Книга Часовые Запада, страница 17 – Дэвид Эддингс

На следующий день после полудня корабль Грелдика, подгоняемый свежим морским ветерком, плыл по волнам, закручивающимся белыми барашками. Несколько матросов из тех, кто был в состоянии, нетвердой походкой передвигались по палубе, подтягивая канаты и присматривая за кормой, где, вцепившись обеими руками в румпель, стоял Грелдик с опухшими глазами и страдальческим выражением лица.

- Ты не собираешься убрать часть парусов? - осведомился у него Бельгарат.

- Зачем?

- Потому что если при таком ветре идти под полными парусами, то может сорвать мачту.

- Занимайся-ка лучше своим колдовством, Бельгарат, - сказал ему Грелдик, - а с парусами я как-нибудь сам разберусь. Мы идем на хорошей скорости, и, кроме того, доски на палубе начинают коробиться задолго до того, как появляется опасность для мачты.

- Как задолго?

Грелдик пожал плечами.

- Почти за минуту, как правило.

Бельгарат долго глядел на него и наконец произнес:

- Пойду-ка я лучше вниз.

- Хорошая мысль.

К вечеру ветер стих, и ночью корабль Грелдика продолжал путешествие по спокойному морю.

На следующее утро, когда взошло солнце, стоял, как и предсказывал капитан, полный штиль. Чуть позже на западном горизонте выросли темные скалистые утесы и остроконечные вершины горных хребтов Острова Ветров. Подул попутный ветер, и их корабль опять понесся, как норовистый конь, по гребням пенящихся волн. Широкая улыбка озаряла бородатое лицо Грелдика всякий раз, когда корабль, содрогаясь, раскачиваясь и подскакивая, разрезал очередную волну, выбрасывая при этом веер сверкающих брызг.

- На редкость ненадежный человек, - сказала Польгара, неодобрительно глядя на капитана.

- Он, кажется, и вправду хороший моряк, Пол, - миролюбиво произнес Дарник.

- Я не об этом говорю.

- А-а.

Корабль проскочил, лавируя, между двух скалистых мысов и вошел в гавань города Ривы. От берега вверх поднимались серые каменные постройки, а над всем городом и над гаванью угрожающе возвышались мрачные зубчатые стены цитадели.

- Здесь всегда так уныло, - заметил Дарник. - Уныло и негостеприимно.

- Именно с таким замыслом и был построен город, - ответил Бельгарат. - Гостей сюда не ждали.

Затем, завершая правый галс, Грелдик резко крутанул руль, и корабль, рассекая носом темную гладь воды, подошел прямо к каменному причалу.

- Как ты думаешь, нас уже кто-нибудь видел и доложил Гариону? - спросил Дарник.

- Безусловно, - ответил Бельгарат, указывая на только что распахнувшиеся ворота в толстой высокой стене, защищавшей Риву с моря, за которой показались ведущие наверх широкие каменные ступени.

Из ворот вышла группа людей в придворных одеждах, в центре шел высокий молодой человек с очень светлыми волосами и серьезным выражением лица.

- Добро пожаловать в Риву, капитан Грелдик.

Эрранд узнал голос Гариона, хотя теперь он звучал старше и гораздо увереннее.

Грелдик, перегнувшись через борт, оценивающе прищурился.

- Ты подрос, мой мальчик, - обратился он к королю Ривскому. Столь непосредственный человек, как Грелдик, никогда не чувствовал необходимости использовать традиционные формы обращения.

- Это бывает, - сухо ответил Гарион. - К моему возрасту все обычно подрастают.

- Я привез к тебе гостей, - сообщил ему Грелдик.

Бельгарат, ухмыляясь, пересек палубу и подошел к противоположному бортику, а за ним последовали Дарник и Эрранд.

- Дед? - Лицо Гариона вытянулось от удивления. - Что ты здесь делаешь? И Дарник, и Эрранд?

- Мы здесь, собственно, по инициативе твоей тетушки, - отвечал Бельгарат.

- И тетушка Пол тоже здесь?

- Конечно, здесь, - спокойно ответила Польгара, появляясь из низкой двери каюты.

- Тетушка Пол! - ошарашенно воскликнул Гарион.

- Ну что ты так на меня уставился, Гарион, - сказала она, поправляя воротник своей синей накидки. - Это невежливо.

- Но почему вы не предупредили, что приедете? Что вы все здесь делаете?

- Приехали тебя навестить. Время от времени родственники должны видеться друг с другом.

Когда они сошли на пристань, последовали объятия, рукопожатия и долгие взгляды друг другу в глаза, которыми обычно сопровождаются подобные встречи. Эрранда, однако, гораздо больше интересовало нечто другое. Когда они начали взбираться наверх к нависшей над серым городом цитадели, он дернул Гариона за рукав.

- А конь? - спросил он.

Гарион поглядел на него.

- Он в конюшне, Эрранд. Он рад будет тебя видеть.

Эрранд улыбнулся и кивнул.

- Он все так же разговаривает? - спросил Гарион у Дарника. - Так же односложно? Я думал - ну...

- Эрранд разговаривает нормально для своего возраста, - ответил Дарник, - но с тех пор, как мы покинули Долину, он только о жеребце и думает, а когда волнуется, то иногда начинает говорить, как раньше.

- Однако он умеет слушать, - добавила Польгара, - чего я не могу сказать о другом мальчике, когда тот был в его возрасте.

Гарион рассмеялся.

- Неужели со мной было очень трудно, тетя Пол?

- Нет, дорогой, совсем не трудно. Просто ты не умел слушать.

Когда они добрались до цитадели, их приветствовала королева Ривская, стоя в высоком арочном проеме парадных ворот. Сенедра была все такой же прекрасной, какой ее запомнил Эрранд. Ее медного цвета волосы были прихвачены на затылке золотыми гребнями, и по ее плечам струился пылающий каскад золотистых кудрей. Она была миниатюрного сложения, не намного выше Эрранда, но выглядела как настоящая королева - с головы до пят. Она с истинно королевской статью приветствовала их, обняв Бельгарата и Дарника и поцеловав Польгару в щеку.

Сенедра протянула Эрранду обе руки, и он, взяв их в свои, заглянул в ее огромные зеленые глаза. В них он увидел некую преграду, едва заметный барьер, за которым она пыталась спрятаться от обиды. Сенедра привлекла мальчика к себе и поцеловала, и он еще более отчетливо почувствовал скованность, которую она, возможно, сама уже не осознавала. Когда она отстранила от его щеки свои мягкие губы, Эрранд еще раз посмотрел ей в глаза, наполнив свой взгляд всей любовью, надеждой и состраданием, которые он испытывал к ней. Вдруг ее губы задрожали, к глазам подступили слезы, и с душераздирающим криком Сенедра раскинула руки и сделала два нетвердых шага вперед.