Онлайн книга «Прелат»
|
Арастот рассмеялся: деревья содрогнулись и закачались. – Я не могу сражаться с тобой! – Тогда забери душу Изабеллы де Монтей! – И этого я тоже не могу сделать! Она – моя госпожа, я поклялся служить ей вечность. «Что за демоны пошли! – это мне могу, то не могу…» – пронеслось в голове Альвареса. – Габорим!!! – взревел дон Альварес, даже не надеясь на его появление. – Помоги мне!!! Бастард Сворд завибрировал в руках Альвареса и едва не выпал. Из разверзшейся бездны появилась сначала голова змеи, она осмотрелась; затем – чёрная кошачья, и, наконец, – человеческая. – Кто призывал герцога Тьмы? – прошипело змеиное начало демона, обдавая страшным смрадом всё живое и, высовывая длинный язык, раздвоенный на самом кончике. – Я!!! – уверенно ответил Альварес. – Я помню этот меч, скреплённый моей личной печатью, – сказала человеческая голова демона, весьма приятной наружности. – Что ты желаешь смертный? – Забери с собой душу маркизы де Монтей! В этот момент демоница начала слабеть, она упала: видимо действие браслета ослабевало… – Думаю, моя помощь тебе уже не понадобиться… – констатировал Габорим. От тела Элеоноры отделилась прозрачная оболочка маркизы де Монтей. Она подошла к Арастоту, села ему на загривок и… они растворились в бездне. Альварес не верил своим глазам: вероятно Хуан ранил графиню серебряным клинком! И откуда только его взял?! Несомненно, это всё предусмотрительный профессор… Или может, сыграла роль украденная золотая унция, нарушившая баланс между душой и телом? – Меч! – прошипела змеиная голова демона. – Ты призвал меня, желая помощи! Я выполнил свою часть договора, и теперь пламенеющий клинок возвратится туда, где и был когда-то выкован. Змея приблизилась к Альваресу, по его телу пробежали мурашки, зелёные бездонные глаза чудовища, казалось, проникали прямо в душу. Она открыла огромную пасть, исторгая страшное зловоние, её огромные длинные жёлтые клыки источали яд, язык извивался. Альварес в последний раз взглянул на меч и, замирая от страха и отвращения, положил затем прямо в пасть змее. Та зашипела и отпрянула, заняв своё место рядом с другими головами. – Надеюсь, ты знаешь о плате за мою услугу, – промурлыкала кошачья голова. Честно говоря, Альварес об этом ничего не знал, но догадывался… – Габорим, ведь не я заключал с тобой договор, – попытался он изменить ход событий. – Мне безразлично, – ответила человеческая голова демона. – Ты призвал меня – договор свершён! Стороны получили то, что хотели: я буду ждать твоего последнего часа… Габорим исчез в бездне, через мгновенье она затянулась. О былом присутствии демонов напоминал лишь зловонный запах серы. * * * Хуан постепенно приходил в себя, когда он открыл глаза: не было ни демонов, ни призрака маркизы де Монтей. Он попытался сесть – в голове ещё шумело, перед глазами слегка расплывалось – затем машинально нащупал кинжал, лежащий тут же рядом с ним на земле и, сжав его крестовину, слегка пошатываясь, направился к дону Альваресу. Тот же склонился над прекрасной Элеонорой, пытаясь привести её в чувство, растирал ей виски. Девушка почти не дышала, её лицо покрывала мертвенная бледность. Дон Альварес прильнул ухом к её груди: сердце всё же билось. Затем он осмотрел плечо графини: из него сочилась кровь, но рана была не опасной. – Господин… прелат, – еле слышно позвал Хуан и, тут же поняв свою оплошность, ретировался: – Дон Альварес! Идальго обернулся: перед ним, покачиваясь, словно листок на осеннем ветру, стоял телохранитель. – Хуан, хвала Всевышнему, – ты жив! Помоги мне… Дон Альварес снял плащ, завернул в него Элеонору, поднял её на руки, словно былинку, и подошёл к лошади. – Хуан, ты сможешь удержать её, пока я сяду в седло? Телохранитель уверенно кивнул и принял драгоценную ношу. Вскоре дон Альварес, верхом на лошади, сжимал в своих объятиях графиню. – Как ты себя чувствуешь, Хуан? – всё ещё беспокоился идальго. – Благодарю вас, господин, всё впорядке: в голосе немного шумит… А так с Божьей помощью… – Клинок, которым ты ранил Элеонору – серебряный? Идея профессора? Хуан утвердительно кивнул. – Настоятель Арман здесь неподалёку… лежит, придавленный лошадью, пришлось ранить бедное животное. Думаю, после такого падения он лишится ног и вряд ли сможет ходить. – Свяжи его, он нам ещё понадобиться. Только от него мы сможем узнать всю правду. * * * Франциск, увлечённый охотой, не придал значения тому, что фаворитка не стала продолжать безумную скачку: женщина не в состоянии оценить всей прелести парфорса! Гончие прекрасно знали своё дело: загнав оленя в ложбину и, обложив его со всех сторон. Животное растерянно стояло, растопырив передние ноги, опустив голову и, выпятив вперёд рога, готовое нанести удар любому, кто приблизится к нему. Один из егерей держал на поводке двух огромных маалосских догов, закованных в панцири, которые защищали спину и, прежде всего, брюхо; на их головах поблескивали специальные налобники, дабы голова не пострадала от удара оленьих копыт. Другой же – едва справлялся с двумя бордоссами, также облачёнными по всем правилам парфорсной охоты в кольчуги. Распорядитель охоты дал знак рукой: егеря спустили поводки – доги ринулись к добыче. Маалоссы, которые были экипированы более надёжно, попытались впиться оленю в передние ноги, тот мотнул рогами – один из догов отлетел, но разгорячённый битвой и ведомый инстинктом снова бросился в атаку. Олень, отвлечённый маалоссами, не имел возможности одновременно отбиваться от бордоских догов, те же, выбрав момент, впились ему прямо в уши, повиснув на них мёртвой хваткой. Олень издал крик, словно раненный человек, из его ушей сочилась кровь… В это момент маалоссы впились в ноги своей жертвы: животное упало, его тело сотрясали судороги. Герцог Монморанси, искусный и бесстрашный охотник, спешился, извлёк из ножен длинный охотничий обоюдоострый кинжал, и по знаку короля всадил его прямо в сердце оленя. Брызнула алая горячая кровь… Охотники, возбуждённые погоней и развернувшимся зрелищем, всячески выказывали одобрение и восторг. Даже дамы, раскрасневшиеся и утомлённые безумной погоней, пребывали в эйфории, готовые аплодировать ловкому удару герцога. В это момент появился всадник, все узнали в нём испанского идальго… Но что же случилось? – идальго без шляпы, видимо потерял во время погони, весь растрёпанный, сжимал в объятиях даму… причём, – фаворитку короля, графиню Элеонору де Олорон Монферрада. Франциск первым ринулся навстречу всаднику. |