Книга В канун Рождества, страница 67 – Розамунда Пилчер

— Не смейте на меня кричать! — возмутилась она.

— Почему вы не держите собаку на поводке?

— Он подвергся нападению.

Теперь, когда опасность миновала, дама вела себя воинственно. У нее был не шотландский акцент; похоже, она из Ливерпуля или Манчестера.

— Ничего подобного! Я все видел!

— Брутус никогда не нападает первым.

Она с трудом удерживала пса, и от напряжения лицо у нее стало багровым.

— Он настоящее чудовище!

— Вздор!

— Где вы живете?

— Да уж, конечно, не здесь, — бросила женщина, будто гордясь этим обстоятельством. — Мы с сестрой приехали в автофургоне.

— Вот и забирайте туда своего пса.

— Не смейте говорить со мной в таком тоне.

— Как хочу, так и буду говорить. Я работаю в гольф-клубе, штатный служащий.

— Смотрите, какая важная птица!

— Забирайте пса и уходите. Немедленно. И если я еще раз увижу, что он бегает без поводка, сообщу в полицию.

— Я буду на вас жаловаться!

В этот момент Брутус решил перейти в наступление. Он заметил двух ни в чем не повинных игроков в гольф, и бросился к ним, волоча за собой хозяйку.

— Никогда еще меня так не оскорбляли! — бросила она через плечо. — Я вам этого не забуду…

Люси сидела на мокрой, колючей траве с Горацио на руках и прижимала его голову к груди. Молодой человек опустился на колени рядом с ней. Она увидела, что он совсем юный, с обветренным лицом и голубыми глазами. У него были короткие светлые волосы, в левом ухе красовалась золотая серьга.

— Ты в порядке? — спросил он.

Люси разразилась слезами:

— Да, но Горацио…

— Сейчас посмотрим. — Он осторожно взял у нее собаку, ощупал ее и погладил, нашептывая что-то успокаивающее. — Думаю, все обойдется. У него неглубокие раны и кровоподтеки.

— Он ведь только лаял! — Люси всхлипнула. — Он всегда лает. Такой глупенький. Я думала, этот пес его загрызет.

— Успокойся, все уже позади.

Люси шмыгнула носом. Она не могла найти платок и вытерла нос тыльной стороной руки.

— Это собака не моя, а Элфриды. Мы пришли сюда погулять.

— Откуда?

— Из Кригана.

— Я отвезу вас туда на тракторе. Могу доехать до здания клуба. Оттуда дойдете?

— Думаю, да.

— Пошли.

Он помог ей встать на ноги. Потом наклонился, поднял Горацио и отнес его к трактору, который стоял с открытыми дверцами и работающим двигателем. Люси вскарабкалась в кабину. Здесь было только одно сиденье, и она сдвинулась к самому его краю. Горацио посадили к ней в ноги, и он тяжело привалился к ее коленям. Молодой человек запрыгнул в кабину, сел рядом с Люси и включил передачу. Кренясь на ухабах, с тележкой, дребезжащей позади, они двинулись вперед.

Люси перестала плакать.

— Как ты думаешь, Горацио поправится? — неуверенно спросила она.

— Когда придете домой, сделай ему ванну с дезинфицирующим составом. Потом надо проверить раны. Если они окажутся глубокие, возможно, придется наложить швы. Тогда надо будет пойти к ветеринару. Думаю, он пару дней поболеет.

— Я чувствую себя ужасно виноватой. Надо было лучше за ним смотреть.

— Ты ничего не могла поделать. По-моему, эта женщина просто спятила. Если еще раз увижу проклятого пса, пристрелю его.

— Его зовут Брутус. [15]

— Действительно злобная тварь.

Люси поймала себя на том, что улыбается.

— Большое спасибо за помощь, — сказала она.

— Ты живешь в Усадьбе, да? У Оскара Бланделла?

— А ты с ним знаком?

— Я нет, мой отец знаком. Отца зовут Питер Кеннеди, он священник. А я — Рори.

— Меня зовут Люси Уэсли.

— Красивое имя.

— А по-моему, ужасное. Какое-то надуманное.

Ей было уютно сидеть в кабине трактора, высоко над землей, вместе с этим отважным и добрым парнем, касаться плечом его сильной руки, чувствовать, как пахнет машинным маслом от его грубой куртки, ощущать тепло непривычной близости.

— Ну что ты, бывает и почище. Мою младшую сестру зовут Клодэг. Ей тоже не нравится се имя. Ей хочется, чтобы ее звали Трейси Шарлен.

На этот раз Люси даже засмеялась.

— Мог я вчера видеть тебя в церкви? — спросил он.

— Да. Но я тебя не видела, там было так много народу. Мне хотелось посмотреть фонари, которые зажигают под куполом. Очень красиво. Со мной была Элфрида. А Кэрри — это моя тетя — тоже должна была пойти, но простудилась и осталась дома. Сегодня утром приходил доктор, сказал, что она должна лежать. Ничего страшного, просто ей надо отдохнуть. Если бы со мной была Кэрри, этой драки не случилось бы.

— Нет ничего хуже собачьей драки. И ничем их не остановишь.

Люси немного успокоилась.

— Ты работаешь в гольф-клубе?

— Сейчас да. У меня свободный год. В июле я закончил школу, а в будущем году начну учебу в Даремском университете. Я работал все лето, подносил американцам клюшки и мячи. Очень прибыльное занятие, но теперь все разъехались, и я помогаю главному смотрителю.

— А потом чем собираешься заняться?

— Хочу поехать в Непал. Мог бы там работать, преподавать в школе.

Люси была поражена.

— Что ты будешь преподавать?

— Наверное, чтение и правописание. Маленьким детям. И арифметику. И футбол.

Она задумалась.

— А меня страшит свободный год.

— Сколько тебе лет?

— Четырнадцать.

— У тебя еще достаточно времени, можно что-нибудь придумать.

— Понимаешь, я не хочу ехать в незнакомое место. Быть совсем одной.

— Боишься?

— Ну знаешь, крокодилы, мятежники.

Рори усмехнулся.

— Насмотрелась телевизора.

— Наверное, просто останусь дома.

— Где ты живешь?

— В Лондоне.

— И там ходишь в школу?

— Да. Без пансиона.

— А сюда приехала на Рождество?

— Да. С Кэрри. А живу с мамой и бабушкой. Мама на Рождество едет в Америку. Сегодня улетает. А бабушка — в Борнмут. Поэтому мы с Кэрри здесь.

— А отец?

— Они с мамой в разводе. Я его редко вижу.