Книга Брачные игры чародеев, страница 9 – Артем Тихомиров

— Он мог так решить, потому что вычислил своего внука у тебя в берлоге. Отсюда и подозрения в сговоре. Ты точно не звал Леопольда приехать в Мигонию? Точно не предлагал ему немножечко развеяться?

Я поклялся, что ни в чем подобном не замешан.

— Пожалуй, я попытаюсь разведать у Фероции, что все это значит. Она ничего не говорила мне о планах своего: отца… Непонятно.

— У нее на лице нет ничего такого, что говорило бы о влюбленности в Леопольда?

— Нет.

— А вдруг она даже не подозревает о готовящемся коварстве?

Гермиона смерила меня странным взглядом — словно ребенка, который вдруг заговорил академическим языком, а сам еще даже не встал на ножки.

— Хм… — ответила она, — Хм…

— Не томи меня. Если у тебя есть соображения, выкладывай, — простонал я.

— Что-то за всем этим кроется. Зачем Вольфраму угрожать тебе и намекать о грядущем эпическом противостоянии? Ты ведь не наступал ему на мозоль?

— Я про то же! Он оттаскал меня за ухо, но это было давным-давно, и больше мы не пересекались.

— Но ты мог случайно перебежать старику дорожку, — сказала Гермиона.

— Я уже все допускаю! И какие планы он имел в виду, говоря, чтобы я даже не пытался их нарушить? Речь идет о Леопольде?

— Ты меня спрашиваешь? — надула губки девица.

— А кого же?

— Общаясь с тобой, Браул, я становлюсь такой же дурой! Это заразно.

Я многозначительно кашлянул. Гермиона может называть меня любыми словами, но всему же есть предел.

— Не пыхти. Ты сбил меня с толку. Итак. Леопольд удрал из Гордых Орлов, чтобы провести месяц в Мигонии. Развеяться, покутить и все такое прочее.

— Точно.

— Не перебивай!

— Ладно.

Гарния квакнула.

— Леопольд скрывается от своего деда, который хочет женить его на Фероции Зипп. Причем, намерения старика тверды, как алмаз.

— Тверже.

— Ага. Ага… Целый месяц Леопольд умудряется скакать по столице, посещать различные увеселительные места, в том числе те, где проводят время чародеи, но старик, который регулярно там бывает, его не заметил. Странно.

— У Леопольда обнаружился большой талант к конспирации.

— И никто не сказал Вольфраму, что видел его внука там-то и там-то…

— Тут есть объяснение, — сказал я. — Никто, кроме этих двоих, не знал, что Леопольду запрещено покидать поместье, поэтому его особое положение оставалось для общества тайной. Ну и что, что его видели? Просто никто не придал этому значения. Вот если бы внучок столкнулся с дедулей лбом в дверях «Речного Дракона», например, тогда другое дело…

— А ты умеешь соображать, Браул, — заметила Гермиона. — Значит, Леопольд думает, что его кто-то заложил?

— Да. Он считает, что Вольфрам обнаружил его присутствие в столице еще до бала.

— Сомнительно. Навряд ли бы он стал дожидаться этого дня и ловить его в людном месте, рискуя вызвать переполох, — сказала Гермиона. — Это очевидно, Браул. Старик столкнулся с внуком на балу и, конечно, пришел в ярость. Знай он все заранее, приготовил бы ему ловушку тихую и незаметную. Кстати, я на том приеме не была, но Ванда Брокель рассказывала мне о некоем молодом человеке с длинными белокурыми волосами, который появился неизвестно откуда и слонялся взад-вперед с дурацким выражением на красивом лице.

— Точно. Это был Леопольд под волшебной маскировкой!

— И этот молодой человек неожиданно смылся. Был какой-то шум, но недолго, а потом бал покатился дальше по смазанным рельсам. Об инциденте забыли.

— А старик остался в доме Ллуга Молейна?

— Не знаю. Исходя из того, что нам известно, вряд ли. Взяв ботинок, который Леопольд посеял, он, скорее всего, отправился на поиски… Хм… Здесь пахнет какой-то тайной. Может быть, даже зловещей.

— Не «может быть», а именно зловещей, — отозвался я, приступая к поглощению третьей чашки чудесного чая. — Кто-то это зелье заварил, но, видимо, расхлебывать его придется мне…

— Ну, не все, я думаю, но частично придется, — сказала Гермиона. Глядеть она умела очень проницательно, что и продемонстрировала в тот же миг. — Браул, подозреваю, ты опять во что-то влип.

Я вздохнул.

— И не говори. Знать бы еще, во что и чем это обернется. У Вольфрама на уме какое-то злодейство. Его методы оставляют желать лучшего.

— Что ты намерен делать?

— Если бы знать! Вопрос в том, что собирается сотворить с Леопольдом его зловещий предок.

— Женить.

— Это только часть страшной правды. Вопрос в том, какую цель преследует эта женитьба! Ведь речь идет о планах, которым ни я, ни другой мозгляк не должен помешать. Звучит пугающе. Я намерен это выяснить и вытащить Леопольда из лап демона.

— Как? — прищурилась Гермиона.

— Не знаю пока. Но с твоей помощью надеюсь достичь определенных успехов.

— С моей, значит?..

— Ну. Мы же… как эти… сиамские близнецы — помогаем друг другу с утра и до вечера. Разве нет?

Гермиона с сомнением причмокнула красивыми губами.

— Хочешь, чтобы я в этом участвовала?

— Очень хочу. В природе действует закон сохранения энергии. Поэтому если я помогаю тебе, ты помогаешь мне. К тому же бедняга Леопольд не заслужил подобного обращения. Допускаю, что Фероция Зипп — девушка достойная, начитанная и тому подобное, но это же не повод заковывать в семейные кандалы моего друга детства.

Гермиона раздумывала. Ну конечно, нагружать меня своими заботами и требовать, чтобы я доставал луну и звезды с неба — это пожалуйста, а вот как броситься со всех ног на помощь несчастному Браулу, это…

— У меня были несколько иные планы, — сказала Гермиона.

Я не сдавался.

— Взгляни на это с другой стороны, дорогуша. Мы с тобой просто обязаны поставить старого негодяя на место. Он назвал меня мозгляком, бесталанщиной, лоботрясом и прохиндеем. А про Невергоров сказал, что мы выскочки! Забудем? Сделаем вид, что ничего не было?

Гермионе не нравилось, когда Невергоров обзывали выскочками. Она очень любила и уважала мою родительницу, не меньше, чем свою собственную. Я задел ее за живое, и теперь волшебница просто не могла остаться в стороне.

— Или возьми незабвенную Фероцию, девушку, положительную во всех отношениях. Ей-то каково? А вдруг она Даже не знает о том, что ее отец и этот старый пень задумали такое?! Ты ведь против того, чтобы девушек, твоих подруг, кстати, выдавали замуж насильно?

— Конечно, против!

— Вот и вообрази себе, какой заговор готовится против молодых! Пострадает не только Леопольд, но и Фероция!