Онлайн книга «Темная сторона Луны»
|
– А вы не задумывались, что такое воспроизводству не поддается? Настоящего волка в неволе не вырастишь. – Больно много ты говоришь. – Много?! – Спокойствие изменило крылатому. – Глаза разуйте! Они взяли Город Ангелов! Полуголодные повстанцы во главе с ВАШИМ выкормышем! – Скорее выкидышем. Ты хочешь его крови? – Да, Дьявол и Ад, хочу! – Вызови подкрепление. Пусть ваши серафимы жирок растрясут. – Сами вызывайте. Я справлюсь. – Ну так убей его. Конклав не против. Использовать его уже все равно не удастся. – Наконец-то. – Херувим довольно улыбнулся. – Сейчас и посмотрим, на что годна ваша хваленая школа. Я – человек разума. Наверно, очень хорошо, что руководил нами Хансер – во многом человек чувств. Первый же сбой в планах вызвал бы у меня ступор. Я не смог бы перестроиться быстро. А он вел нас, руководствуясь инстинктами. Единственное, чего он не мог почувствовать, – это херувима. Фигура в полтора человеческих роста. Никаких доспехов, из оружия только двуручная булава, по грудь этому великану. Боевая часть в виде изображения херувима, шесть крыльев расправлены, а края заточены до остроты бритвы. Он налетел на наших, нанося удар с широкого замаха. Десять стрелков Вильгельма и дарклингов разлетелись, многие – рассеченные пополам. Остальные тут же отступили. По исполинской фигуре хлестнули стрелы. Он не пытался увернуться – в считаные секунды превратился в ежа. А потом стрелы выпали, раны сразу затянулись. Нет, наши воины были готовы к чему угодно. Никто не ударился в панику, но все вдруг отчетливо осознали: победа, достигнутая малой кровью, с таким противником сразу превратится в кровавое поражение. – Всем стоять! – закричал Хансер, выходя вперед. Он закричал так не потому, что наши готовы были обратиться в бегство. Совсем наоборот – они надвигались на крылатого, обреченно и неумолимо. – Отступайте! – приказал Хансер. – Он мой. Площадь уже была почти вычищена, если не считать херувима. А его не считать было очень трудно. Первыми послушались дарклинги. Они не горели желанием умирать. А вот наши воины сделали назад шаг-два и остановились. «Лин, ты не заснул?» «Я здесь, Хан. Хочешь разыграть его в двух противников? Один думает, другой рубит?» «Не знаю, выгорит ли. Попробуем. Попробовать надо все». «Не слышу уверенности в голосе». «Лин, почему всегда так?» «Как, дружище?» «Почему всегда мне надо сдерживать врага, когда для этого нет сил, а когда силы появляются, то уже требуется победа». «А она требуется?» «Нам нужен Город Ангелов и наименьшие потери. А этот красавец – я таких уже видел, только они охотниками назывались». «Если ты не забыл, я тоже был там». «Тогда должен понимать, что такой уничтожит нас всех». «Если ты не забыл, двое охотников уже пали от твоих сабель, а ты тогда был слабее». «Но сильнее, чем они думали. К тому же не один». «А сейчас у тебя целое войско». «Только бросать их в бой – смерти подобно». «А ты уверен, что всех удержишь?» – Проклятье! – Хансер выругался вслух. – Луи, удержи Гюрзу! – Что такое? – Херувим усмехнулся. – Боишься, что обвинят в подлости? Зря. Можешь взять себе сколько угодно помощников. Или ты боишься за свою плутонскую сучку? «Спокойно, – ледяным тоном произнес Лин-Ке-Тор. – Он пытается раздразнить тебя. Значит, в победе не уверен». «Я тоже», – признался Хансер. «Делай что должен – и будь что будет», – ответил ему наш друг древней мудростью. Я оглянулся в поисках Гюрзы. Понятно, что эта сумасшедшая полезет в бой даже без шансов на победу – лишь бы помочь Хансеру. Как и следовало ожидать, ее нигде не было. Я нырнул в Тени. Вот она, красавица, крадется за спину херувима. Как хорошо, что прерывающие нить так медленно двигаются здесь. Я настиг ее в три прыжка. – Остановись! – крикнул я. Она обернулась. Видеть меня она не могла, но вся напряглась, готовясь уйти от возможного удара вслепую. – Его убьют! – В голосе вселенская мука. – Я должна, и не пытайся мне помешать. Я чуть не проворонил ее бросок. Будь дело в обычном мире, она легко обошла бы меня, но здесь – напрасный труд. Одним рывком я оказался у нее за спиной и ударил яблоком кинжала по затылку, подхватил оседающее тело, чтобы не выпало оно из Теней. И только после этого сосредоточил внимание на Хансере. Бой на площади прекратился. Ошметки Воинства Небесного собрались за спиной у херувима. Их последняя надежда, козырный туз в прикупе. Великан, стоящий целого войска. Голиаф. Справится ли с ним наш Давид? Здесь простым камнем из пращи не обойдешься. Осталось только молиться. И я молился от чистого сердца, молился с верою, что мне внемлют. Не так давно появилась у меня эта способность. – Эх, не все же время топтаться на месте, – тяжело вздохнул Хансер. – С решением сложных задач приходят сложнейшие. Давай, моя новая ступенька, попробуем на тебя запрыгнуть. – Что это за бред? – Херувим остановился. – Это жизнь, – сказал Хансер. Вдруг он исчез и появился за спиной херувима. «Пружина», сабли бьют по шее крылатого. Обе проходят насквозь, и следом за обеими плоть вновь срастается. Хансер еще не понимает этого, мы и подавно. Он приземляется на корточки, кувырок вперед – проскакивает между ног великана, успев ударить под колени. Это проняло херувима, но ненадолго, а Хансер уже выпрямился, закручиваясь винтом. Изогнутое лезвие рассекло живот, второе ударило в сердце, но встретило на своем пути булаву. Тут же мой друг был вынужден перекатом уйти в сторону, чтобы избежать удара древком в грудь, а потом – колесом назад. Боевая часть оружия херувима обрушилась туда, где он только что стоял, разбив плиты мостовой. «Не получается, Лин. Он чувствует обман». «Вижу. Хан, я не знаю, как его можно пронять. Раны на нем зарастают мгновенно». «Попробуем измотать». И они попробовали обволакивающую сеть финтов и обманок – на это Хансер был мастером. Только на сей раз все его потуги были не более чем попыткой камышового кота измотать тигра. Я не заметил момента удара. Увидел только, как тело моего друга взлетело вверх и растянулось на камнях, которыми была вымощена площадь. Грудная клетка разбита, живот распорот «крыльями» булавы. – Червь! – громыхнул голос херувима. – Как ты посмел, ничтожный, даже думать о победе надо мной?! Горестный вздох прокатился по нашим рядам. Я до сих пор помню всех. Руи, изрубленный, опирающийся на меч, которого поддерживает Аркадия. Из глаз повелевающей стихиями текут слезы. Она и сама бледная, измученная боем. Мрачный Вильгельм опирается на лук. Его сыновья отвернулись, чтобы не видеть этого ужаса. Рудовой с рассеченным лбом, лицо – кровавая маска, искаженная скорбью. Предводитель дарклингов – он как-то сразу постарел, ссутулился. И я. В тот момент я уже примерялся, куда всадить шпагу этому шестикрылому. Хансер лежал на спине, и жизнь медленно покидала изувеченное тело. |