Онлайн книга «Слово»
|
Он принес второй стакан, вытер его подолом рубахи. — Токо чуть на донышко… Иван щедро налил ему полстакана, потом себе. — Давай! Выпили. Иван сморщился, зажал руками рот и, скрючившись, уткнулся головой в заплот. — Чего? — испуганно спросил Власов, осушивший свой стакан одним глотком. Иван помахал рукой, простонал: — Первая всегда так идет… — Так-так, — согласился Пимен, присаживаясь рядом на корточки. — Я вот думаю: откуда люди деньги берут, чтобы каждый день вот так пить? Тут работаешь, угробляешься, можно сказать, а получил сотню новыми — куда ее? Кусать-то тоже что-то надо. — А, — отмахнулся Иван. — Деньги — ерунда. Деньги — дерьмо, для человеческого разврата созданы. Деньги надо зарабатывать уметь. Он налил еще. Выпили. — Заработаешь, — проворчал Пимен. — Нынче за них здоровье класть надо. Вот я раньше на сплаве работал — во были заработки. Хребет поломаешь, но пойдешь получать — мешок. Истинный бог! Брал рогожный куль и в кассу ходил. А теперь — где они? Старые-то деньги — было дороже. Раньше возьмешь сотню, пойдешь в магазин, так сколь всего купишь? А нынче? Пшик, и нету десятки… — Можно и нынче с кулем ходить, ум бы был да охота, — сказал Иван, разливая остатки. — Я вот тоже зарабатываю — ого! У меня «Победа» своя, вторую уже сменил. Люблю новые машины! Запа-ах такой!.. А как выветрится запах, я ее загоняю по дешевке и другую беру. И все равно денег не хватает… Ишь, бабе надо коньячок покупать, чулочки капроновые, платья вечерние. У меня баба — во! Только строгая — страсть… Держать красивую бабу дорого, расходно, а без красивой бабы — не жизнь… Вот и ломаю хребет. — Оно и видно, дошел — кости торчат, — пожалел Власов. — Ничего, приеду домой — отъемся, — успокоил Иван. — Тут еще жара стоит, потому и худею. Перед тем как идти к Власову, Анна накормила Зародова до отвала. Кормила мясом, специально купленным на базаре, колбасой и вареными яйцами. Уже не лезло — Иван взмолился: — Не могу больше! — Ешь! — приказывала Анна. — Если опьянеешь, что мне делать? Ешь! Зажмуривайся и жуй, понял? Ивану было приятно. Все время начальница скупилась на деньги, жили в режиме строгой экономии, а тут сама заставляет, можно сказать, насилует. — Бурундук — птичка, — стонал Иван и, зажмурившись, жевал вкусную чесночную колбасу… И все-таки, несмотря на щедрую кормежку, Иван пьянел. Пимен же Аверьяныч от выпивки только покраснел немного и оживился. — А чего мы на улице сидим? — вдруг спохватился он. — На жаре-то? Айда в избу! Там хоть и мухи кусаются, зато прохладно… Слушай, а ты не знаешь, отчего это мухи такие кусучие пошли? — Хрен их знает, — отмахнулся Иван. — Жрать, видно, хотят… — Э, не-ет! — обрадованно погрозил пальцем Власов. — Ты не знаешь, а я знаю! Мне недавно один умнейший человек сказал. Это не наши мухи. Их из Средней Азии ветром занесло, переселение едучих мух произошло. Наши-то не кусались, а эти живьем жрут, потому что они на родине у себя фруктами питаются. Во как! — А чего мы в избу пойдем? — спросил Иван. — Выпить-то нету! — А ты слетай! Сельповский магазин тут рядом, на соседней улице! Ты молодой, сбегай! Я те объясню… Ивану не нужно было объяснять, где сельповский магазин. Там, в забитом пустыми ящиками дворе, сидела и ждала его Анна… — Так, значит, там они фруктами питались, а здесь кровью? — удивился Иван. — Вот стервы! — А чего, приспособились… Ну ты лети, лети! Ноги в руки и айда! — поторопил Пимен. — Ну, стервы! — сказал Иван. — Я мигом… Сейчас… — Колбасы купи! — наказал Пимен. — Там вчера колбасу привезли, с чесноком. Больно уж люблю ее… Иван вышел на улицу, свернул в переулок и побежал. Анна сидела на ящике, ждала. — Ну что? — Пока порядок! Пьем, — сказал Иван и сел рядом. — Давай еще бутылку, мы в избу пошли. — А не много будет? — испугалась Анна. — Вы же напьетесь! Ты провалишь мне дело! — Он крепкий, черт! — выругался Иван. — Колбасы просит, аппетит у него разгорелся. — Иван, только не напивайся, — попросила она. — Только держись. — Молчать, баба! — рассмеялся Иван. — На свои пью! Давай еще! Анна достала из сумки бутылку и круг колбасы. — Через полчаса приходи, — сказал Иван. — Господи, как деньги будем списывать, — вздохнула Анна. — На водку, что ли? — Сиди и думай, как. — Иван спрятал водку и колбасу под рубаху. — Я сегодня гуляю. В избе они расположились с Власовым за столом, нарезали колбасы и хлеба. — Слышь, а ты где работаешь? Вербованный, что ли? — вдруг спросил Пимен. Иван рассмеялся: — В лесу денег нету! Я по другой части вербованный. — По какой же? — Зачем тебе знать? Мы с тобой выпили и разбежались. Ты на работу — хребет ломать, я тоже… — Ты погоди, погоди, парень, — Власов поймал его за рукав. — Это что за работа такая? Воруешь, поди? Иван опять рассмеялся. — Я законы уважаю, можно сказать, даже люблю… Говорят, к тому же у вас тут прокурор — серьезный мужик. — Да! — Власов подал стакан. — Крутой! Не зря его бритвой резали, когда он еще в милиции работал. Так щеку располосовали — ужас!.. Слушай, а может, и мне там какая работа найдется у тебя? — Какой с тебя толк? — отмахнулся Иван. — Ты человек темный, хмурый какой-то… А гармонь у тебя играет? — А как же! — Власов вскочил, вытащил за ремень из-под кровати гармошку. — Вот она, родимая! Он растянул мехи и заиграл плясовую. Иван вышел на середину и, закинув руки за голову, отбил чечетку. И только расплясался Иван, как Власов сомкнул мехи и отставил гармонь. — Нет, ты пришел ко мне в избу, пляшешь, пьешь тут, а насчет работы сказывать не хочешь! Говори! — Не могу я, — сказал Иван, утирая пот. — Тайная у меня работа, и говорить запрещено. — Кем запрещено-то? — удивился Пимен. — А бабой моей. — Тьфу т-ты, мужик еще, бороду носишь, — выругался Власов. — А баба командует над тобой. Я свою бабу, знаешь, как держал? Во! — Он показал кулак. — Пикнуть не смела. — И я свою держу — во! — Иван потряс кулаком. — В рог согнул! — Это тебя она согнула! — захохотал Пимен. — Ей чулки, ей коньяк… А ты, дурень, ломишь. |