Онлайн книга «Рай в неглиже»
|
Ну, по крайней мере теперь было ясно, почему Коля смотрел на Нику с такой откровенной неприязнью и поспешил ретироваться при первой же возможности. Нелегко видеть человека, который предпочел отказаться от тебя и выбрал при этом в качестве замены твоего друга. И тот факт, что девушка сделала это не по доброй воле, а исключительно потому, что не могла выносить тирании Колиной мамы, ничего не менял. Сам-то Коля был наверняка уверен, что его мама самая лучшая на свете. И не любить ее – все равно что плюнуть ему в душу. Ника и плюнула, причем дважды. Сначала отказавшись от Коли, а потом выбрав себе в новые любовники Сему. – Но Сема совсем другой, нежели Коля. Конечно, с Колькиными возможностями его возможностям не сравниться, но что толку, когда за стеной постоянно подслушивает мама? А если мы у меня оставались, то она все равно покоя нам не давала. Каждая минута, когда Коля не работал, была ей словно нож в сердце. – Зато у Семы родители далеко. – Да, это его большой плюс, – несколько печально согласилась Ника. – И хотя денег у него маловато, но зато мы тратили их вместе. А не так, как с Колей и обязательно с его мамой. Что мама одобрит, то мы и покупаем. До смешного доходило, вместе с ней мне нижнее белье ездили покупать. Мне понравился один гарнитур, его маме другой. И что вы думаете? Купили в результате тот, который нравился ей. Ну, это и было последней каплей. Сунула ей гарнитур и сказала, раз она его выбрала, ей его перед сыном и носить. – И все? После этого ты с Колей рассталась? – Ну, не я сама рассталась. Его мама сделала так, что мы расстались. Раздула из этого эпизода целую историю. И неблагодарной я у нее получилась, и хамкой, и босячкой. И чего только она про меня Кольке не наговорила. Он мне месяц не звонил. А когда позвонил, то я уже с Семой была. В голосе Ники теперь слышалась затаенная обида и боль. Видно, нелегко ей далась рокировка, которую она произвела. Но зато теперь подруги прекрасно понимали, кто именно может иметь зуб на Сему. Конечно же, Коля! Избалованный судьбой, деньгами и мамой художник, наверное, искренне считал, что Ника обязана дожидаться его хоть месяц, хоть два, хоть целый год. Ну а когда оказалось, что та не намерена этого делать и давно утешилась с другим мужчиной, да еще с лучшим другом самого Коли, тот возненавидел и Нику, и Сему, и… И что дальше? Что Коля мог сделать такого, чтобы заразить Сему чумой? И как с этим увязать смерть Владика и остальных? – Ника, а ты уверена, что все поняла правильно? – О чем вы? – Сема действительно болен чумой? – Или чем-то в этом роде. – А где его содержат? – Он мне этого не сказал. И телефона не дал. Сказал, что связи с ним не будет до самого конца. – До какого конца? – Ну, либо он поправится, либо… либо нет. – Значит, связи у тебя с ним нету никакой? – Нет. Связь односторонняя. Он мне звонит, я ему нет. – И что… возможно, Сема уже умер? – Ой, нет! – испугалась Ника. – Не говорите так! Наоборот, сегодня мне звонил его врач. Сказал, что состояние Семы удалось стабилизировать. Врач сказал, что организм у Семы молодой и сильный, и ему почти удалось побороть болезнь. По крайней мере теперь у Семы появился шанс остаться в живых. Но больному требуется покой. – И врач тебе звонил только для этого? Какой милый человек! – И еще он сказал, что больной очень просит, чтобы я привезла продукты и присмотрела за его сестрой. – За Василисой? Но она ведь тоже в больнице. – Завтра ее вроде бы должны выписать. Врач сказал, что Сема очень тревожится, что Васька останется без присмотра. Ну, вот я и приехала, чтобы навести тут порядок. Подруги огляделись по сторонам. Да уж, работа по наведению порядка предстояла Нике огромная. Надо бы остаться и помочь девушке, но внезапно Кира с Лесей услышали голос Эльзы: – Ну ладно. Пожалуй, не будем тебе тогда мешать и пойдем. Позвони нам, если узнаешь что новое. И не успели они и глазом моргнуть, как Эльза очутилась за дверью. – Ты куда? – догнала ее уже на лестнице Кира. – Как куда? – искренне удивилась Эльза. – Ухожу. А что нам тут еще делать? – Мы совсем не поговорили с Никой. – Но вы же слышали, она будет делать уборку. И она намекала, чтобы мы в этом ей помогли. – Ничего она не намекала. – Ну да, правильно! Открытым текстом прямо и заявила! И Эльза принялась внимательно рассматривать свой маникюр, который у нее, надо отметить, несмотря на все перенесенные тяготы, потери и горе, был просто безупречным. Когда Эльза успела его сделать? Неужели она таскала лак и маникюрный наборчик с собой? Это показалось Кире странным, царапнуло за душу. Но сейчас сыщицу больше волновал другой вопрос, и маникюр Эльзы остался глубоко в памяти. – Мы должны еще поговорить с Никой. – Делать больше нечего! – Она может знать, кто заразил Сему чумой. – В общем, вы как хотите, а я убираться в чужой квартире не буду. И вообще… Если этот Сема такой заразный, не надо нам лишнее время находиться в его квартире! Капризуля Эльза сама не знала, чего хочет. Но зато подруги знали. И Леся сказала: – Хочешь ты или не хочешь, а мы тут останемся. – Да, да! А ты можешь уходить! Домой поедешь сама! – Стойте! – всполошилась Эльза. – Вы обещали, что отвезете меня домой! Я одна туда идти боюсь! – Отвезем, когда закончим разговор с Никой. – А мне где ждать? – Где хочешь, там и жди! Хочешь, посиди на лестнице! Выполнять все капризы Эльзы подругам уже надоело, и они не собирались прыгать перед бывшей старостой на задних лапках. Так что они вернулись к Нике и застали ту за разборкой продуктов. – Вернулись? – удивилась девушка и тут же предложила: – Хотите перекусить вместе со мной? – А можно? – Разносолов не обещаю, но яичницу я поджарить вполне в состоянии. Будете яичницу? Кира с Лесей съели бы сейчас что угодно. А яичница из шести яиц, плавающая в масле, показалась им райским кушаньем. Ника не стала высушивать яйца, оставив их слегка «сопливыми». Такое кушанье полагалось размять белым мякишем, а потом есть, макая во влажную бело-желтую массу кусочки хлеба. – М-м-м… вкуснятина! – Да! Очень вкусно! – Это рецепт моего папы. Вообще-то готовить он не умел, но вот яичница у него всегда получалась очень вкусная. Ее нужно посыпать черным перцем, и тогда вкус будет совершенно замечательным. – И взгрустнув, Ника продолжила: – Семка такую яичницу тоже очень любил. Бывало, нам лень что-то сложное себе готовить, мы сразу десяток яиц поджарим и наедимся от пуза! Счастливые, довольные. Если бы Колькина мама увидела, как мы хлеб прямо руками берем, ее бы, наверное, инфаркт хватил. Она яйца признавала только в виде пышного омлета на тарелке из расписного фарфора. Или по утрам ей папа Коли приносил сваренные «в мешочек» яйца в серебряной подставочке, со снятым кончиком, а внутрь добавлял кусочек сливочного маслица. Все перемешать, а потом деликатненько так выедать кофейной ложечкой. Одна порция – одно яйцо. |