Книга Счастливых бандитов не бывает, страница 80 – Данил Корецкий

— Понял, — отозвался Боярин, здоровенный краснолицый малый, бывший борец-тяжеловес с аккуратно подстриженной бородкой.

— А ты, Димон, будешь вместо Бориса, старшим по моей охране. Восемь пацанов со стволами на двух машинах со мной, и к дому четверых. Эти суки в любой момент повторить могут!

— Ясно, шеф.

Через несколько минут Каскет сел в «мерседес» Димона, как всегда, на заднее сиденье. Димон плюхнулся рядом с сидящим за рулем Горбунком. Тот выглядел испуганным. Видно было, что чувствует он себя неуютно.

— Что, зассал? — недобро спросил Каскет. — Думаешь, оно всю жизнь гладко да складно? Так не бывает, иногда приходится и свою жопу подставлять!

— Да нет, я ничего, в порядке…

— Тогда давай на Солянку, — сказал Каскет. — К Босому.

Горбунок тронулся с места. Впереди шла загруженная черная «бэха», потом черный «мерс» с Каскетом, а замыкал колонну черный «ленд крузер», тоже набитый бойцами. Каскету понравилось, что Димон быстро организовал охрану. Но потом пришла мысль, что черный кортеж напоминает похоронную процессию, и настроение испортилось окончательно.

* * *

На Солянке Каскет ни разу еще не был. Обычно он звонил и Босой сам приезжал в офис, причем без промедлений, несмотря на хромоту. Конечно, Каскет оказывал ему уважение: дорогой коньяк, закуски, почтительная беседа, чтобы старику не было обидно. Тот и не обижался. Или делал вид, что не обижается. Но сейчас Каскет хотел появиться неожиданно: если совесть нечиста, может, старый вор себя и выдаст.

Внизу дежурил Боцман, новый охранник Босого. Встал, молча смерил прибывшего твердым, спокойным взглядом. Они еще не встречались, но то, что позднего гостя пропустила внешняя охрана, рекомендовало его как свойского пацана.

— Знаешь меня? — поинтересовался Каскет.

Боцман молча кивнул. Каскет вспомнил его историю. Несмотря на молодость, этот парень крепкий орешек.

— Скажи хозяину — по срочному делу!

А Босой уже нацелился спать. Без двадцати полночь — старикам и инвалидам положено на боковую. Его Проводник, Паяло, метался между спальней и гостиной, где развалился на широком диване Каскет, приговаривая, что вот сейчас Хозяин выйдет, вот-вот, он уже почти оделся.

И действительно, минут через десять тот появился, жмурясь от света и на ходу застегивая штаны. Уселся в кресло, поставил босые ноги с искореженными скальпелем пальцами на маленький пуфик, Паяло тут же проворно облачил их в теплые носки домашней вязки.

— Слыхал новости, слыхал, — проскрипел Босой, жестом показывая Паяле на стол под допотопной белой скатертью с кистями.

— Отморозков развелось в наше время немеряно… Бориску жалко, хороший был паренек…

Он говорил то, что и должен сказать осведомленный в городе человек с чистой совестью.

— А кто — не слыхал? — безразлично бросил Каскет.

— Не воры, это точно, — отрезал Босой и холодно зыркнул колючими глазами.

— Отвечаешь?

— Отвечаю! — значительно проговорил пахан, напрягая скулы. — Клык давать мне не по рангу как бы…

— Клыком, если что, не обойдешься.

— Ты особливо не богуй! — ощерился Босой. — Знаешь, что за пустую предъяву бывает?

Паяло приволок поднос с водкой и закуской, поставил на стол и моментально исчез, почувствовав недоброе электричество, повисшее в воздухе. Но авторитеты не обратили на поднос никакого внимания.

— К тому же воры не стреляют на перекрестках, — продолжил Босой скользкую тему. — Это ведь только в боевиках американских так наскакивают. У нас по-другому, по старинке…

Он обхватил сухими желтыми пальцами подлокотники, воткнул подбородок в грудь, смотрел исподлобья. Было все-таки в нем что-то величественное, патриархальное, и в то же время — трухлявое, утлое, как старый колченогий стул, который приспособили как подставку для горшков с цветами. Первое было напускным, актерским, привык Босой изображать перед челядью батюшку-царя. Вот только не всегда успевал вовремя переключаться.

Каскет встал.

— Я тебя спросил, ты мне ответил. Никаких обид, — сказал он. — Если что услышишь, дай мне знать. Если я что-то прознаю про твоих, не обижайся.

Босой выдавил улыбочку.

— Конечно. Может, по чарочке все-таки?

— В другой раз.

На лестнице у Каскета в кармане зазвонил телефон. Это был Боярин. Каскет вышел на улицу, включил связь.

— Гарик в «Трех сестрах» бухает, — доложил Боярин. — Что с ним делать?

— Ничего. Жди там, чтобы не ушел. Я скоро буду.

В общем-то, раз Гарик отдыхает в «Сестрах», это уже ответ на вопрос. Если бы он был замешан в неудачном покушении или даже что-то знал — обязательно бы свалил куда подальше. Но для полной уверенности Каскету было необходимо видеть его рожу.

Пока ехали, отзвонился Нупогоди. Он имел своих информаторов среди окружения Карпета, Итальянца, Гуссейна, Кима и того же, кстати, Гарика.

— Братки не в курсах, там все тихо, никакого движения. Похоже, они не при делах, — сказал Нупогоди. — Скелет тоже ничего не накопал.

— Оповестите мусоров, ЧОПы, братву, гостиницы — всех, кого можно, — велел Каскет. — Мы ищем наглых отморозков, непрофессионалов с тэтэшником! Кто поможет, получит пол-лимона деревянными!

В «Трех сестрах» было шумно, накурено, гремела музыка, вокруг шеста крутились голые девчонки в красных ниточках. Гарик сидел в углу, от остального зала его отделяли три могучие фигуры телохранителей.

«Не иначе у Буржуя научился!» — с усмешкой подумал Каскет.

Рожа у Гарика была пьяная, красная и похотливая. С ним за столиком сидели Дубровский и две юных мочалки в тинейджерских свитерах с японскими картинками.

— Каскет, как тебе эти «татушки»?! Тебе, как лучшему другу, могу уступить обеих! Зачётные телки, канать мой череп! У каждой по знаку качества на заднице! Точно говорю, сам видел!

— Я по другому вопросу, — сказал Каскет. — Ты слышал, что сегодня на меня…

— Да, блить, уже сто раз! — отмахнулся Гарик. — Я ох. еваю просто, зуб даю! Меня ж тоже так подрезали было, на 31-й, задроты какие-то, сопляки! Блить, я бы всех этих пионеров отмороженных в Дону бы утопил! Ох. ели совсем, по городу не проехать стало!

Каскет испытующе сверлил его взглядом.

— Ты знаешь, кто это был?

— Да откуда, Жора?! — Гарик широко растопырил красные, как у кролика, глаза. — Знал бы, они бы у меня уже на кукане дергались где-нибудь под причалом, за жабры бы подвесил!

Мочалки захихикали. Им эти проблемы по барабану. Если кому-то надо кого-то подвесить за жабры — пусть подвешивают! Дубровский цыкнул на них, они сразу притихли.

— А кто мне давал гарантии? Кто говорил, что вся братва на жопу сядет и будет дышать в две дырочки? — наседал Каскет.