Книга Сто лет, страница 106 – Хербьерг Вассму

Твоя Йордис.

Сортланд. 26-3-41.

Моя дорогая, любимая Йордис!!

Я получил из дома телеграмму, родители не знают, где я. Им хочется, чтобы я перестал плавать. Наверное, из-за того, что они боятся повторения случившегося в Свольвере, когда там были англичане. Ты знаешь, там было потоплено много судов, в том числе и пассажирских. Так что, возможно, я спишусь на берег уже после следующего рейса. Сейчас наше судно используют главным образом для перевозки войск. Каждый рейс пароход бывает битком набит немцами. Некоторые ведут себя нахально и смотрят на нас свысока. И требуют себе всего самого лучшего, не задумываясь, есть это или нет.

У нас был шторм. Утром я нашел уже приготовленный десерт валявшимся на пороге. В каждой формочке осталось по капле. Пришлось готовить новое угощение. На борту у нас грустно из-за событий в Свольвере. Хочу сразу написать и домой, чтобы мои родные не думали, что нас разбомбили и я убит. Я жив и здоров, но каждую ночь сплю в спасательном жилете.

Говорят, будто наше судно поставят на прикол из-за отсутствия топлива или прекращения пароходного сообщения. От нас многое скрывают. В последнее время нам только перед самым рейсом сообщают, куда мы пойдем. По-моему, что-то готовится. Лишь бы война поскорее кончилась! Тогда бы все стало по-другому! Тяжело думать, что самое страшное еще впереди. Спешу закончить. Пароход свистит перед Стокмаркнесом.

Нежный привет.

Ханс.

Виньегорден. 11-4-41.

Дорогой Ханс!

Интересно, как ты провел Пасху? Мне казалось, ты уже должен был расстаться со своим "Хадселем" и встретить Пасху свободным человеком. Но, может, после Пасхи ты снова начнешь плавать?

Господи, что у нас за погода! Я вышла в три часа, ярко светило солнце, и я думала, что меня ждет приятная прогулка, но все получилось наоборот. Примерно такая же погода была, когда мы с тобой ими из Стренгельвога в Мюре. Помнишь?

О, Ханс, мне стало здесь так тяжело, что порой я не уверена, что выдержу до конца. Мне так одиноко! Я живу с двумя стариками, и по вечерам мне даже не с кем поговорить. С моими прежними подругами мне теперь скучно. Некоторые из них сдружились с немцами. Воистину, в какое опасное время мы живем!

Дорогой Ханс, я счастлива, что ты меня любишь. Но мне кажется, что по-настоящему я не стою твоей любви. По-моему, у меня тяжелый характер, и я редко бываю чем-нибудь довольна.

Жду весны, мечтаю поговорить с тобой. Письма приходят так редко. А я только ими и живу.

Надо идти готовить ужин, уже половина восьмого.

Милый Ханс, мы поели, все хорошо, но я очень устала. Я ведь привыкла рано ложиться спать. Наверное, в Трондхейме уже весна, ведь он гораздо южнее? Думаю, ты замечаешь разницу, у нас тут, на Севере, еще настоящая зима. Я давно не получала писем из дому, надеюсь, что получу завтра.

Как дела на Хамарёе? Передай всем от меня привет. Ну, любимый, все мысли мои только о тебе. Нежный привет, обнимаю тебя.

Йордис.

Теплоход "Хадсель", Финнснес. 28-1-41.

Дорогая Йордис!!

Вот уже несколько недель наше судно — единственное, которое ходит до Кмркенеса. Компания "Норденфьельд" потеряла два своих парохода. Один из них сел на мель и затонул. Другой, "Рюфюльке был торпедирован на пути из Бергена в Трондхейм.

Нам не разрешают слушать английское радио, так что мы мало что знаем, кроме того, что видим и слышим каждый день. Это понятно. Надеюсь, мое письмо минует цензуру, а то эти строчки обязательно вычеркнут.

Наш пароход битком набит немецкими солдатами. Боюсь, что в автобусе будет давка. Примерно сто пятьдесят человек, чего стоит только прокормить эту стаю "волков". Мы будем ходить по этому маршруту три месяца, то есть до конца мая. А тогда я уже смогу начать думать об отпуске.

Грустно было узнать, что твои подруги спутались с немцами. Неужели они настолько глупы, что не понимают, сколько смертей и разрушений принесли нам эти парни? Лучше бы думали о славных, честных норвежских парнях, которые борются за нашу свободу. Ты должна найти себе другую компанию, Йордис.

Когда мы придем в Трондхейм, я смогу забрать костюм и пальто, которые купил там в прошлый раз. Трудно покупать столько вещей в наше время. Это так дорого. Но каждому нужны свои радости.

Ты пишешь, что тебе кажется, будто ты недостойна моей любви, но я не могу этого понять. Для меня ты единственная. Мне становится грустно, когда ты говоришь, что не удовлетворена своей жизнью. Впрочем, я тоже мечтаю о весне и мире. Ты жалуешься, что от одного моего письма до другого проходит слишком много времени, но я не всегда могу сесть за письмо, к тому же почта работает очень плохо.

Не грусти, Йордис.

С нежным приветом.

Ханс.

Виньегорден, май, вторник, вечер. 41.

Мой дорогой Ханс!

Большое спасибо за письма и за брошку, которую я получила в прошлую среду. Мне стыдно, что я не написала тебе раньше, но, к сожалению, я была очень занята в последнее время, у нас была генеральная уборка. Милый Ханс, поверь, я очень обрадовалась твоему подарку, такие брошки никогда не выходят из моды, а какая красивая филигранная работа! Должна признаться, что у тебя хороший вкус, ты покупаешь очень красивые вещи. Если бы ты был здесь, я бы тебя обняла.

Ну и погода стоит у нас, трудно поверить, что уже вторая половина мая. Я читала, что на Юге из-за войны не разрешили устроить демонстрации с нашим флагом, но у нас здесь демонстрации были. Говорят, будто немцы так прочно обосновались в Нарвике и Харстаде, что там для норвежцев уже нет места.

У нас все время идет снег, метели такие, что страшно открыть дверь. Надеюсь, эта погода и эта война продлятся не слишком долго.

Жду, когда по дороге можно будет проехать на велосипеде. Я не брала свой велосипед в Бё. Я им очень дорожу. Теперь такого велосипеда уже не купишь. Вообще-то мне нужны новые шины, но достать их почти невозможно, особенно для моего велосипеда. Придется, пока можно, латать старые.

Думаю, я все-таки поеду домой. Мне дадут расчет, как только мои хозяева найдут новую работницу, а это трудно — сейчас многим требуются работницы.

Дорогой Ханс, может, ты сумеешь освободиться и приехать ко мне ненадолго, когда я буду дома? Ведь тебе тоже нужен отпуск, даже если ты не спишешься с судна.

Недавно я была в магазине и купила себе туфли и материи на платье. Выбора почти нет, и все так дорого, что купить невозможно. Сегодня опять плохая погода. Я сильно простужена, и у меня так болит голова, что пришлось лечь. Мне нужен отдых, но я должна отнести это письмо в Скаген, если хочу, чтобы оно ушло с завтрашним пароходом.

Я рада, что лето проведу дома. Работы там много, это правда, но приятно для разнообразия поработать на поле. Уже очень давно я не жила дома подряд целое лето. Сейчас я кончаю писать это письмо, но все мои мысли с тобой. Нежный привет.