Книга Любовь заказывали?, страница 3 – Иосиф Гольман

Он стоял точно на верхушке небольшого холма – скорее даже пригорка, – со всех сторон засаженного елочками меньше человеческого роста.

По одну сторону пологого холма валялся огромный, оторванный с куском фюзеляжа хвост самолета, нелепо смотрящийся среди ельника. Неподалеку лежал сорвавшийся с креплений двигатель. Все это дымилось.

А вот по другую сторону – лучше бы не смотреть. Там разливалось огненное море, и, похоже, с каждой секундой оно становилось ярче и жарче.

«Тоня!» – вдруг сообразил Глеб. Раз из разорванного ударом салона вышвырнуло его, то могло повезти и ей!

Со стороны развалившихся и горевших останков основной части фюзеляжа один за другим прогремели два взрыва. Там точно искать нечего.

Он пошел, продавливая наст и по колено проваливаясь в снег, в обратную сторону, старательно обходя крупные дымящиеся куски самолетной обшивки. Пройдя метров сто и ничего не обнаружив, вернулся к хвосту. Взяв место его падения за реперную точку, вновь пошел расходящейся спиралью, не переходя, впрочем, вершины пригорка. Даже смотреть в ту сторону было страшно.

И он ее нашел!

Тоня лежала в довольно глубоком сугробе, пробив снег почти насквозь. Сугроб спас ей жизнь, снизив силу удара. Но он же и замаскировал ее так, что, если б не Глеб, нашли бы ее обглоданный лисами скелет только весной.

Девушка была без сознания, однако даже поверхностный осмотр показал, что ее повреждения существенно серьезнее, чем у Железнова, хотя и у того сломанные ребра на вдохе болели чертовски.

Ничего, главное – жива. И даже довольно ровно дышит – вместо зеркальца Железнов использовал свои очки-«хамелеоны».

Вспомнив все, что знал, Глеб зашинировал ей сломанную, неестественно вывернутую в локте руку, благо сухих палок валялось достаточно. Вместо бинта сошел его длиннющий шелковый шарф, подарок Тамары по случаю тринадцатилетия их свадьбы.

Тамара привезла его из Парижа, и даже Глеб, обычно равнодушный к тряпкам, восхитился: настолько изящна и элегантна была эта вещица. Впрочем, будь она хоть шедевром от-кутюр, свой звездный час эта бутиковая штучка пережила все-таки здесь, в заснеженном подмосковном лесу, спасая руку девчонке, только что свалившейся с неба.

Лишь после этого он занялся приведением Тони в чувство.

Она застонала, открыла глаза. Долго, не меньше минуты, соображала, что к чему.

– Мы живы, – наконец улыбнулась девчонка.

– Несомненно, – подтвердил стоявший возле нее на коленях Глеб.

– А… – хотела спросить Тоня, но вопроса не задала. Сама разглядела, что это за дым валит из-за вершинки. Даже здесь чувствовалось тепло от разгоравшегося чудовищного костра. – Все… там? – только и спросила она.

– Все, – тихо подтвердил Глеб. И пассажиры, и хамоватая тетка без мужа, но с больным ребенком. И Анатолий Максимович Зайцев тоже. Единственный из всех, кто вряд ли хотел бы выжить после всего случившегося.

А может, он и не виноват вовсе. Найдут «черные ящики», вскроют ленты самописцев. Разберутся.

Но их, Глеба и Тоню, все это уже не касается. Потому что если сейчас войти в положение тех, за вершинкой, то легко можно спятить. А это было бы уже слишком: сначала упасть с километровой высоты и выжить, а потом – спятить.

– Поехали, девочка, – принял решение Железнов.

– Куда? – прошептала Тоня.

– К людям, – объяснил Глеб, стараясь так поднять ее на руки, чтобы не причинить особой боли ни ей, ни себе.

Вроде бы получилось. Слава Богу, руки свободны. Тут пришла дурная мысль, что и его дипломат скорее всего тоже выскочил из фюзеляжа. А там – ноутбук за пару тысяч баксов. И много всяких полезных и нужных бумаг. Но пришла мысль и ушла. Ибо ее дурость была очевидной.

Шли долго. А может, так показалось уставшему и подраненному Глебу. Даже удивление взяло. Ведь это все-таки Подмосковье, а не бескрайние просторы Восточной Сибири!

Но наконец вышли к асфальту. Не трасса, конечно, однако раз асфальт положен, значит, это кому-то нужно.

Первым показался серо-голубой «москвичонок»-пикап. Изнемогая от усталости, Глеб сделал шаг к середине дороги. Пикап старательно объехал странную пару и, обдав недавних авиапассажиров вонючим выхлопом, умчался.

Следующим показался солидный четырехглазый «мерс».

«Не захочет обшивку пачкать», – почему-то пришло в голову Глебу. Тоня действительно получила много поверхностных порезов, из-за чего руки Железнова стали как у серийного убийцы. «Может, это и напугало водителя «Москвича»?» – вдруг дошло до Глеба.

Водитель серебристого «мерса» оказался не из пугливых.

– Что случилось, парень? – спросил он, выходя из машины и действительно глядя на руки Глеба.

– Все равно не поверите, – устало сказал Железнов. – Ее зовут Тоня. Ей надо в больницу. Перелом руки. И могут быть внутренние повреждения, я же не врач.

– Давай в салон, – скомандовал тот.

Глеб как мог осторожно занес девушку в салон и, подогнув ей колени, положил на широкое заднее сиденье.

Сам сел с водителем.

Хозяин поставил ручку трансмиссии в положение «драйв», «Мерседес» сорвался с места. Не прошло и трех минут, как они оказались… у места падения лайнера!

– О господи! – прошептал водитель, узрев следы апокалипсиса. – Вы отсюда?

Глеб молча кивнул. Картина бедствия, на фоне которой уже суетились несколько человек, то ли спасателей, то ли мародеров, теперь не волновала его. Или, точнее, волновала меньше, чем мысль о том, что если б он пошел в противоположную сторону, то вышел бы к асфальту втрое быстрее.

Остановились у небольшой, видимо, поселковой больницы. Хозяина машины здесь хорошо знали, потому что медбратья и медсестры засуетились как муравьи в подожженном муравейнике.

Тоню унесли в помещение, Глеб остался на улице, на крохотной площади со столбом автобусной остановки.

Через пару минут к столбу лихо подкатила «Газель»-маршрутка. Железнов уже успел обтереть об снег руки и лицо и выглядел почти пристойно. Он открыл дверь, чтобы залезть в салон.

– Мне в Москву, – сказал он водителю.

– Всем в Москву, – усмехнулся тот. – Только придется подождать. Не пустому же ехать.

– Заплачу как полному.

– Это меняет дело, – сказал тот, вновь заводя двигатель.

– Постой! Ты куда? – с крыльца закричал вышедший на улицу хозяин «Мерседеса». – Ты же ранен!

– Я цел, – улыбнулся Железнов. – Лечите Тоню.

– А спасателям что сказать? А ментам? – как-то растерянно спросил тот. – Сейчас же столько понаедут! Ты ведь – пассажир?

– Пассажир.

– И что я им скажу?

– Скажите – пассажир сошел, – стирая с лица улыбку, ответил Глеб. И, усевшись на сиденье, велел водителю: – Поехали.