла решить, что же делать. Мне не хотелось говорить с Жераром, пока есть вероятность, что он не будет так же счастлив, как и я, узнав о свершившемся чуде, — Манон крепко сжала руку Мари, глядя ей в глаза. — А потом произошло это чудовищное похищение Габриэль… Жерар был так расстроен… Слезы потекли по ее щекам, смывая подобие жалкой улыбки. — Грустно говорить об этом, но именно эти ужасные события вернули мне Жерара. Он был опять так мил и внимателен, каким не припомню его уже многие месяцы, а я смогла дать ему то успокоение, которое он искал. Но… хотя мое счастье вернулось, я боялась. О Мари… — Манон разрыдалась. — Я не могу сказать ему о ребенке, пока не станет известно, что Габриэль вне опасности. Жёрар так ее любит! Он станет презирать меня, если я это сделаю! Боюсь, если Габриэль не вернется, то Жерар еще меньше обрадуется этому ребенку. Мари, покачав седой головой, возразила: — Нет, как это возможно? Нормальный мужчина должен чувствовать утешение в таких грустных обстоятельствах от самого факта, что он скоро станет отцом ребенка. — Только не Жерар. — Но… — Не Жерар, Мари. — Манон опять зарыдала. — Поверь мне, не Жерар… Доверив себя ласковым рукам Мари, которые обвились вокруг нее, Манон обняла старую женщину и крепко прижалась к ней, как не делала со времен своего детства. Она прошептала: — Единственная надежда, что Габриэль вернется и тогда Жерар разделит со мной это счастье. — Манон, моя девочка, — голос Мари задрожал. — Вы должны сказать господину Пуантро о ребенке… или уйти от него. — Уйти от него?! Выцветшие глаза Мари смотрели прямо на нее. — Вы должны следовать внутреннему голосу, который проявляется у каждой женщины, носящей у себя под сердцем новую жизнь. Он подскажет вам, что надо делать. Если вы не в силах сказать господину Пуантро правду, надо принять меры, чтобы обеспечить свое будущее и счастье вашего ребенка. — Пока в этом нет необходимости. Я молилась. Я знаю, Габриэль возвратится к Жерару. Тогда я смогу сказать Жерару о ребенке. Все будет хорошо, вот увидишь. Он наконец представит меня Габриэль, как равную, и мы поженимся. Все прочие увлечения Жерара будут забыты, я уверена. — Манон, вы не должны питать иллюзии насчет господина Пуантро. — Говорю тебе, Жерар оставит все свои увлечения! — Не замечая пронзительных ноток, появившихся в ее голосе, Манон освободилась из объятий старой служанки. — Габриэль будет возвращена Жерару, и все станет хорошо. Мне надо набраться немного терпения, вот и все. Еще чуть-чуть. Прячась от участливого взгляда Мари, Манон решительно повернулась к туалетному столику. Она вытерла платком слезы и взяла баночку с кремом. Лицо ее приняло свое обычное выражение. Никакого волнения. Она вернулась к ежедневному ритуалу. Роган стоял у своей каюты, прислушиваясь, сам не зная, что же он хотел услышать. В самом деле, чего он ожидал? У находившейся за дверью девушки не было иного выбора, кроме как выполнить его распоряжение и надеть, несмотря на бурные протесты с ее стороны, новый наряд. Вы хотите, чтобы я носила эти лохмотья? Он отдавал себе отчет в том, что избалованная мисс никогда в жизни не носила подобной одежды, а ее ухоженной кожи вряд ли касалось что-либо, кроме шелка или атласа. Эта прекрасная нежная кожа… Обуздав разыгравшееся воображение и напомнив себе, что с этой девушкой следует держать ухо востро, ежели он не хочет оказаться у нее под каблуком, к чему она так стремится, Роган взялся за дверную ручку. Выждав несколько рассчитанных мгновений, он открыл дверь. Как и прежде, его встретила полная тишина. Потом раздался жалобный стон. Бросившись к постели, на которой белели сбившиеся в беспорядке тряпки, Роган застыл на месте. Перед ним оказалась тоненькая фигурка, одетая в бесформенную матросскую одежду. Бледная больная девушка лежала не двигаясь. — Мадемуазель Дюбэй… |