Книга Паранджа страха, страница 73 – Самия Шарифф

Судья, принимая решение, всегда обращает внимание на психическое состояние просителя.

Чем больше я привязывалась к Монреалю и Квебеку, тем больше боялась того, каким будет решение иммиграционной службы. Я не могла и не хотела даже думать о депортации, настолько мне здесь нравилось. Мысль о том, что все наши усилия были напрасны, убивала меня.

Возвращение во Францию казалось мне крахом. Адвокат предупредила меня о том, что за получение гражданства надо будет побороться. По ее мнению, у нас было мало шансов на успех — ведь мы прибыли из Франции, страны с высоким жизненным уровнем.

Когда куратор сказала, что добилась для меня бесплатных посещений психолога в одной из больниц Монреаля, я вздохнула с облегчением, потому что сама понимала: мне нужна помощь.

Первый раз в жизни я шла на встречу с психологом.

Она внушала мне доверие, общаться с ней было легко и приятно. Я рассказала ей о своей жизни, разочарованиях, о страхах, о прошлых страданиях и сегодняшних сомнениях. Она слушала, и я видела, что она понимает меня. Выговорившись, яс помощью психолога, мадам Перрон, смогла восстановить энергию, растраченную на родителей и первого мужа. Я избавилась от постоянных страхов, следовавших за мной из Алжира. Теперь я была готова преодолевать новые препятствия.

Ко мне вернулась вера в себя, вера в тех, кто меня поддерживал: социального куратора, адвоката, работниц центра. Могла я рассчитывать и на помощь мадам Перрон: она предоставила по запросу судьи отчет, свидетельствующий в мою пользу. А мне она призналась:

— Я просто обречена тебе помочь.

Жить настоящим временем стало для меня основным лейтмотивом поведения. Я рассказала об этом дочерям, предложив им пользоваться благами, которые нам предоставила жизнь сейчас, не особо беспокоясь о будущем.

Хотела я или нет, но моим сыновьям пришлось вспомнить о злых бородачах, которые жили на их родине и собирались их убить, вспомнить о прежних страхах. Я просила сыновей рассказывать об этом, слушая, как они выражали свое негативное отношение к этим событиям.

Они не желали возвращаться во французские приюты и гостиницы, особенно в отель «Какашку» — единственный эпизод в их рассказах, который вызывал всеобщее веселье. Они хотели остаться здесь и стать канадцами.

В письме, пришедшем на мое имя, сообщалось, что слушание в суде о предоставлении мне убежища в Канаде назначено на 10 октября, и это лишило меня сна.

Я рассказала о предстоящем слушании детям. Дочери понимали важность этого события, а близнецы не могли взять в толк, что же происходит.

— Зачем этот судья будет задавать нам вопросы? — спросил более смышленый Элиас.

— Он хочет знать, почему нам необходимо остаться в Канаде.

— Нам не нужно ему ничего объяснять, потому что мы уже канадцы. Мы у себя дома! — резонно заметил сын.

— Мы встретимся с ним только один раз и должны будем убедить его, что нам нужно остаться здесь, потому что только здесь мы чувствуем себя дома и в безопасности.

— А если он не захочет, чтобы мы оставались, куда мы поедем? К папе в Алжир или во Францию?

Слышать нотки отчаяния в его голосе было выше моих сил.

— Не переживай. Судья захочет, чтобы мы остались.

Сегодня утром мне об этом сказал мой ангел-хранитель.

Вечером Мелисса, которой было больно смотреть на меня, сникшую и подавленную, предложила прогуляться по центру Монреаля. Я была против, но, немного подумав, решила, что нет ничего плохого в том, чтобы развлечься, как все нормальные люди. Лучше полюбоваться городом в вечерних огнях, чем сидеть и ждать, когда тебя выгонят из страны.

Чтобы дать мне возможность расслабиться, Нора сказала, что посидит с братьями. Мы с Мелиссой надели лучшие наряды, какие у нас были, и наложили макияж.

Давно мы не были такими красивыми! Я волновалась, как девочка-подросток перед первым свиданием.

Перед выходом я еще раз посмотрела на себя в зеркало и раскрыла рот от удивления. В зеркале отражалась совершенно незнакомая мне женщина — красивая, соблазнительная, жизнерадостная и пышущая здоровьем.

Улыбнувшись своему отражению, я отметила про себя, что именно такой я себе нравлюсь.

Подруга рассказала Мелиссе об арабской дискотеке, и мы отправились туда. Весь вечер мы танцевали под ритмы и мелодии земли наших предков. Я подпевала, танцуя и подпрыгивая на месте без отдыха. Музыка вела меня, и я полностью отдалась чувствам. Все заботы исчезли как дым. Никогда раньше я так не развлекалась.

Сначала Мелисса удивленно смотрела, как я танцую, но через пару минут присоединилась ко мне и повторяла все движения.

Около полуночи, уставшие, мы вышли на свежий воздух и решили немного прогуляться. На улицах царило оживление, но в то же время создавалось ощущение спокойствия: несколько спешащих куда-то прохожих, парочка держащихся за руки влюбленных, группка чтото громко обсуждающих подростков. И я в этом водовороте посреди ночи. Мне хорошо — я чувствовала себя в безопасности, я была свободна. Переходя на другую сторону невероятно широкого бульвара, я остановилась посреди проезжей части полюбоваться небоскребами — высокие, с несчетным количеством освещенных окон, они словно цеплялись за темное ночное небо… Какое счастье было стоять на улице в ночном городе и никого не бояться, зная, что не нужно подчиняться или отчитываться перед мужчинами, неважно перед кем — отцом, братьями, мужем, постоянно наблюдавшими за мной… Быть собой, не боясь, что скажут люди, забыть эти жуткие разговоры о бесчестье.

Я чувствовала себя свободной, такой свободной, что хотелось кричать об этом на весь мир: «Посмотрите на меня! На мне красивое платье. Я иду по улицам Монреаля среди ночи!» Ходить в красивом платье по Монреалю не являлось преступлением — это было нормальным явлением. От счастья я словно парила посреди улицы, впервые в жизни чувствуя себя по-настоящему свободной и красивой.

Мелисса тронула меня за руку.

— Мама, не стой посреди улицы! Ты попадешь под машину.

— Если я попаду под машину, то умру счастливой!

— Не говори так! Все будет хорошо, главное не опускать руки… Кстати, ты заметила, что я говорю словами, которые раньше не раз повторяла мне ты? Не сдавайся, ты нужна нам!

Этот знаменательный момент на улице ночного Монреаля навсегда запечатлелся в моей памяти. Обычная прогулка, чтобы развеяться, дала мне глоток свободы на будущее! Проделав долгий путь, я не ошиблась. Я приблизилась к цели, которая манила меня последние годы.

Этой целью была свобода. Ни с чем не сравнимая привилегия, к которой должны стремиться женщины всех культур и национальностей.

Женщины, живущие в свободных странах, понимаете ли вы, как вам повезло? Не думаю. Для того чтобы понастоящему оценить свободу, надо сначала не иметь ее.

Ненадолго мне удалось забыть о заботах и прогнать всех демонов. Этой ночью я спала спокойно, не думая о том, что принесет мне следующий пасмурный день.