Книга Любовница тени, страница 21 – Наталья Александрова

— Продолжайте.

— Значит, поднялась я на четвертый этаж, позвонила в квартиру.

— По дороге никого не встретили?

— Нет, никого. Открыл дверь Лерин муж.

— А с чего вы взяли, что это ее муж, если раньше его никогда не видели?

— Он так сказал, и потом в ее квартире, в домашнем виде… Он удивился, сказал, что Лера не приходила, подождать не предложил, я и пошла себе.

— А как он выглядел, был ли взволнован?

— Да нет, обычно выглядел.

— А в квартире вы ничего необычного не заметили?

— Да я в квартире-то и не была, только постояла в прихожей.

— А почему он не предложил вам подождать?

— Откуда я знаю? Сказал, что торопится!

— А что было дальше?

Я рассказала ему, как я погуляла вокруг дома, как позвонила Вите, как подождала его, потом мы вдвоем пошли в квартиру к Лериному мужу, но Леры там не было, словом, почти все, как было на самом деле. Борис сказал, что нужно придерживаться одной линии, а чтобы следователь не запутал, стараться врать только по необходимости.

— А потом директор поехал на работу, а я домой.

— Почему?

Я выразительно посмотрела на свои колени.

— Ах да, нога больная. И дома вам больше никто не звонил и вы никому не звонили и ни с кем не встречались?

— Ну почему же, звонил мне и в гости приезжал один человек.

— И кто же это? — он посмотрел на меня, уже предвкушая, как я буду отказываться называть имя и как он будет меня стыдить и пугать, но я с готовностью ответила:

— Мой бывший муж, мы поддерживаем хорошие отношения, он часто меня навещает. Съел? Ну, то-то.

— Еще что-то хотите про бывшего мужа узнать?

— Спасибо, пока не надо. И с мужем потерпевшей Мироновой вы больше никогда не общались?

— Совершенно верно. Он помолчал.

— Скажите, а почему вы вообще в тот понедельник ушли с работы?

— Собирались работать над товарным отчетом, а там все время то поставщики, то еще кто-нибудь, телефон звонит, народ вечно толчется, словом, отвлекают, вот директор нас и отпустил.

— А документы были у кого: у вас или у нее?

— У меня, ну и у нее немного.

— Значит, у нее была сумка? Вот молодец, догадался. Теперь надо мне держать ухо востро.

— Конечно, была, какая же женщина без сумки ходит!

— Возле трупа сумки не было.

Я пожала плечами. И тут он выложил передо мной большую сумку из коричневой кожи. Ремешок на ней был оборван, а сама сумка воя изрезана. Сердце у меня екнуло. Неужели нашли Лерину сумку? Откуда? Я присмотрелась — блестящая накладная штуковина была на месте, значит, это не та сумка.

— Вы можете опознать сумку Мироновой?

— Не знаю, похожа, конечно, но точно не скажу, да еще она в таком виде… А там внутри ничего не было?

— Нет, не было, — сухо ответил следователь.

Я сделала вид, что колеблюсь, а потом решилась:

— А могу я спросить, где вы эту сумку нашли?

— А нашли мы эту сумку в соседнем дворе на помойке рядом с домом Мироновой.

При слове «помойка» я насторожилась. Что за чушь? Неужели это все-таки Лерина сумка?

Неужели там, у помойных контейнеров, где лежал смертельно избитый человек, валялась и сумка? Нет, не может быть, я там довольно внимательно все осмотрела, сумка не иголка, если уж я паспорт заметила, то сумку не заметить не могла. Я еще раз осмотрела сумку, застежка была на месте, сидела крепко. Во всяком случае, это не Лерина сумка. Я осторожно спросила следователя:

— А из чего вы сделали вывод, что эта сумка имеет какое-то отношение к Лере? Если вы говорите, что внутри ничего не было…

— Дело в том, что ее сестра нам эту сумку вполне точно описала, она ее вместе с потерпевшей Мироновой покупала, дома этой сумки не было, при трупе тоже ничего не обнаружили, стали ребята наудачу искать в помойке и вот нашли похожую. Вряд ли могут быть такие совпадения.

Если бы он знал, какие бывают совпадения! Как во всей этой истории меня буквально преследуют совпадения! Это как сливочное мороженое с изюмом. В детстве мы с подружкой старались прийти в кафе-мороженое пораньше, к самому открытию. Большие металлические банки с мороженым привозили прямо при нас, и весь изюм и орехи были сверху. Размешать их было трудно, потому что мороженое сильно застыло. Так и в этой истории, похоже, что все случайности, отпущенные мне на всю жизнь, произошли со мной за последнюю неделю.

Однако ну и кретин же этот Лерин муж! Испугался, что у него найдут похожую сумку, примут ее за Лерину. Тогда он эту несчастную сумку изрезал всю и выбросил, да не мог подальше отнести. Наверное, от страха мозги у него совсем отказали. Следователь между тем глядел на меня очень внимательно, потом спросил:

— Скажите, Миронова никогда не говорила, были у нее с мужем проблемы, не ссорились ли они?

Понятно, на что он намекает. Ладно, если он и узнает что-нибудь про Леру и Витьку, то не от меня.

— Я ведь уже говорила, у нас с ней дружбы не было, семейными проблемами мы не делились. А вы у мужа ее не выяснили насчет сумки?

— Дело в том, что муж Мироновой исчез.

— Как?

— Пропал, похоже, сбежал, сейчас его ищут.

— Ну надо же!

— Да, надеемся, что скоро его найдут, у нас к нему накопилось множество вопросов, тем более он у нас проходит свидетелем еще по одному делу.

— Какому? — невольно спросила я, ожидая, что сейчас следователь меня строго одернет, что, мол, вопросы тут задает он и так далее. Но он ответил мне довольно вежливо:

— У Миронова на работе погибла женщина, убийство из ревности, и очень может быть, что он-то как раз и послужил причиной убийства. Поэтому я вас и спрашиваю, не говорила ли Миронова, что муж ей изменяет или еще что-нибудь на эту тему?

— Я ничего не слышала.

— Ну что ж, пока вы можете быть свободны, но я вас еще вызову.

Он отметил мой пропуск, и мы распрощались. Борька изнывал в машине.

— Ну что, как там?

— Ой, Боря, едем скорей домой, страху я натерпелась, после все расскажу.

Дома за чашкой чая я ему все рассказала в подробностях, а он просто замучил меня дополнительными вопросами, как спросил, да как посмотрел следователь, да какая была у него интонация. Потом Борис подумал, отобрал у меня четвертую за день сигарету — сказал, что я много курю, пора подумать о здоровье.