Онлайн книга «Горные дороги бога»
|
– Ну будет вам! Нашли время собачиться… Хотите поругаться, выходите за дверь. – Выйти и отказаться от такого прекрасного напитка? Нет уж, – заключила женщина. – А я бы предпочел думать, что вам обоим больше по душе беседа со мной, чем мое вино. Он почти не шутил. Дома, в империи, их всех связывали общие мысли, чувства, намерения, а здесь, стоило ненадолго разбрестись в разные стороны, что-то сразу же начало меняться. Конечно, при встрече они по-прежнему обменивались колкостями, воспоминаниями и рассказами, по большей части об успехах, а не о поражениях, но Логр больше не видел перед собой тех вдохновленных и верных учеников Янны Лири, которых помнил. И это заставляло испытывать чувство, весьма похожее на страх. Бывшему вельможе нравилось думать, что он, в отличие от многих других, сохраняет в себе былую страсть. Возможно, так и было на самом деле. И все же, раз за разом наблюдая, как соратники отдаляются не только от него, но и друг от друга, Логр Тори сознавал, что его сия участь тоже коснется. Рано или поздно. Собственно, поэтому он и пустился на поиски Янны. Чтобы не потерять себя самого. – Логги, даже не сомневайся! Твои вина всегда были лучшими, это верно, но они всего лишь приложение к тебе, а не наоборот, – заявила женщина. Что ж, прозвучало правдоподобно. Хотя было бы глупо верить во внезапную искренность той, что держала стальной хваткой все речные флотилии Аллари. – Я позвал вас не просто так. Не в этот раз. – Что-то стряслось? – обеспокоенно спросила владелица верфи. – Я нашел эссу Лири. Новость поколебала спокойствие обоих гостей. И надо сказать, чувства, что отразились на таких разных лицах, оказались похожими как две капли воды. Логр смотрел на тени, омрачившие чела приятелей, и понимал: бывшей близости сознаний больше нет. Слишком долго все они находятся в этом мире. Слишком много соблазнов встретилось на их пути, чтобы сохранить целомудрие хотя бы разума, если не тела. Быть истинным творцом своей жизни – что есть на свете заманчивее? Неудивительно, что они не устояли перед самым страшным грехом, какой только может быть: перед желанием самому быть для себя богом. – Ее больше нет с нами. Две головы опустились, словно отдавая дань памяти погибшему наставнику, но Логр мог бы поклясться, что в опущенных взглядах сверкнуло облегчение. – Я прочитал ее последние записи. Она хотела совершить нечто особенное. Нечто, невозможное там, где мы родились, но здесь… Здесь она могла добиться успеха. Если бы выбрала правильную цель. – О чем ты говоришь? – Тощий опрокинул в рот остатки вина из бокала и плеснул еще из бутылки, стоявшей рядом. Одной из многих бутылок на столе. – Она хотела привести в этот мир нашего бога. Женщина поперхнулась: – Всеединого?! – Да. Но она не учла одной мелочи. Рассказов слишком мало, чтобы внушить человеку, каким должен быть бог. Нужно родиться с этим. Нужно, чтобы в твоей крови текла кровь тех, кто на протяжении веков и поколений верил, не испытывая сомнений. – Она хотела стать богом… – потрясенно пробормотал тощий. – Чтобы явить его всем нам. Хотя бы здесь, в чужом мире. – Она хотела… – Это было благое намерение, – отрезал Логр. Сам он конечно же так не думал. Божественное должно оставаться божественным, не запятнанным человеческими страстями, а тем более попытками сравняться с богом. Он не осуждал Янну, понимая, что для нее, для ее восторженно-старательного разума подобное решение как раз являлось естественным. Обрести свет родины на чужбине. Свет, по которому она наверняка скучала каждый день и час… Но этот мир всегда был другим. И не позволил нарушить свои законы. – А если бы у нее получилось? – с придыханием в голосе предположила женщина. – Если бы у нее… – И Всеединый сошел бы на здешнюю землю? – усомнился тощий. – Вряд ли такое возможно. Да и зачем? В этом мире мы наконец-то обрели магию, которой были лишены дома. Пусть она другая, но не менее могущественная. Ведь мы стали почти бессмертны! Логр с большим удовольствием закрыл бы глаза и зажал уши, только бы не видеть и не слышать тех, кого еще совсем недавно мнил своими единомышленниками. В прошлой жизни. Ни один из двоих даже не поднял бокал в память о наставнице! Ни один не поинтересовался, как и где она жила все эти годы. Не говоря уже о том, что никто из них не искал Янну. Даже не пробовал. Нет, они скорехонько и благополучно забыли о цели своего перехода через «врата мечты». А ведь когда-то давали друг другу клятву положить свои жизни на алтарь служения богу… Что ж, время жертвоприношения пришло. – Она совершила ошибку, – повторил Логр Тори. – Но я не совершу. Он щелкнул пальцами, и двери распахнулись, пропуская внутрь четверых людей. Двое шли медленно, спотыкаясь на каждом шагу, двое поддерживали их под руки. Двое – с отсутствующим выражением лица, двое и вовсе без лиц – в масках. – Ты пригласил и других гостей? – осведомилась хозяйка верфи, явно недовольная произошедшим. – О, они кто угодно, только не гости, – успокоил ее Логр. – Скорее, инструменты. – Для какого такого занятия? – настороженно уточнил тощий. Тем временем люди без лиц поставили своих подопечных перед столом и бесшумно удалились, плотно прикрыв за собой дверные створки. – Вам ничего не кажется странным в этих двоих? Толстуха и тощий с минуту внимательно разглядывали вновь прибывших, потом первая с сомнением в голосе сказала: – Не пойму, кто из них мальчик, а кто девочка. – И не старайся. Они ни то ни другое, а оба сразу. – Прибоженные? – фыркнул писарь. – Именно. – И к чему они здесь? Тем более почти без сознания? Логр Тори провел кончиком указательного пальца по кромке бокала. – Как я уже говорил, Янна ошибалась, когда хотела явить Всеединого этому миру. Здесь правят другие боги. Непостижимым образом соединенные, но все же разные. Два бога. И в сознаниях людей они все равно наделяются разными обликами и свойствами. А значит, для их воплощения понадобилось бы два тела, только и всего. – Ты хочешь повторить ее безумства?! – выдохнул тощий. – И сгинуть так же бесславно, как она? – О нет, я предпочту увидеть результат своих действий. Сгинуть придется кое-кому другому. Они были достаточно умны, чтобы понять, к чему идет дело. Хозяйка верфи поднялась на ноги и оскорбленно заявила: – Я не собираюсь участвовать в твоих бреднях! Писарь высказался примерно в том же духе, только намного более грубо. |