Онлайн книга «На четвертый раз везет»
|
– Ничего страшного, – упрямо повторяла Паула, когда Ракель предлагала поменяться местами. Ракель угощала спагетти с мясным соусом, и ко второй бутылке вина общее настроение улучшилась. Чувство вины почти оставило Паулу, когда оказалось, что Томми интересный и приятный собеседник, который может поделиться забавными сплетнями из кулуаров власти. Паула старалась изучить его повнимательней. Рост значительно ниже среднего, совсем не полный – пока, но предрасположенность к полноте имеется, плюс круглые щеки почти без растительности. Волосы, уже редеющие на висках, расчесаны на скучный косой пробор. Томми повесил свой темно-синий пиджак на спинку стула, оставшись сидеть в рубашке с осторожно расстегнутой верхней пуговицей. Стандартные очки в узкой оправе, какие носят чиновники, были выбраны, как предположила Паула, чтобы выглядеть солиднее. К сожалению, Томми был лишен какого бы то ни было мужского обаяния и в результате являл собой нечто среднее между старичком и маленьким мальчиком. Паула понимала, почему подруге не нравится Томми – по крайней мере как мужчина. В то же время она, смутившись, подумала, что Ракели не стоит привередничать. Поклонники толпами за ней не ходят, а если кто-то и решится приблизиться, то несчастного ждет вежливый отказ – несомненно, он ждал и Томми, не притащи Паула его домой к Ракели. Относительно его намерений сомневаться не приходилось: когда Ракель встала, чтобы убрать со стола, он провожал ее собачьим взглядом. – Кто хочет кофе? – спросила Ракель у гостей. – Не я, – отозвалась Анна. – Меня может стошнить. – А я – с удовольствием, если ты будешь, – ответил Томми, который, несомненно, согласился бы и на два года сибирской ссылки, только чтобы остаться еще ненадолго. Паула, зная, что Ракель кофе не любит и что вопрос был задан лишь из вежливости, сочла своим долгом составить компанию Томми, пусть долгие годы общения и научили ее избегать кофе, сваренного Ракелью: пить его было сущим мучением. Паула все еще чувствовала себя ответственной за ситуацию и потому не хотела, чтобы Томми испытывал неловкость, сидя один на один с чашкой кофе. Анна зевнула, вставая с места. Она устала: не будут ли они так добры извинить ее, если она отправится домой. Никто не возражал. Одевшись, Анна обняла Ракель и пожелала удачной поездки в Намибию. «В Мозамбик», – снисходительно поправила ее Ракель, закрывая дверь. Паула тоже почувствовала усталость и сделала глоток ужасного кофе. – Ты собралась уже? – спросила она. – Нет, но надо это успеть за сегодняшний вечер, пока спать не легла, – ответила она, бросив смущенный взгляд на Томми. Ракель терпеть не могла говорить о личном с чужими людьми, а этого мужчину, вдобавок ко всему, впустили без спроса в ее крепость. Дополнительная информация здесь явно окажется лишней, особенно сведения о том, когда Ракель ложится спать! Она умолкла, сердито взглянув на Паулу, которая заварила всю эту кашу. – Тогда, наверное, лучше оставить тебя в покое – чтобы ты все успела, – добавила Паула, надеясь увести с собой Томми. Ракель ответила неопределенно, чтобы не показаться негостеприимной. – Ну… если вы больше ничего не желаете… Может быть, виски? Паула ответила «нет» в ту самую секунду, когда Томми ответил «да». Похоже, он не собирался менять решения. Паула и Ракель переглянулись. Ракель налила виски в бокал – жидкость едва скрывала дно. Томми медленно пригубил эти жалкие капли. С такими темпами ему хватит надолго. Паула предприняла еще одну попытку: – Нет, я все же пойду. Может быть, возьмем одно такси на двоих, Томми? – А куда ты едешь? – Мариаторьет, – ответил Паула, мысленно призывая на помощь удачу. – Очень жаль, но нам не по пути. Я еду в Орсту. Паула взглянула на часы, демонстративно зевнув: – Почти половина двенадцатого, завтра на работу… Ее усилия остались без внимания, Томми начал расспрашивать Ракель о поездке, та отвечала односложно. Томми и сам несколько раз бывал в Африке: он начал подробный рассказ о паспортном контроле в аэропорту Буркина-Фасо. Паула направилась в прихожую. – Ну что ж, я пошла. – Может быть, останешься еще немного? – Голос Ракель дрогнул, во взгляде читалось отчаяние. Чувство вины заставило Паулу предпринять последнюю попытку увести с собой поклонника Ракели. – Томми, может быть, пойдем вместе? Ну, хотя бы… до дверей? – Нет, нет, я еще не допил, – отозвался Томми, указывая на бокал. – Спасибо за предложение. – Ничего, если я пойду? – одними губами спросила Паула. Ракель со вздохом пожала плечами. Паула спустилась по лестнице и шагнула в холодную мартовскую ночь. Обнадеженная утренними лучами солнца, она надела легкий пиджак. Запахнув его поплотнее, Паула поспешила домой. * * * В среду Паула дозвонилась до Ральфа Брюгге. Набрав его номер в двадцатый раз, она вдруг услышала ответ. – Алло, это Ральф. Паула вздрогнула, от неожиданности на мгновение забыв, что хотела сказать. – Алло? – Голос мужчины на другом конце провода заставил ее собраться с мыслями. – Здравствуйте, меня зовут Паула Вильхельмссон, и я… – Привет, Паула, – ответил он – словно старой знакомой. Паула растерялась. – И я… – И ты?.. – И я звоню из программы «Без церемоний»… – Ясно, я говорю с Паулой из программы «Без церемоний». И чем же я могу помочь Пауле? – Э-э… Ведущая программы Вендела Бьёрклюнд хочет пригласить вас принять участие в одном из выпусков. – Вот как, а чего же хочешь ты, Паула? Что это – флирт? Паула решила подыграть. – Не думаю, что знаменитому режиссеру интересно, что думаю я, жалкое существо… – наугад попыталась она, и реплика сработала. – О, я лишь скромный служитель искусства – я в ваших руках, Паула. Слушаю и повинуюсь! Паулу рассмешил наигранный пафос. – В таком случае, господин Брюгге, я хотела бы, чтобы вы приняли участие в нашей скромной программе в четверг, девятнадцатого апреля. – О, фрекен Вильямсон, я… Паула прервала его, кашлянув: – Вильхельмссон. – Тысячу раз прошу простить меня, милейшая фрекен Вильхельмссон, я допустил непростительную ошибку! – Вы прощены, – добавила Паула нотку досады. – Ну и как же обстоит дело с девятнадцатым апреля? – Увы, но вынужден признаться, что в этот день я буду в далеких краях – на фестивале в Голландии. – Может быть, двадцать шестое апреля? – Паула прекратила спектакль. |