Онлайн книга «Скользкий»
— Куда? — Это Гетто так называется — Черный квадрат. — А! Те на митинге? А для чего Гетто вообще нужно? — Ты сама как думаешь? — Я вытащил нож из чехла и посмотрел, насколько хорошо очистил его от крови. — Ну… согнать всех туда, чтобы глаза не мозолили. — Девушка дождалась, пока я уберу нож, и прижалась ко мне плечом. — И это тоже. Но в первую очередь для безопасности самих уродов. Большинство из них ни прокормить, ни защитить себя не могут. А в Гетто и еду завозят, и бандам туда ходу нет. — Их же не выпускают оттуда! Они там как в тюрьме! — Тех, которые не заразные, выпускают. Карантин для заразных. Ну и чтоб местные туда не лезли. — Ужас! Почему люди не могут оставить их в покое? — Как сказал один мой знакомый, царствие ему небесное: «Уродов никто не любит», — немного перефразировал я слова Обрубка. — Но за что? — За вызывающие отвращение увечья, бесплатную кормежку, страх… — Страх? — Страх стать такими же, как они. Большинство людей не любят, когда им напоминают о неприятном. Будто, если о чем-то не думать, это тебя не коснется. — И ты боишься? — И я боюсь. — Ты чего-то боишься? — Напалм присел с противоположной стороны очага и положил на колени разряженный пистолет. — А я-то думал, что ты совсем отмороженный. Поэтому и прозвище такое. — Не угадал, — улыбнулся я. — Я — Лед, а не Отморозок. — Действительно, а отчего такое странное прозвище? — поинтересовалась Вера. — Не знаешь, как прозвища придумываются, что ли? — словно почувствовав, что мне неприятен этот вопрос, рассмеялся Напалм и достал из сумки шомпол. — Вот так посмотришь на человека и сразу становится ясно, что Хан никакой не Хан, а Шнырь. Дядя Женя — Боцман. Димитрий — Угрюмый. У Гриши его прозвище на лице написано. Первый и Второй — Амбал Один и Амбал Два. Илья — тот вот Крендель. — А я? — кокетливо повела плечом девушка. — Краля, — не задумываясь, ответил пиромант и приступил к чистке пистолета. — Ну, спасибо, — надула губки Вера. — Слушай, у тебя аркебуза какого калибра? — оценил я внушительные размеры пистолета. — Шестого или четвертого? — Да кто ж его мерил? — Напалм отложил в сторону шомпол. — Но любой доспех и амулет на раз пробивает. — Я вот что хочу спросить, — понизила голос Вера и кивнула в сторону вернувшегося Димитрия. — Этот что, всегда с собой столько хлама таскает: кольчуга, сабля, топор, ножи, лук, колчан со стрелами. Он совсем больной? — Он просто предусмотрительный человек, — не согласился я. — Да ну? Не понимаю. Все это даже не вчерашний день, а позапозавчерашний. К чему игрушки? — не унималась девушка. — У мужиков от этих побрякушек, похоже, просто крыша едет. — Не скажи. — Пиромант достал из сумки бумажную сосиску с порохом и надорвал ее с одного конца. — Тот, кто это все придумал, — просто гений. — Почему? — Когда это все начиналось… — Напалм высыпал порох в дуло и шомполом забил пыж. — Ну, в смысле, когда мы из нормального мира сюда провалились, основатели Братства были простыми бандюками-спортсменами из Форта. Так тогда район вокруг вокзала назывался. И таких банд было немало. Те же Цех, Семера, Белогвардейцы, еще куча всякого отребья… И где они теперь? Семеровцы так простыми бандитами и остались. Цех сколько лет уже в Городской совет лезет, и все без толку. А Братство, между прочим, только благодаря этой идее так резко в гору и пошло. — То есть бандиты сказали: мы не будем использовать огнестрельное оружие, — и все к ним побежали? Бред. — Они пообещали людям стабильность. — Пиромант вытащил из сумки холщовый мешочек и вытряхнул из него на ладонь серую пулю. Я протянул руку, и он передал свинцовый шарик мне. Ух ты! К моему удивлению, пуля оказалась куда тяжелее, чем ей полагалось быть. Внушительно весит, внушительно… — Они не зависели от изредка поступавших с той стороны патронов, — продолжил рассуждать Напалм. — Они не тратили средства на приобретение огнестрельного оружия. Они не содержали женщин и детей — по сути, к ним ушла наиболее работоспособная часть населения. Их слишком долго не считала конкурентами Дружина. В конце концов, как бы ни пыжилась Гимназия, но по многим направлениям догнать чародеев Братства ей удастся еще ой как не скоро. — Чародеи здесь при чем? — А куда, думаешь, сэкономленные средства вкладывались? Уж точно не только в этот, как ты выразилась, хлам. — Если все так замечательно, почему они сейчас женщин к себе принимать начали? — нашла слабое место в рассуждениях Напалма Вера. — Димочка вон разве что кипятком не писает. — Они уже полностью использовали фору, — пиромант забрал у меня пулю. — А теперь переходят к следующему этапу развития. Лига, между прочим, тоже поняла бесперспективность однополого существования. Но они пока телятся. — Им бы с Братством объединиться, — хмыкнул я. — Не, как говорится: двум пернатым в одной берлоге не ужиться. — Напалм протолкнул пулю в ствол и потянулся за вторым пыжом. — Лед, ты ходил уже, — наклонился ко мне незаметно подошедший Второй, — как в толчок пройти? — Как к выходу идти, вторая дверь по правой стороне. — Минуту внимания, — заявил вернувшийся Григорий и подошел к очагу. — Отвлекитесь на одну минуту от ваших дел и подойдите все сюда. — Чего опять? — Сунув за пояс метательный топорик, Димитрий остановился рядом с Напалмом. Не успевшие выйти из подвала близнецы вернулись и уселись у огня. Колдун оставил в покое свой хрустальный шар и, потеснив Димитрия, начал оплавлять конец распустившегося синтетического шнура, которым он обмотал несколько железных колец. Хан приглашение проигнорировал и остался сидеть на лежанке, осматривая стертую неразношенным ботинком ступню. Мрачный дядя Женя с раненой рукой на перевязи встал за спиной у Григория. Началось… Сейчас что-то будет. Ишь, как Мельников глазами по нам зыркает. Рассчитывает по перекосившемуся фейсу шпиона вычислить? — Давайте короче, — сморщился я от запаха горящей синтетики. — Наши планы немного изменились. — Никто не обратил внимания, но как бы невзначай ладонь Григория оказалась рядом с расстегнутой кобурой. Эксцессов опасается? — Операцию будем проводить не в Рудном, а в одном заброшенном поселке недалеко отсюда. — В каком еще поселке? — нахмурился Димитрий. — В нормальном поселке, — нехорошо заухмылялся Мельников, внимательно следя за выражениями наших лиц. — Планы изменились? — Напалм невозмутимо забил в дуло пыж и убрал шомпол в сумку. — Или это с самого начала так и планировалось? |