Книга Сапфирная роза, страница 111 – Дэвид Эддингс

— А ты все-таки попробуй как-нибудь. Тогда поймешь, что одежда внизу защищает от того, чтобы доспехи не стерли тебе кожу в некоторых интересных местах. Кстати, Стрейджен, ты и вправду собираешься повернуть назад от границы Земоха?

— Приказ королевы, дружище. К тому же, я просто буду вам помехой. Я совсем не приспособлен к битве с Богами. По правде сказать, ты мне кажешься сумасшедшим, Спархок — только без обиды.

— Ты собираешься обратно в Эмсат из Симмура?

— Ну да, если только твоя жена позволит мне уехать. Но мне и правда необходимо вернуться. Хотя бы проверить, как идут дела. Конечно, я во многом доверяю Тэлу, но ведь он все же вор…

— А потом что будешь делать?

— Кто знает… — пожал плечами Стрейджен. — Я ничем не связан, Спархок. У меня своего рода неограниченная свобода. Мне нет необходимости делать то, чего я не хочу. О, чуть не забыл. Я на самом деле пришел к тебе сегодня не для того, чтобы обсуждать твои доспехи и мою свободу. — Он полез в карман камзола. — Письмо для вас, милорд, — провозгласил он, насмешливо кланяясь. — Думаю от вашей жены.

— Интересно, сколько их у тебя всего? — спросил Спархок, принимая сложенный листок. Стрейджен уже выдал одно короткое и страстное послание Эланы мужу в Кадахе и одно в Мотере.

— Это государственная тайна, друг мой, — усмехнулся Стрейджен.

— Тебе были даны особые распоряжения королевы или ты распределяешь письма по собственному усмотрению и вдохновению?

— И то и другое. Например, если я вижу, что ты ходишь как в воду опущенный или мрачный как туча, я должен скрасить одним таким письмом твой день. Ну ладно, теперь читай, а я пойду. — Он вышел из комнаты и направился по коридору к лестнице на нижний этаж.

Спархок сломал печать и развернул письмо Эланы.

«Любимый, — гласило оно. — Если все шло хорошо, то ты уже в Палере. Знаешь, это так странно. Я пытаюсь заглянуть в будущее, но мое зрение меня подводит. Я говорю с тобой из прошлого и не имею ни малейшего представления, что с тобой происходило. Не смею даже описать тебе свою ярость и уныние из-за того, что нас так разлучили. Потому что не должна перекладывать на твои плечи груз своего сердца. Ты можешь расчувствоваться, а это для тебя сейчас не нужно и даже опасно. Я люблю тебя, мой Спархок, и разрываюсь между желанием быть мужчиной, чтобы разделить опасности, грозящие тебе и, если надо, отдать за тебя свою жизнь, и гордостью за то, что я женщина и могу забыться в твоих объятиях-« — С этого момента королева пускалась в подробное страстное и нежное описание того, что происходило и что она чувствовала в их брачную ночь.

— Ну, как письмо королевы? — спросил Стрейджен, когда они седлали во дворе лошадей, а рассвет бросал грязноватые отблески на облачный восточный горизонт.

— Грамотно написано, — коротко ответил Спархок.

— Довольно необычный отзыв.

— Знаешь, Стрейджен, иной раз за нарядными одеждами мы не видим человека. Элана, конечно, королева, но она и восемнадцатилетняя девушка, которая начиталась неподходящих книжек.

— Скажу честно, не ожидал от тебя столь суровых слов.

— У меня сейчас много чего на уме. — Спархок туже затянул седельный ремень. Фарэн фыркнул, надул живот и из вредности наступил хозяину на ногу. И почти сразу же получил от пандионца пинок. — Будь настороже сегодня, Стрейджен, — посоветовал он. — Многое может произойти в скором времени.

— Да? И что же?

— Пока не знаю. Но если все пойдет, как я задумал, то сегодня мы проедем гораздо больше, чем обычно. Будь с доми и его пелоями. Они люди эмоциональные, и странности могут их смутить и нарушить спокойствие. Просто говори им время от времени, что все в порядке и под моим контролем.

— А оно правда под контролем?

— Представления не имею, дружище. Но все-таки стараюсь верить в лучшее.

Этим утром светало медленно, потому что с востока ветер пригнал еще облаков. На длинном склоне у северного края свинцово-серого одеяла озера Рандера их догнали Кринг и пелои.

— Хорошо вернуться в Пелосию, друг Спархок, — сказал Кринг с доброй ухмылкой на изрезанном шрамами лице. — Даже в этой сплошь перекопанной части королевства.

— Сколько еще дней до границы Земоха, доми? — спросил Тиниен.

— Пять или шесть дней, друг Тиниен, — ответил доми.

— Мы выступаем через несколько минут, — сказал Спархок своим друзьям. — А сейчас нам с Сефренией необходимо кое-что сделать. — Он подъехал к своей наставнице и они отдалились на некоторое расстояние от группы всадников на вершине холма.

— Ну что? — сказал Спархок Сефрении.

— Ты все же не хочешь отказаться от своей затеи? — умоляюще проговорила она.

— Нет, не хочу. Это единственная возможность защитить вас от засад, когда мы достигнем границы Земоха. — Спархок сунул руку под плащ, вынул мешочек и снял рукавицы. Беллиом снова был холодным, как кусочек льда.

— Голубая Роза, — приказал рыцарь. — Призови мне Гхномба. — Камень угрюмо потеплел в его руках. Потом зелено-желтое сияние разлилось в его глубинах, а во рту Спархок ощутил уже знакомый привкус тухлого мяса. — Гхномб, — сказал он. — Я — Спархок Эленийский, и у меня есть кольца. Я охочусь. Гхномб поможет моей охоте. Это мой приказ. Гхномб выполнит его. Теперь же!

Спархок напряженно ждал, но ничего не происходило.

— Гхномб! Уходи! — произнес он тогда и спрятал Беллиом обратно в мешочек. — Ну, — печально вздохнул он. — Кажется на этот раз ничего не получилось. Довольно странно, но видимо он не может нам помочь.

— Не спеши с выводами, Спархок, — сказала ему Сефрения.

— Но ведь ничего же не произошло, матушка.

— На твоем месте я не была бы так уверена в этом, Спархок.

— Ну ладно, все равно отправляемся в путь. Однако теперь придется рассчитывать только на себя.

Небольшой отряд выехал бодрой рысью, двигаясь вниз по дальнему склону холма, и бледный диск только что вставшего солнца, прятался за облаками на восточном горизонте. На землях, лежащих на восток от Палера, настало время сбора урожая, и крепостные уже были в полях, маленькие фигурки в серо-коричневом или синем, казавшиеся вдали от дороги неподвижными игрушками.