- Убью... честное слово убью... -
прорычал Люц, сжав мои плечи сильнее, когда я попыталась вырваться. - Видно не
зря клялся...
- Блин, отпусти меня!
- Ага, только на кладбище.
- Слушай, ну ты извращенец!
Некрофил! - завопила я, силой мысли поднимая подсвечники со стола и заставляя
их пикировать на Люца. Тот даже не моргнул. Его щит тускло полыхнул, и
подсвечники попросту исчезли. Я часто-часто затрясла головой.
- Эй, а где?.. - недоумение
сквозило в каждом слове. Я даже забыла, что хотела сделать.
- В океане. - Мрачно ответил Люц,
продолжая удерживать. Мне это не понравилось. Я натура ранимая. В упор из
автомата. И то сильно сомневаюсь.
- Слезь с меня, извращенец! - я
наконец вспомнила, на чем закончила свои вопли.
- Тихо ты, ведешь себя, как
маленькая... - Люц неосторожно поместил ладонь рядом с моим ртом. Я, не
задумываясь, цапнула его за палец. Люциус выдал такую тираду с чередованием
мата и восклицаний, что я даже покраснела. Ни фига себе! Сейчас передо мной -
милый добрый мальчик? Э, что-то не видно.
- Какого ты?!.
Я недовольно фыркнула. Как будто
мне приятно было кусать его палец!
- А нечего меня нестерильными
руками касаться! Ты помылся хоть? Нет! А я - да!!! Ты хоть знаешь, сколько я
потратила времени, чтобы отскрести всю грязь?!
- Нормальным языком слабо
объяснить?
- Ну-ну. Да до тебя, как до
жирафа доходит! Так хоть быстрее... - пробормотала я, смотря в сторону.
- Если я тебя сейчас самым
натуральным образом выпорю - до тебя дойдет быстрее? - деловито поинтересовался
Люц.
Я попыталась его пнуть. Не
получилось.
- Ага, разбежался. Мне не пять
лет. Поздно перевоспитывать! И ты мне не папаша!
Люциус внезапно расхохотался.
- Слава богу, - воскликнул он и
тотчас же помрачнел. - Иначе бы я прибил тебя в младенчестве.
- Лгун! Я в детстве вообще была
ангелом.
- Угум. И откуда это адское
чудовище, которое я перед... под собой вижу, появилось? - заинтересовался
Люциус.
Я громко фыркнула и показала ему
язык.
- Я, мож, Падший Ангел. С детства
славилась кротким характером, а потом поняла, что не там родилась.
Лицо Люца окаменело. Он
пристально посмотрел на меня.
- Падший Ангел? - напряженно
спросил он.
Я медленно кивнула, одновременно
пытаясь высвободиться. Не получается. Меня держат стальной хваткой.
- Ты что не знаешь легенд о
Падших Ангелах? Ну ты темень!..
- Какие легенды? - произнес
Люциус.
Я закатила глаза, бросив попытки
освободиться. Когда вырвусь - брошу Люца в колодец. С очень-очень холодной
водой. А пока надо терпеть. Да и еще этот допрос... Чего он так прицепился со
своими Падшими? Я недовольно щелкнула пальцами и извлекла из воздуха старый
свиток. Сунула его под нос Люциуса. Тот помрачнел еще больше.
- Видишь, удалось стырить из
Лысегорской Библиотеки. Только никому! Тс-с-с! Меня убьют Кураторы Хранилища,
если узнают. А я пожить хочу в этом жестоком мире.
- О чем здесь говорится? - Люц
свернул свиток и внимательно посмотрел на меня. Хм, он не умеет читать? Там же
на древнеэтронском языке написано! Только дурак не поймет.
Люциус несильно стукнул меня по
макушке. Я и не заметила, что произнесла последние слова. Надо бы последить за
собой, зелье что ли сварганить для приличия. Не хватает еще, чтобы я мыслила
вслух.
- Может, тогда слезешь? -
очаровательно улыбнулась я.
- Щас! Чтобы ты меня опять
побила?
Если ты не слезешь, Люц, честное
слово, впущу вниз по лестнице...
- Ладно. Слухай сюды... Убери
руку, мне больно! - недовольно заголосила я. Люц мотнула головой, но руку
убрал. Я тяжело вздохнула и начала рассказ, как можно больше сокращая. - В
общем, был Великий Отец. Он создал множество Высших, которых люди на Гее называют
ангелами. Примерно две тысячи лет назад один из Высших взбунтовался. Ему,
видите ли, не понравилось сотворение человека. Ну, он разозлился, обругал Свет
всем чем можно и ушел на... точнее под землю. Стал Противоположностью Отцу.
Стал мстить людям и так далее... Короче, полный беспредел устроил. Многие из
его сподвижников в шоке были. А о Высших вообще говорить нечего. Они пребывали
в состоянии вечного ужаса. Не знаю, какая у них там была битвочка, но баланс
восстановили и все путем. Короче, как в Голливуде: все кончилось хэпи эндом.
Я устало выдохнула и сделала вид,
что потеряла сознание. Провести Люца не получилось.
- А про демонов там говорится
что-то?
- Не-а. Только малость. Ну ты
знаешь былых стариков-маразматиков. Они вообще без энтузиазма писали Хроники.
- Значит, имен в этом свитке нет?
- облегченно выдохнул Люц.
Я немедленно открыла глаза и
уставилась на него. Люциус неумело перевел выдох в зевок.
- Допрос закончен? Я могу встать,
господин тюремщик? - ядовито проговорила я.
- Мне и так нравится. -
Передернул плечами Люц, снова входя в свое привычное состояние нагло-хамоватого
колдуна. Мда. Настроение у него скачет... Я и сама не подарок, но по сравнению
с Люциусом - добрая белочка из Ледникового периода-3 (что вы хотите, я
частенько заскакиваю в мир людей)... Эх, кто-то оказался злее и нахальнее меня.
Профессиональная зависть выплывает.
Я вырвала руки и попыталась
спихнуть Люца. А этот гад оставался неподвижным и ухмылялся! Я разозлилась и
шарахнула по нему молнией. К моему величайшему удивлению Люциус преспокойно
взял мое заклинание в ладонь, словно это была какая-то вещь, и метнул в стену.
Запахло паленым деревом. Моя челюсть оказалась где-то на полу. Ни фига себе!
Скрутить молнию, как какую-то... даже академику-директору нашей Школы такое не
по силам...
- И ты еще хочешь, чтобы я тебя
отпустил. Ты опасна для окружающих.
- Люц! - я нацепила на лицо одно
из самых мрачных выражений.
- Что?
Я наглядно показала ему, как
улыбаются голодные вампиры, и очень тихо проговорила:
- Руки. С. Груди. Убери.
Люциус с интересом взглянул на
свои руки и тут же, смутившись, отдернул их. Вовремя. Потому что гневная я -
неуправляемое существо. Внутри меня нарастало бешенство. Я в упор взглянула на
Люца. Судя по выражению его лица, он понял, что попал. Вот только сдаваться
просто так не собирался. Пока я готовила сильное заклинание, он ловко скомкал
появившуюся в руках салфетку, и засунул её мне в рот. Я негодующе замычала. Люц
обрадовано засмеялся:
- Блин. Как хорошо. Теперь
понимаю земных мужчин, когда они мечтают, чтобы у женщин речь отключалась.
