Книга Белый Волк, страница 55 – Александр Прозоров

— Лучших из лучших.

— Самых сильных.

— Самых умных.

— Самых достойных.

— Мы приходим к ним.

— Мы зачинаем ребенка.

— И мы уходим…

— Или не уходим…

— Или уходим…

— Или нет… — эхом заметалась короткая фраза меж уст трех девушек.

— Айнар может вернуться…

— Или не вернуться…

— Или вернуться…

— Она дома.

— Она зачала.

— У нее родится ребенок.

— Он вырастет в нежности и ласке…

— Так она вернется?! — оборвал этот хоровод из русалочьих голосов Белокотов.

— Константин, — ответил Степан Иммануилович. — В физике сверхпроводников есть очень много перспективных направлений. Вы талантливый ученый, мы с товарищами будем вас активно поддерживать и продвигать. Работайте. Но направление сверхаккумуляторов для стабилизации энергобаланса нам кажется бесперспективным. Выберите себе другую тему, пожалуйста.

— Мой проект уже готов и проходит научную экспертизу.

— Совершенных проектов не бывает. Всегда могут понадобиться доработки, усовершенствования, системы резервирования и безопасности. Если вы уделите больше сил другим направлениям, то реализацию идеи сверхаккумуляторов легко можно оттянуть еще на полвека… И все это время рядом с вами будет любящая преданная женщина, которая вырастит прекрасных детей, окажет вам любую поддержку и не отойдет ни на шаг до самого конца жизни. В своем докладе на конференции вам следует указать, что крайне перспективная тема аккумулятора на основе сверхпроводимости требует более детальной проработки, и вы беретесь ее и дальше развивать, а пока «Росэнерго» следует активнее возводить надежные и апробированные ГАЭС. Вы получите поддержку и одобрение от очень многих ученых и чиновников высокого ранга.

— Будет правильнее сказать, Константин Викторович, — внезапно вступил в разговор бородач, — что все эти фантастические прожекты энергоаккумулирующих станций на основе высокоскоростных маховиков, конденсаторов, химических реакций, плазмоидов, давления и всего подобного не должны получать никакой поддержки в научной среде. Как минимум, иметь отрицательные отзывы от авторитетных специалистов. Таких, как вы.

— И тогда вы вернете мне Айнар?

— Вы не понимаете, Костя, — покачал головой седовласый ученый. — Мы не торгуемся и не угрожаем. Мы просто объясняем, чем можно заслужить настоящую любовь. От нас не зависит ничего. Она вернется, если этого захотят сестры.

— Это какой-то бред, — потер виски Белокотов. — Я не верю в русалок.

— Ой, — прислушиваясь, вскинула палец гостья в зеленом платье. — Кажется, кто-то пришел.

— Чего стоишь? — спросил бородач. — Иди, открывай.

Белокотов недоверчиво на него посмотрел, вышел в коридор, щелкнул замком, отворил дверь…

— Костя, Костенька, милый! — кинулась ему на шею девушка в легком сарафане, покрывая лицо горячими поцелуями. — Наконец-то!

— Боже мой, родная! Где ты была? — Белокотов обнял ее, закружил, вместе с ней влетел в комнату. — Она вернулась!!!

— Здравствуй сестра, — повернули к ней головы остальные девушки.

— Здравствуйте, сестры, — обнимая и крепко прижимаясь щекой к щеке Константина, улыбнулась в ответ Айнар.

— Костя, — окликнул его седовласый Степан Иммануилович. — Какая разница, веришь ты в русалок или нет? Ведь самое главное — это чтобы любящая тебя женщина могла остаться с тобой. — Он снял со своего плеча ладонь, поцеловал ее и сказал: — Дорогая, мне кажется, нам пора. Мы можем опоздать.

— Да, мой милый. Идем… — В переливчатом зеленом платье она обошла стол, чмокнула Айнар в щеку и шепнула ей на ушко: — Рада за тебя, сестра. Мне понравился твой молодой человек. Ты сделала хороший выбор.

Вслед подошла девушка в костюме, чмокнула, шепнула:

— Хороший выбор, сестра.

Следом «деловая»:

— Ты молодец, сестра.

Мужчины же исчезли по-английски, не попрощавшись.

Белокотов и Айнар продолжали сидеть на диване бок о бок, крепко держась за руки.

— Ты останешься со мной? — шепотом спросил он ее в самые глаза.

— Если ты не прогонишь, — так же шепотом ответила она. — Единственный мой, любимый… Сделай так, чтобы я осталась с тобой навсегда.

Константин, похоже, даже не ощущал, как сильно от нее разит речными водорослями.

— Они тебя разводят, Костя, — подошел ближе Варнак. — Они хотят забрать у тебя твою мечту. Угробить, разломать, уничтожить тему. Ты им мешаешь.

— Я никого не предаю, Рома, — поднял к нему лицо Белокотов. — Не выдаю секретов, не сдаю расположения частей, не сливаю данных исследований. Это мой проект. Я его придумал, я его создал. Хочу — делаю, хочу — нет. Больше это никого не касается.

— А как же затопленные луга, леса, нерестилища?

— В этом мире нет ничего, что бы не имело оборотной стороны, Еремей. Мы просто попытаемся получить от водных зеркал как можно больше пользы.

— Очнись, Белокотов! Ты что, не понял?! Тебя покупают! Тупо покупают! Ты только что слепо продал свою мечту!

— Да, Еремей, это правда. — Он только крепче сжал руку Айнар. — Я продал свою мечту. Но я получил взамен другую. Реальную и куда более прекрасную. Что теперь?

Это был бесполезный и невероятно тягомотный разговор. Варнак понял, что русалки переиграли его, еще несколько минут назад — едва пропавшая девушка ступила на порог. Русалки разгромили его в пух и прах, наголову, без всякой надежды на реванш.

Он вышел на лестницу, сел на ступеньку у Костиной квартиры и набрал телефон Широкова:

— Здравствуйте, Сергей Васильевич. У меня есть для вас три известия. Одно хорошее и одно плохое.

— Экий ты злопамятный, Варнак. — У полковника, похоже, настроение было неплохое. — И какое третье?

— Минуту назад Константин Белокотов сообщил, что теперь он является сторонником проекта строительства ГАЭС.

— Вот уж воистину, от этой вести мне ни тепло, ни холодно. А какое хорошее?

— Я наконец-то узнал, почему мой анонимный спонсор так пекся о судьбе Батарейки. Он противник ГАЭС и сторонник внедрения технологий сверхпроводимости. Видимо, тут играет какое-то промышленное лобби.

— Я уже догадываюсь, какое известие будет плохим.

— Объект Батарейка перебежал на чужую сторону. В область интересов моего спонсора он больше не входит. Отныне этот клиент полностью ваш.

Варнак отключил трубку, сунул в карман и угрюмо вздохнул:

— Кажется, у меня развивается склероз. Никак не могу вспомнить ни единого дела, которого бы я не завалил.