Онлайн книга «Принц на белом коне»
|
Даже не прозвучал приятный голос, сообщающий, что аппарат выключен или вне зоны приема… Один только треск и дребезжание эфира. Свечка хотела вырубить аппарат, и вдруг он ожил и заговорил знакомым человеческим голосом… На второй секунде Светлана успела нажать кнопку «Запись». Говорили двое. И именно те самые голоса, что и при расстреле банкира. – Привет, Игорь Дмитрич! Это я, Иван… – Привет!.. Только я не понял? Ты уже давно должен быть на точке… Где ты? – Где я? Сижу на дубе. Устал, как зараза… – А где клиентка? Ну и эта – хозяйка, Зелинская?.. Их что, нет в коттедже? – Нет, они там! Но где-то в глубине гостиной… – Они что не видны? – Видны! Но мелькают, блин, как приведения в замке… – Ты снайпер!.. Сиди и жди подходящего момента. – Не дождусь момента, Дмитрич. Ты попробуй сделать так, чтоб клиентка близко подошла к окну. А еще лучше, чтоб она помахала рукой… – Ладно! Попробую. У меня есть мобильный клиентки…Или попрошу кого, или сам позвоню… Но как только она подойдет к окну, ты сразу работай. – Нормально! Вот тут я ее и срежу. Аппарат опять противно зашипел, и Свечка машинально отключила его… Они обе стояли тихие, задумчивые и обескураженные… Но это, если говорить интеллигентским языком. А если попросту – они обе застыли с идиотскими рожами. Именно про таких говорят – как пыльным мешком ударенные! Но длилось это глупое стояние не более пяти секунд. Потом Свечка начала активную деятельность. Она требовала от Татьяны все новых непонятных вещей – швабру, вешалку, скотч, небольшую пухлую вазу китайского фарфора, плотное платье под горло, парик, банное полотенце. И все эти вещи надо было подавать срочно и секретно, подпихивая на пол под окно. Именно там, сидя под подоконником, Свечка развила бурную деятельность. Она спешила создать манекен с фарфоровой головой в парике и с рукой из полотенца. До звонка она успела дать Тигре важную команду: подготовить в коридоре веревки и дубинки, типа бейсбольных бит. В крайнем случае – молотки или скалки. Мобильник Светланы лежал на столе в центре гостиной… Звонка ждали с минуты на минуту. Но, как всегда в таких случаях, сотовый ожил неожиданно. Он бравурно запел голосом Магомаева. И не что-нибудь, а арию из «Женитьбы Фигаро». Подруги вздрогнули! До сих пор они не верили, что игрушки со сканером – это серьезно и опасно. Свечка на цыпочках подошла к мобильному телефону и сразу включила громкую связь. На всю гостиную зазвенел приятный девичий голосок: – Это Светочка Горелова? – Да, это я. – А я Маша Мухина… Ты меня не помнишь. Мы в Костроме вместе начинали на конкурсе. – Да, что-то припоминаю. – Я тогда, Светка, решила, что ты будешь королевой. А тебя так подло срезали… – Всё нормально, Маша… Ты где сейчас? – Я на день в Москву приехала… А сейчас я в Баксовке, прямо перед вашими окнами стою. – Так заходи. – Не могу… К тебе бы зашла. А Танька Зелинская – она королева и банкирша. Это не наш круг. – Зря ты так! Заходи. – Нет, Света. Я на машине и очень спешу… Я очень прошу тебя, Светлана, подойди к среднему окну и помаши мне рукой… Я обязательно тебя увижу. Это для меня, как привет из Костромы… Только одна подойди к окну. Без этой, без королевы. – Хорошо, я иду… Свечка легла на пол и поползла к окну, где под подоконником лежала большая кукла – манекен с головой из китайской вазы позапрошлого века. И Тигра тоже поползла. Вместе работать удобней и безопасней… Они подняли куклу в простенке и медленно продвинули в центр окна. Швабра отлично держала на плечиках платье с высоким воротом. Левый рукав был пуст и висел, как у инвалида. А в правом рукаве скрученное полотенце делало манекен похожим на толкателя ядра… В центре швабры, примотанная скотчем, еле держалась круглая бежевая ваза из Шанхая. К ней были приклеены очки и брови из обрезков соболиной шубы… Портрет завершала добродушная улыбка из красной помады и нос – комок бежевого лейкопластыря. Они установили швабру перед окном, поправили платье, придав фигуре женственные формы, и тонкой палочкой для подвижки тюля, привязанной к концу рукава, подняли вверх правую руку… Потом чуть опустили, и опять подняли. Свечка взяла телефон, который до сих пор не отключался. – Машенька, ты меня видишь? Я машу тебе рукой. – Очень хорошо вижу… А наша королева? – Тигра-то?.. Она обиделась и ушла совсем. – Отлично!.. Светочка, ты постой так еще пять секунд. – Конечно, Маша… Ведь мы с тобой из Костромы! Но пяти секунд не понадобилось. Почти сразу пуля со звоном пробила финский стеклопакет и с грохотом вонзилась в старинную фарфоровую вазу, привезенную из Китая… Пуля попала точно туда, где должен быть лоб! Теперь разбитая антикварная ваза, изображавшая голову манекена, с трудом держались на швабре. Ее осколки цеплялись за парик, приклеенный скотчем и привязанный платочком. А Иван спешил сделать контрольный выстрел! Через полторы или две секунды он прицелился в грудь жертве… Киллер видел, что объект все еще стоит у окна за тюлевой занавеской… Он чувствовал, что попал ей в голову, но видел клиентку не совсем четко, как ёжика в тумане. Дальше, как в красивой песне про нашего атамана, с которым любо, братцы, жить… «А вторая пуля, а вторая пуля, а вторая пуля-дура угодила в грудь»… Короче, точным выстрелом киллер перебил «девушке» позвоночник… На уровне груди бедную ручку швабры разнесло в щепки! Она согнулась, увлекая вбок красивое платье и крепкие плечи с остатками фарфоровой головы в итальянском рыжем парике. Дрожа от страха и стресса, Тигра, сидевшая на полу, в последний момент подняла трость, которая была привязана к руке «убитого» чучела… Умно придумано! Израненный манекен в образе умирающего лебедя печально взмахнул конечностью и лег на пол… Это было сделано красиво! И очень убедительно!.. Получилось похоже на Майю Плисецкую в балетном номере композитора Сен-Санса. Но игра продолжалась!… Сообразив, что в руке Свечки включенный мобильник, Тигра заорала: «Ой, караул! Подругу мою насмерть застрелили! Светку мою убили…» |