Онлайн книга «Чужая женщина»
|
Хотя… Если подумать, ничего особенного, никаких таких исключительных, особо страшных страданий в жизни Лары не было. Ее не били, по вокзалам она не скиталась, не голодала. Нет, ее не надо жалеть. И любить ее тоже не надо, потому что она сама, уже давно была равнодушна к собственному мужу. Она не хотела развиваться, не хотела детей, она вообще ничего не хотела – только лежать на диване перед телевизором и смотреть свои бесконечные ток-шоу. Развод Лара переживет. Александр слез со стремянки. Оленька тем временем накрыла на кухне стол. – Садись… – сказала она Александру, когда тот вошел на кухню, уже без пиджака, с закатанными рукавами. – Вот салат, а это рис с карри… – М-м, вкуснятина! Слушай, давай купим большой диван в спальню, а на кухне поменяем мебель… Как? Оленька задумалась, потом кивнула: – Ничего не имею против дивана. Но кухня… – Ты не хочешь новую кухню? – Нет, хочу, но зачем – мы же переедем отсюда, да? – Да! Уж приживалом я точно не хочу быть… – Александр с аппетитом принялся уплетать рис. – Я не знаю, удастся ли подобрать жилье в центре, скорее всего, придется найти квартиру где-то на окраине, но потом, через несколько лет… – Сандрик! – улыбнулась Оленька. – Погоди… Тебя что, совсем мое мнение не интересует? Где я хочу жить, как… – Где и как. Отлично. Слушаю тебя, – Александр потянулся к ней, поцеловал в нежную, бархатисто-шелковистую щеку. – Я не хочу жить в Москве. Вообще в городе… – опустив глаза и прижимая руки к животу, тихо произнесла Оленька. – А где? Под Москвой, в коттедже? Слушай, ты права! – оживился Александр. – Точно! Ребенку же лучше жить на свежем воздухе… Ты как твоя мама, да? – Нет. Я не хочу как моя мама, не хочу в Подмосковье… И Подмосковье все загажено, – брезгливо произнесла Оленька. – Оно ничем не лучше Москвы… Я хочу еще дальше, я хочу быть как можно дальше от людей. Жить природной, настоящей, натуральной жизнью. Это было вполне в духе Оленьки, поэтому Александр не сильно удивился. – Надо обдумать… – деловито кивнул он. – Мне твоя идея нравится. Только неудобно будет ездить в Москву… Но мы что-нибудь придумаем! – Это моя мечта – уехать отсюда! – взволнованно, радостно произнесла Оленька. – Я ненавижу этот город. Тут невозможно жить! – Да. Да… ты права. – В идеале и в Москву ездить на работу не надо. Работа должна быть там. Сельское хозяйство, животные… Лошадей разводить, например! Коров. Овец… Свиней. Хотя нет, свиней я не люблю. Александр к лошадям и коровам был совершенно не готов. Теоретически – да, жизнь на пленэре привлекала его, но коровы… – Я бы мог рисовать там, – внезапно произнес он. – Точно! О господи, Оленька… Ты гений! Стать самим собой, делать то, что любишь… Дауншифтинг, жизнь для себя. – Вот видишь! Ты согласен? – Да. Да! – Отлично. Еще салата? Некоторое время они сидели молча. Александр был до крайности взволнован (жизнь поворачивается на 180 градусов!), Оленька же улыбалась безмятежно… – Я в ближайшее время начну подыскивать подходящее место… – снова заговорил Александр. – Уедем из Москвы осенью. Когда рожу, – перебила его Оленька. – Римма за мной не сможет поехать, у нее тут забот полно. – Римма? А, это та, твоя подруга… – Господи, Сандрик! Я же тебе говорила, Римма – моя акушерка. – Точно, акушерка, – кивнул Александр. – Это хорошо, когда есть знакомые среди врачей, есть проверенные люди… И ты опять права – рожать лучше в Москве. Я чего-то торможу, малыш… Но это я от радости. – Спасибо. Ты такой милый… Я люблю тебя. Я знала, что ты поймешь меня! В эту ночь между ними ничего не было. Оленька боялась за ребенка. Александр сгорал от желания, но не мог спорить с ней. Ребенок, конечно, важнее. – Я тебя обожаю… Спокойной ночи, – он поцеловал ее, потом еще раз поцеловал. – Все, все не увлекайся. Я тебя знаю! Тебе только волю дай! – засмеялась и Оленька, отталкивая его руки. Последние полгода Александр умирал от желания. К Оленьке. Они так редко встречались с ней… Всему виной была его дурацкая работа. И желание сохранить отношения с Ларой. И вся его сила, весь огонь – доставались Ларе… Уходили в пустоту. «Дурак. Раньше надо было от Лары уходить. Сразу!» – опять подумал Александр. Он вдруг вспомнил последние ночи с Ларой. В сущности, он тогда не с ней занимался любовью, а с Оленькой… С Ларой он не говорил последние полгода, почти не целовал ее. Только секс. И ничего больше. – Ты спал с ней? – вдруг сонно спросила Оленька, точно услышав его мысли. – С кем? – не сразу, неохотно и тоже сонным голосом отозвался Александр. Он прекрасно понял, о чем спрашивает его Оленька, но правду говорить ему не хотелось. И врать он не любил. Из-за чего в жизни страдал неоднократно – из-за своего неумения и нежелания скрывать правду… – С Ларисой. – Давно. – Что – давно? Ты когда со мной познакомился, продолжал спать с ней? – едва слышно прошептала Оленька. И что-то в ее голосе было такое… В этом безмятежном, нежном, ласковом голоске… «В сущности, я ее совсем не знаю. А она – кремень, похоже. Это с виду только тихая!» – озадаченно подумал Александр. «Я ненавижу этот город. Тут невозможно жить!» – произнесла Оленька сегодня с таким странным, особенным выражением… Без всякой надежды на прощение. Ненавижу – и все тут! Очень не хотелось бы, чтобы и в адрес его, Александра, было когда-нибудь сказано Оленькой это слово – ненавижу… – Нет. У нас с ней давно ничего нет, – стараясь говорить естественно, ответил Александр. И, кажется, ему удалось обмануть Оленьку – вскоре та безмятежно засопела. * * * Лара не выходила из дома. Днем она лежала на диване у телевизора, переключая каналы. Она практически ничего не ела и лишь вечером выпивала стакан, а то и два крепкого алкоголя. Для того чтобы заснуть. Теперь Елена Игоревна могла с полной уверенностью заявить, что ее невестка – алкоголичка… У Лары стали трястись руки, под глазами легли тени. Она похудела. Но это были такие мелочи… И потерянная работа – тоже такие мелочи! …Она лежала у телевизора, когда в дверях щелкнул замок. – Привет! – равнодушно-весело крикнул из коридора Саша. – Ты дома, что ли? Я за вещами… Лара не отозвалась, только плотней закуталась в одеяло. В гостиную вошел Саша, сразу полез в шкаф. – Ты не в курсе, где мои галстуки… А, вот они! |