Онлайн книга «Хардкор белого меньшинства»
|
Преферансистов за угловым столиком без него вообще невозможно представить было. И так продолжалось без малого пять лет, с самого основания паба. Пока он сдуру не женился на собственной студентке. После этого и стал пропадать. Почти так же незаметно, как раньше присутствовал. Мы с Русланычем как-то разговорились на эту тему, потом – согласно пожали плечами. А что тут обсуждать-то? Жизнь… У нас она тоже на месте не стояла… А тут прихожу – сидит. И ведь – не «клубный день». Среда. Я б и сам вряд ли появился, но жена умчала на какую-то очередную киношную тусовку в Анапу. Делать там ей было, в принципе, особенно нечего, но у них – свои законы. Перестанешь светиться – забудут. И – все дела. Вот и приходится мотаться. Она в этот раз даже меня с собой звала, видимо – от полной безысходности. Но – не смог. При любых других обстоятельствах – пожалуйста, а сейчас – ни-ни. Клиент важный прорезался. Нормальный шанс заработать дополнительно. Деньги, конечно, можно и, наверное, даже нужно презирать, но для этого их надо сначала научиться зарабатывать. А то это будет не горделивое романтическое презрение, а обычная бытовая горечь неудачника. И – зависть, постепенно превращающаяся в ненависть к тем, кто проезжает мимо тебя, бредущего под холодным дождем по серым московским улицам, на красивых дорогих машинах. Я так – не могу. И – не хочу. Вот и приходится пахать. У меня ведь нет пары-тройки нефтяных скважин, посему и остается торговать тем, что есть. Собственными мозгами. Но я что-то отвлекся… …В общем – сидит. Телевизор смотрит. Не тот, что с большим экраном, а обычный, угловой. В обществе кружки «Балтики» (он всегда предпочитал светлые и недорогие сорта) и миски с отварными креветками. – Здорово, Профессор… – И тебе привет, Олигарх… Я хмыкнул: – Может, подскажешь определение олигарха? А то у тебя – все олигархи. Куда не плюнь. А между мной и тем же Абрамовичем пропасть пошире, чем между мной же и бомжом с Ленинградского вокзала… Смеется: – Ой, не грузи… Бомж с Ленинградского… Жена вон говорит, что ты недавно тачку себе новую купил. «Вольво» спортивное. Да еще и раскрасил ее чуть ли не на десять тысяч баксов… Вот ведь, блин… Уроды… Делать им что ли не фига, кроме как других обсуждать… – Угу, – злюсь, – купил. Только не недавно, а уже с полгода назад. И раскрасил. И не на десять тыщ баксов, а на двенадцать тысяч евро. И не себе, а жене. Я ей такую уже года два как обещал. Асам как ездил на БМВ, так и езжу. А твоей-то от этого, извини, что за радость? Вздыхает: – Да я и сам ей об этом говорил. Что не надо завидовать тому, чего у тебя никогда не будет. Не понимает… Тут уж и я вздохнул. Согласно: – Не надо… Ладно. Проехали. – Как сам-то? – спрашиваю. – Да так, нормально. Я тут один секрет приоткрою. Мы с ним когда-то вместе начинали. В журналистике. Потом я стал не в силах сдерживать рвотные позывы и ушел в бизнес. А он – ничего, укоренился. Рожу его по ящику каждую неделю видно. Лекции вон в университете читает. На студентке женился. Потасканность его жизненная на экране, в общем-то, особо и незаметна. Почти звезда. Русланыч с Генкой как-то говорили, что, глядя на него, нормального человека в говенных обстоятельствах, им обоим хочется уйти из профессии. Но им-то проще, они люди другого поколения, для них свобода – данность. Как вода, как воздух. А он – даже меня лет на десять старше… Все мы родом из детства… – А что пришел-то? – спрашиваю, – Сегодня вряд ли вообще кто из наших будет. Я б и сам не появился, да пожрать надо, а готовить – лень. Машка в Анапе, на фестивале каком-то… – А-а-а, все то же самое. Леночку в Калининград командировали, в пресс-тур на автомобильный завод. Они там иномарки собирают, отверточное производство… – Слышал. Пошел, заказал себе пиво и креветки и снова к нему за столик уселся. Сейчас Лысый с Русланычем подтянутся – тогда, может быть, к ним перекочую. А может, и нет. – А вообще, как? Пожал плечами: – Сложно. Я их никак понять не могу. В смысле – новое поколение. Живут по каким-то своим законам, системы ценностей, считай, и совсем нет. Я, к примеру, когда заказные материалы для телевидения делаю, так каждый раз мучаюсь. Где правда?! Где вранье?! Стараюсь максимально не изгадиться. Так мне – хоть за это деньги приличные платят. А эти… Передохнул, глотнул пива, закурил: – А эти едут явно в продажный пресс-тур и радуются, как дети, что три дня проживут в супергостинице и поить-кормить-веселить всю дорогу будут бесплатно. А что писать – это им без разницы. Совершенно. Что скажут – то и напишут… – Вот поэтому, тебе и платят хорошо. А им-то зачем платить, когда они «по любви» готовы? Разницу между шлюхой и проституткой знаешь? – А ты тогда кто? – окрысился. – Ты же, вроде, как раз в этой самой рекламе заправляешь, так ведь?! Так кто ты тогда получается?! Сутенер?! – Может, и сутенер, – вздыхаю. – Потому как одно из моих агентств такие пресс-туры как раз и организовывает… Помолчали. – Да я не об этом, – говорю. – В остальном-то как? – А также. Я ее просто не понимаю. А когда я чего не понимаю, я этого боюсь. – Знаешь, – смеюсь, – мы с тобой в этом деле очень даже похожи… Он только плечами пожал: – Да, наверное, и вправду похожи. Только реакции разные. Я ж тебя наблюдал. Из тебя, когда ты чего-нибудь боишься, такая агрессия прет, что любой нормальный человек тут же попытается объяснить, что тебе именно в этой истории непонятно. Или из страха, или из уважения. А я – просто тихо забиваюсь в угол и пытаюсь не скулить… Еще помолчали немного. Пива отхлебнули, каждый своего. – Так все хреново? – спрашиваю. – Да нет, так-то – все в порядке. Единственное – компании у нас разные. Ей с моими – неинтересно, да и не осталось у меня фактически никого из своих-то. Те, кто были друзьями, давно уже стали просто коллегами по работе. А ей и потанцевать надо, и потусоваться, и поколбаситься. Ну и можешь себе меня, с моей-то рожей, всей стране известной, представить в молодежном клубе, где половина под кокаином, а остальные – под колесами? |