Онлайн книга «Посол вон!»
|
— Одно дело мы, а другое вы! — возмутился Берендей. — И потом, ты что, не волнуешься, что я могу загулять? — Нет, — чуть поразмыслив, констатировала Агриппина. — Как это нет? — Слушай, Берендеище, давай начистоту? Надоел ты мне за последнее время хуже горькой редьки! То запои, то загулы, и так всю жизнь. В общем, мне это все осточертело, и отныне ты можешь делать все, что захочешь, слова поперек тебе я не скажу. — А ты? — А я тоже решила пожить в свое удовольствие. Берендей от возмущения на некоторое время потерял голос, этим тут же воспользовался Илюха. Конечно, Соловейка не была его женой, но ее планы провести время в бане с ратниками из сотни Поповича его оскорбили до глубины души. — А ты? — обратился он к Любаве. — А что я? — пожала плечами младший богатырь, невинно взмахивая ресницами. — Да как ты можешь? — А почему нет? — удивилась Соловейка. — Да потому, что ты девушка! — Я не девушка, а боевая подруга, — отрезала Любава. — Илюш, вот если бы Изя решил оттянуться по полной после удачно проведенной операции, ты бы ему хоть слово поперек сказал? — Нет. — Так и мне не говори. Чем я хуже Изи-то? — Мы не хуже, мы лучше! — гордо объявила Агриппина Иоанновна и взяла свою юную подругу под руку. — Пойдем, Любава, нас ждут великие дела. С этими словами две женщины как ни в чем не бывало гордо продолжили свой путь, под оцепеневшими взглядами ошарашенных мужчин. — Знаешь, а в общем-то ты прав, — наконец заметил Солнцевский. — Мир катится в тартарары. — В моем собственном дворце, моя собственная жена... — застонал Берендей. — Да за кого они нас держат?! — Да что они о себе возомнили?! — Вот им назло тоже пойдем в свою баню и оторвемся там по полной программе! — Точно, и пусть им будет стыдно! Обиженные в лучших чувствах князь и старший богатырь гордо вскинули головы и решительно сделали пару шагов в противоположную сторону от той, куда отправились их взбунтовавшиеся дамы. На большее их не хватило... — Любава! — завопил Солнцевский и со всех ног бросился вдогонку своей боевой подруге. — Грунечка! — не остался в стороне Берендей и также понесся догонять любимую супругу... * * * Положа копыто на сердце, Изя был весьма собой доволен. А чего скромничать-то? Мало кто может похвастаться таким богатым послужным списком. Иноземную интригу расстроил, супостатов приструнил, дело в суде блестяще выиграл, с потенциальным тестем продуктивно пообщался, а вот сейчас вызволил из неволи внесенный недалеким Илюхой залог. Пожалуй, последний момент особенно грел его душу. Это ничего, что кожаный мешок, в котором хранилась касса их концессии, больно давит на плечо, главное, что они снова вместе. — Ничего, на этот раз я золотишко так припрячу, что ни один умник в красном пиджаке не найдет, — общаясь с самим собой, выдал черт, — а то, ишь, моду взял, соваться в те дела, в которых ничего не смыслит. Финансы — это вам не просто так, тут голова нужна. Тут сбоку метнулась быстрая тень и втолкнула замечтавшегося черта в примыкающий к коридору небольшой зальчик. От неожиданности Изя даже пикнуть не успел и только лишь изо всех сил прижал к себе золото. — Предупреждаю, деньги у меня сможете отобрать только в том случае, если я переквалифицируюсь в неживое состояние... Газелюшка моя ненаглядная... Перед чертом действительно стояла несравненная и луноликая. Глаза сияли зеленым огнем, а из-под мешковатой чадры пробивалось бушующее море страсти. — А я, знаешь, с папашей твоим очень премило пообщался, — выдал Изя, до сих пор не разобравшись, что к чему. — И у меня для тебя хорошие новости. Калым он у меня уже не требует. И после двух-трех подобных разговоров можно будет объявлять о свадьбе. — Это все слова, — раздался грудной голосок Газели, — у нас, на Востоке, верят не словам, а делу. Выдав все это, дочка бухарского посла задвинула засов на двери и решительно шагнула к оторопевшему Изе. — Это ты в каком смысле? — только и смог выговорить черт перед тем, как страстная восточная женщина заключила его в свои не менее страстные объятия. — Так вроде как до свадьбы тебе нельзя... — попытался вставить хоть словечко Изя, пока шаловливые ручонки стаскивали с него косуху. — Ерунда это все, пережиток старины, — отозвалась бухарка, приступив к лихой красной рубахе. — Ну если ерунда, тогда держись, — выдал черт и наконец выпустил из рук мешок с золотом. Первым делом Изя попытался поцеловать свою избранницу, но его губы натолкнулись на все ту же паранджу. Он попытался снять ее, но тут же получил по рукам от Газели. — Ну нет, я так не играю, — обиделся Изя. — Лицо до свадьбы видеть нельзя! — строго заметила луноликая, продолжая между тем освобождать его от одежды. — Значит, все остальное можно, а лицо нельзя? — Да. — Ерунда какая-то, — констатировал Изя, решительно пресекая действия своей избранницы, — я, конечно, не ханжа, но заниматься сексом в таком виде считаю для себя унизительным. К тому же я без ложной скромности могу заявить, что являюсь большим специалистом по предварительным ласкам. Газель явно сомневалась, не решаясь на последний шаг. — Уверяю, тебе понравится, — подлил масла в огонь ушлый черт. — Обещаешь? — уточнила несравненная. — Я вообще никогда не вру, — даже немного обиделся Изя. — Ну смотри, ради тебя я готова ослушаться воли отца! — Ничего страшного, скоро у тебя будет муж, а уж он-то точно простит тебе такую милую шалость. Газель на всякий случай бросила взор на запертую дверь и решительно сбросила с себя паранджу. В этот же момент Изю словно молнией ошарашило... Но на этот раз инстинкт самосохранения сработал безотказно и дара речи он не потерял. — Так, стоп! — резко остановил он рванувшую к нему дочурку бухарского посла. — Что случилось? — удивленно вскинула брови та. Изя быстро пробежался глазами по комнате, остановил свой взгляд на окне, потом на крепкой дубовой двери с мощным засовом и только после этого обратился к Газели: — Знаешь, пожалуй, мы не будем тянуть со свадьбой. — Любимый... — попыталась расцеловать его луноликая. Но Изя решительно остановил ее на подступах: — Нет, я хочу быть до конца честен с тобой и с твоим папашей, чтобы он был здоров. Давай вначале свадьба, а уж потом все остальное. |