Онлайн книга «Стервятник»
|
– За это не убивают. А если и убивают, то романтические юнцы, в существование которых в конце двадцатого века я как-то не верю. Дал бы по шее, выгнал, заявил, что меж нами все кончено… Нет никаких мотивов. – Ой ли? – спросила Даша. – Предположим, ваша жена держала дома левые доллары, «черный опал». С бизнесменами это сплошь и рядом случается. Вы решили, что эти денежки вам пригодятся в новой жизни. Алиби обеспечивала Сонечка Мил адова. А потом вы решили, что делиться с ней не обязательно. Или узнали о ее работе в эскорте и побоялись, что девочка такого плана – ненадежный партнер, в чьем молчании и хладнокровии нельзя быть уверенным. – Вы в самом деле во все это верите? – Не особенно, – призналась Даша. – Я вам просто хочу доказать, что мотивы могли отыскаться. – Ну как же, наслышан. Мастера вы подбирать мотивы. Она по-кошачьи сузила глаза: – Можете верить, можете нет, ваше право, не вижу смысла перед вами рассыпать клятвы… но я в жизни не фабриковала дел. – Она усмехнулась. – Возможно, не по врожденному благородству души, а из профессионального рационализма – пришить дело, откровенно вам скажу, не столь уж трудно. Вся загвоздка в том, что при этом истинный виновник останется на свободе, и мне же его ловить придется, потому что может не остановиться на достигнутом… В общем, предпочитаю дел не шить. – У меня создалось другое впечатление. – Родион Петрович, понимаю ваше благородное негодование, но при сложившейся ситуации любая полиция мира начала бы задавать вам вопросы… А иные мои знакомые из парижской префектуры на моем месте с вами бы поступили и покруче… Давно бы светили в лицо лампой и били кулаком по столу – врут французские фильмы насчет такого стиля, знаете… – Хорошо, – сказал Родион. – В таком случае поступайте по закону. Предъявляйте обвинение… – У нас оперативники обвинение не предъявляют. Не в Америке. – Ну, пусть тогда прокуратура старается. А на будущее избавьте меня от подобных рандеву. Либо вызывайте официально, либо… – Либо? – прищурилась Даша. – Ну, не знаю, что там у вас… – Мне уйти? – Как хотите. Вообще-то, лицезрение ваших ножек мне доставляет эстетическое удовольствие… Вы всегда без лифчика ходите? Увы, вывести ее из терпения не удалось. – Когда как, – сказала Даша. – Весна, душа поет, весна – стало быть, и новые надежды… Родион Петрович, а почему вы сказали Марине Буториной, сестре вашей жены, что намереваетесь вкладывать деньги в ее предприятие, если собирались уехать из города насовсем? И до Маришки добралась, тварь?! – Я и не собирался, – сказал Родион. – Ну откуда у меня деньги? – Тогда? – Господи, да хотел произвести впечатление! – сказал он с хорошо рассчитанной яростью. – Если предельно откровенно – не без расчета на постель. Да, в это время у меня с Соней уже все было обговорено… Что, кобелей наша доблестная милиция тоже преследует? – Нет, конечно, – при условии соблюдения ими законов. – И как, я соблюл? – Во всем, что касается Марины? Безусловно. – Как вы поступили с фотографией, которую она вам отдала? – Жене показал, – огрызнулся Родион. – После чего решение о разводе и приняло вполне цивилизованные формы. – Вот именно, – сказал он. – Так что не было мне нужды их убивать, после такого подарка судьбы. Как по-вашему, после беседы с демонстрацией снимка стала бы признаваться мне жена, что держит дома под кроватью левые доллары? – Вряд ли… – У вас все? – Не совсем, – сказала Даша. – Хотелось бы поговорить еще и о Вершине… – Бож-же мой, – покачал головой Родион. – Вы и его мне шьете? Не стесняйтесь, валите до кучи… Шея терпит. – А кстати, где вы были во время его убийства? – А когда его убили? Вернее, во сколько? – Родион был спокоен. – Вот уж где нет никаких точек пересечения, так это между мной и Вершиным… – Вершиным или – Вершиными? – Не понимаю, о чем вы, – сказал Родион. – Я и сама, признаться, не все понимаю… – Может, в таком случае, сначала сама с собой разберетесь, а потом станете приставать с разными глупостями? – А что, если попробуем вместе разобраться? Вы точно помните, что тогда вашу супругу на белом БМВ подвозил именно Вершин? – Ну, мог и ошибиться… – Извините, но вы дали совершенно недвусмысленные показания… – Человек, чью фотографию вы мне тогда показали, очень напоминал того, что подвозил… – Странно, – сказала Даша. – Видите ли, шесть лет назад дочка Вершина – единственный ребенок, первоклассница – попала под машину. Насмерть. Под БМВ. С тех пор у Вершина оформилась самая настоящая мания – БМВ любого года выпуска и модели он видеть не мог, не говоря уж о том, чтобы на них ездить… С каждым может случиться. – За что купил, за то и продаю… Что-нибудь еще? – Вы не знаете, почему доказательства неверности вашей супруги добывали именно люди Ирины Викентьевны Вершиной? – Это она так говорит? – Она уже ничего не говорит. Ее убили. – А, ну это я, – сказал Родион, осклабясь. – Вы что, не поняли? Если в Шантарске кого-то убивают, это непременно я. Хобби у меня такое. Вон там, в тумбочке – автоматы, пистолеты, яды в ассортименте… После каждого нового жмурика заходите ко мне запросто. Только прокурора на будущее прихватывайте, а? С ордерами или чем там полагается… – Скажите, а Эдуарда Петровича Усачева вы знаете? – А что, я его тоже убил? – Нет, он пока живехонек, – серьезно сказала Даша. – К некоторому моему удивлению – очень уж много знает… – Господи, какие проблемы? – рассмеялся Родион. – Если он вас отчего-либо не устраивает в живом виде – обращайтесь ко мне, я ведь убийствами живу. С вас я даже денег не возьму, найдем более приятные формы взаимозачетов, бартером, так сказать… – Вам очень хочется меня трахнуть? – Каюсь, весьма. – А вам очень хочется меня убить? – спросила она с той же улыбочкой, не отводя взгляда. Это напоминало детскую игру – «Кто кого переглядит». Ни один не отводил взгляда. В комнате повеяло чем-то новым. – А зачем мне вас убивать? – спросил он в конце концов. – А чтобы я вас не посадила. – А вы попробуйте сначала, Дашенька. |