Онлайн книга «Профессия-первая леди»
|
Оглянувшись, Сувор ответил вполголоса: – Извините, дорогая Серафима Ильинична, но это меры предосторожности. – Боитесь, что наш разговор подслушают электрики? – не удержалась я. – Браниполк Иннокентьевич, вы меня удивляете! Старик тряхнул седой головой и сказал: – Электрики? Где вы видели электриков, Серафима Ильинична? Я немного растерялась. – Ну, или как там именуются личности, которые проверяют напряжение, заземление или шут его знает что именно. Я в этом не разбираюсь! – Оно и видно, – мрачно произнес дядя Браня. Тон старика мне не понравился. Мой папочка говорил, что я страдаю технических идиотизмом, и я вынуждена признать его правоту. Как и верность высказывания мамочки, заявлявшей, что я страдаю абсолютным топографическим кретинизмом. Но одно дело, когда это говорят родители, а другое – когда сосед, пускай и такой милый, как дядя Браня. – Они такие же электрики, как я – продавец мороженого, – сказал Сувор. – Серафима Ильинична, я заприметил этот фургончик с утра, они появились, как только вы в Экарест на съемки отправились – у вас сегодня же запись передачи. Дядя Браня еще раз посмотрел по сторонам и добавил чуть тише: – Не забывайте, я работал в этой системе больше тридцати лет, знаю все их отговорки, когда-то и сам в «электрика» играл. Мы тогда на квартире Сологуба «жучки» ставили… – Жучки? – переспросила я непонимающе. Для меня было новостью, что всемирно известный диссидент и писатель Лександр Сологуб, которого в начале семидесятых выслали из Союза, увлекался энтомологией. – Подслушивающие устройства, – просветил меня Сувор. Я в страхе посмотрела на дядю Браню. Он занимался подобным? Верно истолковав мой взгляд, Браниполк Иннокентьевич кратко заметил: – Если вы помните, Серафима Ильинична, я работал не в прачечной, а в организации под названием КГБ. И делал то, что направлено на защиту безопасности страны. Тогда Сологуб представлял для коммунистической системы реальную угрозу. И я был вынужден курировать то, что мне поручало начальство. Я искренне преклоняюсь перед талантом Лександра Сологуба, но в том, чем занимался, не раскаиваюсь. – И что вы хотите этим сказать? – заметила я в страхе. – Эти молодчики… Они не электрики? Но тогда кто? – Наши ребята, – не без ноток бахвальства в голосе сказал дядя Браня. – Молодые кадры, так сказать. Я их с одного взгляда раскусил. Они ставят вам «жучки», дорогая Серафима Ильинична. Не удивлюсь, если ваш особняк окажется нашпигован всеми этими новомодными штучками, которые едва ли ваши мысли не читают. – Но кто им позволил?! – эта реплика вышла у меня несколько растерянной. Короткая аббревиатура КГБ все еще вызывала во мне страх – как простой герцословацкий человек, я была приучена не только уважать, но и бояться могущественных силовиков. Браниполк Иннокентьевич хмыкнул: – Кто надо, тот и позволил. Не удивлюсь, что один из заместителей моего Огнедара. Или даже он сам. – Но за что? – в ужасе проронила я. – У нас же демократическая страна, чтобы инсталлировать кому-то подслушивающие устройства, необходимо постановление суда. Браниполк Иннокентьевич горько рассмеялся: – Серафима Ильинична, мне даже неловко от вас такое слышать! Скажите, в вашей разлюбезной Америке, где вы преподаете, такое возможно? Молчите? А если у них такое возможно, то у нас позволительно и не такое. Страна мы, конечно, демократическая, но со своими, так сказать, климатическими особенностями. Теперь я сама вцепилась в руку дяди Брани и прошептала: – Что мне делать? Помогите мне, Браниполк Иннокентьевич! Пусть ваш Огнедарик… – Мой Огнедарик – давно взрослый, имеет генеральское звание и является директором КГБ, – прервал меня дядя Браня. – Он не слушает моих советов. Хотя мне иногда кажется, что зря. Мне тоже непонятно, почему его ребятки нашпиговывают ваш дом «подслушками». Тут я увидела командира бригады разведчиков, которого приняла за главного электрика. Он с улыбкой шествовал к нам. – Держитесь естественно, – просвистел Браниполк Иннокентьевич и громко добавил: – А на засолку хорошо идут грузди. У меня своя рецептура, особая. Могу вам принести и этих грибочков попробовать… Губы у меня слиплись, едва ли не первый раз в жизни я растерялась. – Серафима Ильинична, мы вам очень благодарны, – сказал электрик из КГБ. – Можете не беспокоиться, с электричеством в вашем доме теперь все в порядке. Мы вас больше не побеспокоим. Я выдавила из себя улыбку и что-то сказала. Браниполк Иннокентьевич продолжал бубнить про грибки. Молодые люди исчезли, фургон неспешно уехал прочь. – Помогите мне! – простонала я, повисая на дяде Бране. – Вы не имеете права бросить в беде несчастную одинокую женщину с котом! Я не сбывала китайцам секретов космического бластера, не поставляла в Иран обогащенный плутоний и не корреспондировала с Ким Чен Иром, а Джорджа Гуша вообще на дух не перевариваю! Уверяю вас, я не торговала Родиной! – Верю, – с отеческими нотками в голосе пресек мою истерику дядя Браня. – Ее продали до вас, и по дешевке. Вы – моя любимая писательница и телеведущая. И чтобы вами заинтересовалось ведомство, возглавляемое моим Огнедариком, нужны весомые обстоятельства. – Но их нет! – закричала я. – О Зевс-громовержец, за что посылаешь на головы наши ты кару такую! Чем прогневили тебя, всемогущего бога, мы, недостойные и грешные черви? От чувства абсолютной беспомощности я заговорила гомеровским речитативом. Старик-генерал обнял меня (надо сказать, мне было приятно ощущать на плече его теплую руку) и сказал: – Думаю, все это имеет непосредственное отношение к останкам Татианы Шепель, которые вы нашли в колодце. Не забывайте, она – родная сестра супруги нашего президента. В последнее время у вас сплошные неприятности – сначала страшная находка в колодце… Я обреченно кивнула. – Затем визит к вам ночного воришки, который позаимствовал набор ножей и вилок и напугал вас до полусмерти. Я снова качнула головой – Наконец, труп Драги Ковтун, который вы нашли в картинной галерее. Если бы вы были интересны спецслужбам из-за чемоданного трупа, то почему соколики приехали только сейчас? Вероятнее всего, вы попали в прицел КГБ после того, как наткнулись на тело Драги. Не забывайте, на данный момент убиты три человека – и во всех трех случаях, как мне известно из конфиденциальных источников, использовались ваши ножи, Серафима Ильинична! Я дрожала. Дядя Браня проводил меня в дом, запретив говорить на важные темы. Беседуя о грибах, мы подошли к электрическому щиту. Генерал указал мне на крошечное подобие булавки, которое затерялось в переплетении проводов. Вот он, «жучок». Дядя Браня сумел обнаружить еще двух – одного в телефонном аппарате, другого – в настольной лампе, украшавшей мой кабинет. |