Книга Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России, страница 74 – Павел Хлебников

Часто Березовский действовал в Чечне через Бадри Патаркацишвили, своего компаньона по «ЛогоВАЗу», который, по данным российских спецслужб, давно осуществлял связь между «ЛогоВАЗом» и преступными группировками.

Роль Бадри как правой руки Березовского становится очевидной из еще одного телефонного разговора, запись которого попала ко мне. Березовский и Удугов намеренно строят разговор так, чтобы потенциальные «слушатели» ломали голову над его содержанием, но общий смысл достаточно ясен.

У.:Алло?

Б.:Привет Мовлади. Привет дорогой.

У.:Привет. Борис, как у тебя дела?

Б.:Все нормально.

У.: Казбек приехал сегодня очень расстроенный.

Б.: Почему?

У.: Он так и не понял, для чего Бадри туда приез­жал.

Б.: Я тоже не понял тогда, я сейчас с Бадри раз­говаривал по телефону, и он сказал: все нормально. Все обсудили, обо всем договорились. Что значит – расстроенный?

У.: Ну вопрос же стоял о том, что две с полови­ной единицы привезет.

Б.: Что-что?

У.: Две с половиной единицы привезет.

Б.: Мовлади, ты что-то перепутал. Заблуждаешься Мовлади. Я никогда это­го не говорил. Я же сразу сказал, что вопроса этого решить не смогу. Я смогу то, что смогу. И я это сде­лал. Больше никаких других намерений у меня не было.

У.: Ну ладно.

Б.: Или ты не понял меня.

У.: Ну я не знаю… Тогда, когда я с тобой разгова­ривал…

Б.: Я всегда прямо отвечаю на вопрос. Я сказал, что сейчас этот вопрос решить не смогу. Что смогу, то решу, что смог – решил. Все. Чтобы было полное понимание.

У.: Понятно… Да, Борис, я тоже хочу, чтобы было полное понимание. А значит, после вашей встречи в Тбилиси я тебе позвонил, тебе сказал о двух с поло­виной единицах.

Б.: Нет, ты мне еще в Тбилиси сказал об этом.

У.: Нет, это Казбек говорил.

В.: Ну Казбек.

У.: Вы с Казбеком говорили. Я-то по своей линии тебе факс посылал.

Б.: Мовлади, я тебе еще раз говорю, чтобы было полное понимание: я никогда не давал обещаний сделать это. Чтобы была полная ясность, что могу, то делаю. Это все.

У.: Хорошо, тогда я не понял: он что, прилетел, чтобы дать это подтверждение, эту бумагу? Что, нельзя было факс прислать?

Б.: Нет-нет. Там был другой разговор, я сам раз­говор еще не знаю. Он же улетел дальше. Он в Мо­скве еще не был.

У.: Тогда я понял, что никакого разговора еще не было. Он пришел, передал эту бумагу, которую мож­но было по факсу переслать… Скажи, пожалуйста, это та цифра?

Б.: Абсолютно верно. Это то, что я сейчас могу сделать. Больше ничего сделать не могу. Я тебе это сказал.

У.: Я-то думал… Тот факс, что я прислал. Я про­сил семьсот-восемьсот.

Б.: Мовлади, тот факс, что ты прислал, хорошо, но я этого сделать не смогу. А сделаю то, что смогу. Что смог, то и сделал.

У.: Ну понятно. Я-то рассчитывал, что ты это по моей просьбе сделал, а сейчас получается, что они и Казбека в этом плане задействовали. Хорошо. Значит, мы друг друга не поняли просто. Борис, скажи, пожалуйста, сейчас эта тема закрыта?

Б.: Нет, не закрыта. Ты как будто не слышал на­шего разговора. Я сказал: сейчас решить не смогу, что смогу решить сейчас – решу.

У.: Там сейчас ситуация… Ты, видимо, несколько не в курсе. Ладно. Сегодня крайне нужна была эта цифра. Раз не получается, на нет и суда нет.

Б.: Хорошо, Мовлади. Я все время на связи. Пока.

Что касается самих заложников, на их долю выпали тяжелые мучения. Они томились в какой-нибудь шахте или подвале, часто подвергались пыткам. Один американский религиозный миссионер, Херберт Грегг, провел в плену восемь месяцев, ему отрубили палец. Двенадцатилетнюю Аллу Гейфман, дочь саратовского бизнесмена, похитили по дороге из школы домой и увезли в Чечню. Похитители потребовали выкуп в размере 5 миллионов долларов; чтобы подтвердить серьезность своих намерений, они при включенной видеокамере отрезали у девочки два пальца и отправили пленку родителям. После семи месяцев плена Аллу Гейфман освободили.

5 июля 1997 года в Грозном похитили двоих граждан Велико­британии – Камиллу Карр и Джона Джеймса. Они представляли благотворительную общину квакеров и работали в чеченской столице, помогая детям с расстроенной психикой. Британское правительство придерживалось жесткого правила: никогда не платить выкуп за заложников и не рекомендовать этого другим, чтобы не вдохновлять похитителей на дальнейшие подвиги. Четырнадцать месяцев спустя, 20 сентября 1998 года, несчастных выпустили. Джеймса неоднократно избивали, Карр – насиловали. Березов­ский гордо заявлял: их освободили благодаря его усилиям. Он даже выделил частный самолет – вывезти их из Чечни прямо в Лондон; в прессе он хвастался, что освобождение англичан – его рук дело, он подарил Салману Радуеву компьютеры и медоборудование.

Возможно, подарки в виде «компьютеров» и «медоборудования» идут вразрез с политикой британского правительства не платить выкуп – дело не в этом. Зато публичное бахвальство Березовского по поводу этого «соглашения» способствовало тому, что чеченские похитители, осознавая возможность заработать, еще больше разгулялись. Через две недели после освобождения Камиллы Карр и Джона Джеймса в Грозном похитили еще четырех ино­странцев – трех англичан и одного новозеландца – сотрудников британской компании по телекоммуникациям. По контракту с чеченским правительством они занимались установкой в городе сотовой связи; их захватили в пятистах метрах от управления по борьбе с похищениями людей при чеченском правительстве. Еще через две недели руководитель этого подразделения взлетел на воздух: в его машину подложили бомбу.

Для президента Чечни Аслана Масхадова, который пытался превратить свою страну в нормального члена мирового сообщества, волна похищений стала настоящей катастрофой. Вскоре из Чечни уехали все международные организации, от Красного Креста и «Медицины без границ» до Комиссии по делам беженцев при ООН. Иностраннные журналисты и бизнесмены тоже стали обходить Чечню стороной. Страна оказалась в изоляции, иностранный корпус представляли только исламские фундаменталисты из Афганистана и с Ближнего Востока.

После того как похитили четырех сотрудников британской фирмы и убили шефа службы по борьбе с похищениями людей, терпение Масхадова лопнуло. Вместе с президентом соседней Ингушетии Масхадов сообщил российским и британским газетам: Березовский финансирует преступные группировки чеченцев, постоянно организуя для них проплату выкупа.

«Это была часть политики (российского) правительства, – сказал мне позже Масхадов. – Из Москвы приезжали большие чиновники (особенно Березовский) с большими деньгами. Они платили выкуп, имели с ними контакты (с похитителями) и в конечном итоге добивались своей цели – дискредитации всего чечен­ского народа».