Онлайн книга «Прелат»
|
Командор встрепенулся. – Почему вы не сказали мне об этом ещё вчера? – Простите, дон Рамирес. Я так устал, что упустил сию незначительную деталь… – А, если она будет стоить жизни?! – воскликнул командор. – Не думаю, – уклончиво ответил Рене. – Но… Если бы на нас хотели напасть уничтожить, то непременно сделали бы это вчера. Как вы считаете? Командор задумался. – Тогда почему те, кто наблюдал за вами, не напали? – Этого я не знаю. Но одно точно – в их планы не входило убивать нас. Они просто следили… – Хорошо… Итак, идём по направлению к «Огнедышащему Змею», у его подножья – привал на ночь. Рене снова оторвал взгляд от карты и посмотрел на далёкий вулкан: его постепенно наполняло некое чувство, и это было… чувство приближающейся опасности. В первый момент, он хотел отговорить командора и не разбивать лагерь у подножья огнедышащей горы, но, немного поразмыслив, решил, что останавливаться в лесу ещё опасней, ведь у них нет повозок, чтобы сцепить их в вагенбург [112] , да и если бы были – по лесу они не пройдут. Обговорив с идальго последние детали похода, командор отдал приказ отправляться в путь. Вскоре отряд вступил в пределы влажного тропического леса. Дон Рамирес, хоть и был не новичком в Новом Свете, ему приходилось несколько раз следовать через венесуэльские джунгли, и каждый раз он испытывал неприятное чувство, ожидая, что из-за любого дерева появится индеец и метнёт в него копье или выстрелил из лука. И теперь чувство тревоги не покидало его, одно лишь внушало надежду и некоторую уверенность – присутствие идальго ди Калаорра. Командор безмерно доверял ему и полностью полагался на его ощущения. Рене шёл впереди колонны с небольшим передовым отрядом Гонсалеса. После Сен-Филиппе идальго доверял бесстрашному наёмнику, беря во внимание не только его отвагу, но и рассудительность, порой не свойственную человеку его ремесла, жаждущего лишь мгновенной наживы. Гонсалес также проникся уважением к дону Рене и почёл за честь следовать рядом с ним в первых рядах. Прикрывал колонну также небольшой отряд из десяти наёмников, идущий налегке. Они прислушивались к каждому подозрительному звуку. Пройдя немного по лесу, Рене остановился. Гонсалес сделал предупредительный жест рукой – передовой отряд замер и ожидании и напряжении. – Посмотри, Гонсалес, – сказал Рене, указывая на дерево, стоящее у едва различимой тропинки, теряющейся в глубине леса. – Зарубка… – Точно. Именно здесь прошёл тот отряд, что не вернулся из Золотого города более года назад. – Тогда мы – на верном пути, дон Рене. Идальго кивнул: по крайней мере, они должны добраться до «Огнедышащего Змея», как и планировали – к заходу солнца. Переход по влажному лесу был изнурительным. Даже наёмники, повидавшие на своём веку и жажду, и голод, и смерть, да и ещё много чего, взмокли от пота и постоянно прикладывались к фляжкам с водой, тем самым только ухудшая своё самочувсвствие. Мало того – постоянно докучали назойливые насекомые. Примерно к полудню, их одежда под металлическими или кожаными нагрудниками была совершенно мокрой и прилипала к телу, по спине струился пот. Рене также, как и все тяжело переносил переход, ибо он привык большую часть времени проводить в седле, а не устраивать променаж по непроходимым джунглям. Неожиданно впереди что-то или кто-то метнулось. Рене, Гонсалес и передовой отряд, все как один взвели крюки арбалетов. Рене прислушался, что и говорить, слух у него был тонкий, и улавливал все движения, происходящие в лесу. – Не волнуйтесь, это животное. Я слышу, как оно удаляется от нас… Гонсалес с удивлением воззрился на идальго. – Олень? – едва слышно спросил он. – Возможно, или нечто подобное. Едва ли передовой отряд наёмников успел оправиться от полученных впечатлений, как над их головами раздался новый звук, подобный смеху… и нечто перепрыгнуло с дерева на дерево, затем сверху посыпались какие-то плоды. Рене пнул ногой жёлтый сочный плод, и тотчас ощутил его необычный запах. Наёмники заволновались, несколько из них не выдержали напряжения и выстрелили из арбалетов: к их ногам упало небольшое животное… – Я видел такую тварь в Испании. Их используют для увеселения зрителей в бродячих цирках и театрах, они такие штуки вытворяют, словно дети… – пояснил Гонсалес. Наёмники с интересом рассматривали убитое животное, которое попросту оказалось небольшой обезьянкой. Затем они продолжили свой путь. Солнце постепенно клонилось к закату, а в лесу и вовсе стемнело – деревья были настолько высоки, что порой их бурная крона полностью застилала небо… По расчётам командора до «Огненного змея» оставалось примерно час-два пути, затем – долгожданный отдых. Неожиданно едва заметная тропинка, протоптанная не одним поколением тольтеков исчезла – Рене и Гонсалес переглянулись: куда идти дальше? – виднелась лишь бурная тропическая растительность. – Очевидно, тропинка заросла… И это неудивительно: здесь такие гигантские деревья и бурная растительность. – Рене задумался: как поступить? – очевидно, что «Огнедышащий Змей» простирался впереди и они, даже, если немного отклоняться от намеченного направления, в любом случае выйдут к подножью вулкана. – Доставайте мечи, будем прорубаться вперёд! – приказал идальго. Передовой отряд тотчас обнажил дуриндарте. Гонсалес неистово врубался в растительность, пот буквально струился по лицу, он постоянно утирал его рукавом, но в итоге и тот промок насквозь. Затем его сменил следующий наёмник, и так далее по очереди. Освободившиеся наёмники, истекая потом, тяжело дышали… Неожиданно они услышали хрюканье свиньи. – А вот и жаркое к нам пожаловало! – воскликнул Гонсалес и взвёл арбалет. Наёмники притихли: перспектива вечернего сытного ужина была слишком заманчива. Из зарослей выбежало семейство странных животных, действительно похожих на свиней [113] , но только гораздо крупнее. Самая большая «свинья», видимо вожак, никогда не видевший подобных существ, людей, поводил длинным, словно хоботок носом, затем хрюкнул, и уже был готов метнуться обратно в своё лесное убежище, уводя за собой своё многочисленное семейство, как стрела, выпущенная Гонсалесом, пронзила ему голову. Вожак издал предсмертное хрюканье, из его пасти потекла кровь, нос-хоботок безжизненно повис, лапки несколько раз дёрнулись… И он затих. Остальное семейство, ведомое чувством самосохранения, бросилось в заросли, но, увы… Их постигла та же участь, что и вожака. Наёмники, жаждавшие отдыха и жареного мяса, слаженно спустили пусковые крюки своих арбалетов. |