Онлайн книга «Сентябрь»
|
— Ну вот, дело сделано, — жизнерадостно сказал Эдмунд, взъерошив сыну волосы, и пододвинул к столу еще один стул. — Найдется для меня чашка чая? — А что ты сделал? — спросил Генри. — Разговаривал с мистером Хендерсоном. — Он очень сердится? — Нет, совсем не сердится. Просто волновался. Генри сказал: — Мне очень жаль. — Ты не хочешь теперь нам все рассказать? — Да, пожалуйста. — Как ты попал домой? Генри отпил еще глоток ароматного сладкого какао, а потом поставил кружку и объяснил: — На автобусе. — А из школы как ты выбрался? По рассказу Генри, все было до смешного просто. Когда дети легли спать, он под одеялом оделся, а сверху запахнулся в халат и, когда погасили свет, вышел — будто бы в уборную. В ванной комнате есть большой сушильный шкаф. На дне его Генри заранее спрятал свое пальто. Он скинул халат, надел пальто и вылез из окна на пожарную лестницу. А спустившись, пошел по задней подъездной аллее и вышел на шоссе, где ходит автобус. — И сколько тебе пришлось дожидаться автобуса? — спросила Вирджиния. — Совсем чуть-чуть. Я знал, что он должен скоро подойти. — Откуда? — У меня есть автобусное расписание. — Он взглянул на Эди. — Я вытащил из твоей сумки. И оставил себе. — А я-то гадала, куда оно подевалось? — Это я взял. И нашел там автобус, который идет в Релкирк. Поэтому я знал, что он придет. Он и пришел. — Но неужели никто не спросил, почему ты едешь совсем один? — Да нет. Я был в вязаном шлеме, вроде как в маске, и никто не мог меня узнать. На мне же не было школьной фуражки. — А где ты взял деньги на проезд? — спросил Эдмунд. — Ви на прощание подарила мне два фунта, а я их не сдал. Они у меня лежали во внутреннем кармане пальто. И расписание я тоже туда положил, чтобы никто не мог найти. — Значит, ты доехал до Релкирка. А дальше? — Вышел на автобусной станции. Уже стало темнеть, а мне нужно было пересесть на другой автобус, который проходит через Кейпл-Бридж. Есть еще автобус прямо до Страткроя, но я не хотел в него садиться, там мог оказаться кто-нибудь знакомый. Я стал искать тот, что идет через Кейпл-Бридж, это было трудно, потому что там их много, и надо было на каждом прочитать, какие названия у него спереди написаны. Ну, в конце концов, я его все-таки нашел. Но он не сразу поехал, пришлось подождать. — Где же ты с него сошел? — Я же сказал. В Кейпл-Бридже. А оттуда пешком. — Ты пешком шел от Кейпл-Бриджа? — переспросила изумленная Вирджиния. — Но, Генри, ведь это пять миль. — Я не всю дорогу шел, — уточнил Генри. — Я знаю, что этого нельзя, но под конец я все-таки доехал на попутной машине, один очень симпатичный дядя меня подвез, шофер на овечьей перевозке. Довез до самого Страткроя. И тут… — детский голосок, звучавший так звонко и уверенно, опять задрожал. — Тут… — Генри обернулся к Эди. Она сразу отозвалась: — Не плачь, мое дитятко. Мы не будем про это говорить, раз ты не хочешь… — Я хочу, чтобы ты сама рассказала. Эди так и сделала. Своим деловым, спокойным голосом она пересказала заключительную часть его приключения, но и в ее пересказе оно не стало менее ужасным. При упоминании имени Лотти Вирджиния побледнела и, еще крепче обняв сына, прижалась щекой к его макушке и прикрыла ему ладонями глаза — словно хотела, чтобы он больше никогда не видел, как Лотти Карстерс бредет через спальню Эди к окну посмотреть, кто там. — Генри, Генри, — бормотала она, качая его, как младенца. — О-о, я не могу!.. Какой ужас! Бедненький ты мой… Эдмунд, тоже потрясенный, тем не менее, сумел совладать с дрожью в голосе: — И что же ты тогда сделал, Генри? Ровный отцовский тон немного приободрил мальчика. Он выбрался, встрепанный, из объятий Вирджинии и объяснил: — Пошел к миссис Ишхак. У нее еще было открыто, она подметала пол в магазине. Она была ко мне очень добра. Мистер Ишхак позвонил по телефону в полицию, и оттуда приехали на машине с сиреной и синей мигалкой. Мы видели из окна. А потом, когда полицейская машина проехала обратно в Релкирк, миссис Ишхак надела пальто, и мы с ней пришли сюда. Она позвонила, потому что дверь была заперта, и тут залаяли собаки и вышла Эди. Он потянулся за своей кружкой, допил какао и пустую поставил обратно на стол. — Я думал, что она убита! Лотти надела ее лиловый жакет, и у нее рот был весь красный… Я подумал, что она убила Эди… Лицо у него опять сморщилось. Переживание было слишком мучительным. Мальчик снова расплакался, и взрослые дали ему выплакаться, а Эдмунд даже не стал говорить, чтобы он был мужчиной, а просто сидел рядом и смотрел на своего плачущего сынишку с восхищением и гордостью. Потому что Генри, восьми лет от роду, не просто сбежал из школы, а осуществил побег по всем правилам: заранее спланировал всю операцию, проявив невиданную отвагу, здравый смысл и предусмотрительность. Он обо всем подумал, подготовился на все случаи, и только внезапное зловещее появление несчастной Лотти Карстерс под конец сломило его. Но вот слезы иссякли. Генри выплакался досуха. Эдмунд протянул ему чистый носовой платок, Генри поднял голову, высморкался. И сказал: — А теперь мне хочется лечь спать. — Ну, конечно, — с улыбкой отозвалась мать. — А не хочешь сначала искупаться? Ты, наверное, прозяб и весь перепачкался. — Да, хорошо. Он слез с ее колен, еще раз высморкался и подошел к отцу вернуть платок. Эдмунд взял платок у него из руки, притянул сына к себе, наклонившись, поцеловал в макушку. И сказал: — Одну вещь ты нам так и не объяснил. Генри вопросительно задрал голову. — Почему все-таки ты убежал? Генри подумал. И ответил: — Мне там не понравилось. Там все не так. Будто болеешь. Будто повышенная температура. — Да, — помолчав, произнес Эдмунд. — Понятно. Он поколебался мгновение и сказал: — Слушай, старичок, ступай-ка ты с Эди наверх и залезь в теплую ванную. Мы с мамой должны ехать обратно на этот бал, но я сначала позвоню Ви и сообщу ей, что ты молодцом, а перед уходом мы еще к тебе поднимемся и пожелаем спокойной ночи. — Хорошо, — согласился Генри, дал руку Эди и пошел с нею к двери. Но оглянулся и спросил: — А вы правда придете? — Обещаем. Дверь за ним затворилась. Эдмунд и Вирджиния остались одни. |