Онлайн книга «Сны женщины»
Поют о страсти нежно скрипки, И Кло, сгибая стан свой гибкий И рассыпая всем улыбки, Танцует вновь танго… – «Чуть зажигался свет вечерний, она плясала с ним в таверне для пьяной и разгульной черни… – напевала она, – но вот однажды с крошечной эстрады ее в Париж увез английский сэр…» – «В ночных шикарных ресторанах, – подхватил он немного дурашливо, – на низких бархатных диванах…» У него очаровательный баритон. Они вполне могли бы не только танцевать вместе, но и петь. – Завтра премьера. У меня есть для тебя подарок… – загадочно улыбается он. – Вот, примерь. Не представляешь, у кого из-под носа я это увел. И не проси, не скажу – страшная тайна, смертельно опасная для тех, кто ее знает. «…В ночных шикарных ресторанах с шампанским в узеньких стаканах проводит ночи Кло…» Он, напевая, наклоняется и протягивает коробку, до этой самой минуты задвинутую под стул и прикрытую газетой. В коробке туфли. И какие туфли! Мечта каждой тангеры. И вообще – мечта! Темнокрасные, из мягкой прочной кожи, на стойком, верном каблучке, с ремешками накрест через подъем. Черная стелька с подушечками и золотым фирменным знаком. – Примеришь? Подошли идеально. – Как ты угадал размер? – Упер твои старые туфельки, те, что развалились. – Фу! – Подумаешь! Это ты у нас брезгливая кошка. – А как же платье? – Что такое с платьем? – У меня золотистое с синим, а туфли красные. Попугайское сочетание, да еще на белом фоне. Слушай, Шубин, мне просто необходимо новое платье к этим туфлям. Я думаю, ты сам понимаешь. – По-моему, и так неплохо, – поднимает он брови. – Желтое с синим и красное. Танго, оно яркости требует, экспрессии. – Ты меня что, дразнишь? Экспрессии, но не дикости же! Я все-таки не дворовую девчонку играю, а шантанную приму. – Один черт, в общем-то. – Черт не черт. Платье. – Платье так платье, дело твое, – пожимает он плечами и отворачивается, пряча в бородке улыбку. – Шубин! – Да-а? – Платье! – Вымогательница. – Нет, ты смотри, какое у меня поношенное. Вот здесь и здесь уже зашивала. Два месяца репетиций, а я все в одном платье! – Будет, будет тебе платье. Считай до трех. – До трех?! Может, сразу до миллиона? – Считай давай! До трех. И будет платье. – Ра-аз… Нет, правда? – Считай. И закрой глаза. – Ра-аз. Два-а. Три-и! Ну? И на плечо ей опустилось струящееся, шуршащее, шелковое, телесно теплое, душистое, пышно-тяжелое. Она обхватила пышный шелк обеими руками и замерла, боясь открыть глаза. – Давай примеряй уже. И на сцену. Пройдемся. – Вот это платье! – открыла она глаза. – Прямо под цвет туфлям. И натуральный шелк, сразу видно. Тоже урвал у кого-то из-под носа? – Просто урвал. Примерь, наконец. – Сейчас! Найди мне пока розу под цвет. Я сейчас! – Еще и розу! Просто нахалка! Где я тебе розу возьму? – Там же, где и платье. Наколдуй! Бегу переодеваться! Через десять минут она возвращается, вся в красном, страстная и строгая. Платье как на нее сшито – изумительное. И роза уже найдена – наколдована. Для того чтобы прикрепить ее к прическе или к платью, нужно обломать слишком длинный стебель. Вот так, теперь заколоть – и роза в волосах. Поют о страсти нежно скрипки, И Кло, сгибая стан свой гибкий И рассыпая всем улыбки, Танцует вновь танго… – Как я тебе? – вертит она головой. – Мыло «Кармен», – смеется он. – Помнишь, было такое? На обертке испанка в профиль с красной розой в черных волосах. – Так и знала, что скажешь гадость. А платье удивительное. Как ты угадал размер? – Я тебя обнимаю целыми днями вот уже два месяца. И по меньшей мере три недели – еще ночами, если помнишь. Пойдем на сцену? Или будешь еще с мыслями собираться? – Мыслей у меня больше нет! – Наконец-то! Давай, красотка Кло! Полетели. Но вот навстречу вышел кто-то стройный, Он Кло спокойно руку подает. Партнера Джо из Аргентины знойной Она в танцоре этом узнает. Они вышли на сцену – красное и черное – в белый туман декораций. Грянула музыка, и разгорелась земная страсть. Красный шелк полыхал огнем. Казалось, черный уголь его костюма питает этот огонь. Вперед, поворот, назад, по кругу – сумасшедший маятник, земное притяженье. Рука на талии, колени согнуты – вперед и навстречу. Прильнуть, не дыша, и спиралью вон из объятий, и снова приникнуть щекой к плечу, щекой к щеке. Воспоминанья. О, какие воспоминанья!.. В далекой знойной Аргентине, Где небо южное так сине, Где женщины как на картине, — Там Джо влюбился в Кло… Но… Музыка замедляется, тает ритм. Красный будто угасает, черного будто все больше и больше. Где ты, Кло? Где ты, неверная красотка? Что танго без тебя? Такого не бывает. Разлука. Ревность. Она плясала с ним в таверне Для пьяной и разгульной черни. Но вот однажды с крошечной эстрады Ее в Париж увез английский сэр… Тревожные скрипки – нежданная встреча. Взрыв сердечного ритма на фортепьянных басах – так, танцуя, явилась смерть. «Партнера Джо из Аргентины знойной, – напевала она про себя, – она в танцоре этом узнает…» Трепещет Кло и плачет вместе с скрипкой. В тревоге замирает шумный зал… Выхвачен кинжал из-за черного пояса. Но нет! Красотка Кло не сдается. Зачем ей умирать? Она и сама владеет кинжалом. Кинжалы скрещены – с глухим бутафорским деревянным стуком. Кинжалы скрещены, но разомкнуть объятья не позволяет танец. Черное теснит огонь, и вот кинжал у горла. И вот конец! Джо с дьявольской улыбкой Вонзает в Кло кинжал… Нет-нет! Это неправильно! Нужно все изменить, нужно увидеть другую концовку, другой финал сна! Стоит только захотеть, вспомнить… Красное вспыхивает, на черном – отблески пламени. И вот конец! Кло с дьявольской улыбкой Вонзает в Джо кинжал… Деревянное острие до крови царапает нежную кожу у ключицы, и, почуяв кровь, оружие перестает быть бутафорским. Дерево превращается в остро отточенную сталь. Еще немного, и… |