Книга Смерть на кончике хвоста, страница 48 – Виктория Платова

— Покажется, — отрезала Наталья.

— Так и знал, — Денис грустно улыбнулся ей. — Должно быть, подумали, что я снимаю девочку на ночь.

— А вы бы что подумали на моем месте?

— Сдаюсь, — Денис поднял руки. — Еще по рюмашке?

— Валяйте.

Нет, споить ее не удастся; Наталья лишь пригубила пахнущую вишневыми косточками жидкость и тотчас же поставила рюмку на стойку.

— У вас красивые глаза.

Знаем, знаем эти куплеты Дон Жуана с банальными рифмами в конце строк. Возлюбленный Дарьи Литвиновой мог бы придумать кое-что пооригинальнее.

— Могли бы придумать кое-что пооригинальнее.

— Не обижайтесь. Это домашние заготовки.

— Тогда сымпровизируйте что-нибудь.

— Сейчас. — Он зажмурился так крепко, что кончики угольных ресниц задрожали. — Вам идет эта краска для волос. Мой любимый оттенок. Платина.

Здесь ты не соврал: это действительно твой любимый оттенок. А краску для волос я позаимствовала в ванной у твоей девушки.

— Принимается, — Наталья улыбнулась.

— Отлично. Ну что, коллекционное вино остается в силе?

— Увы. Мне действительно пора. Приятно было с вами познакомиться.

Он даже не сделал попытки удержать ее (на что Наталья втайне надеялась), лишь просительно коснулся горячими пальцами ее руки. Этого было достаточно.

— Мы с вами больше не увидимся?

— Почему же?

— Потому что вы здесь в первый раз. И, наверное, в последний.

— Если вы хотите…

— Хочу.

— Если вы хотите, я оставлю вам телефон.

— А я вам — свою визитку.

Денис вынул из внутреннего кармана портмоне, не глядя вытащил визитку и протянул ее Наталье. Она взяла ее и так же, не глядя, засунула в задний карман литвиновских джинсов.

— Подождите, я забыл приписать домашний телефон…

Что-то нацарапав на визитке, он снова передал ее Наталье.

— Теперь ваш, — сказал он.

Не только у тебя есть домашние заготовки, мальчик. Наталья неторопливо раскрыла сумочку и так же неторопливо извлекла оттуда записную книжку. Сюжет, в рамки которого ее загнал Воронов, должен быть проигран до конца. Она не думала, что ей придется выуживать бумаги именно сегодня (дока-писатель настаивал на втором дне творения, а ему можно верить), но если уж появился такой элегантный шанс… Почему бы им не воспользоваться?

Денис с грустным любопытством следил за ее манипуляциями. Ничего, сейчас от грусти и следа не останется, ковбой, если ты похож на всю остальную часть человечества.

И Денис оказался похож. Удручающе похож.

Стоило ей только раскрыть обложку и найти нужную страницу. Ту самую, на которой четким и довольно крупным почерком было написано: «ДАРЬЯ ЛИТВИНОВА!!!» Далее такими же аршинными (если у клиента, не дай бог, плохо со зрением!) буквами следовал телефон.

Наталья пододвинула блокнот к Денису и принялась старательно выводить номер Нинон. Не продавать же свою коммуналку этому роскошному тореро, в самом деле! А после литвиновских апартаментов он даже представить себе не сможет, что люди иногда жмутся на общей жилплощади и ходят в туалет с собственным кругом для унитаза.

Кажется, написание семи цифр и имени под ними не заняло больше тридцати секунд. Но когда Наталья аккуратно вырвала листок, аккуратно сложила его вдвое, так же аккуратно протянула его Денису и наконец-то подняла голову… Это был уже не Денис, определенно.

Это был не Денис, а его жалкое подобие, резиновая оболочка с разом поблекшей щетиной, ввалившимися потускневшими глазами и абсолютно пустым, ничего не выражающим лицом. Впрочем, физиологическая мерзость запустения длилась всего лишь несколько мгновений.

Ему все-таки удалось взять себя в руки и даже ухватить листок с телефоном. Наталья же совсем не торопилась закрывать книжку с надписью «ДАРЬЯ ЛИТВИНОВА!!!». Спецэффект должен быть закреплен. Она поставила локоть на страницу и кротким голосом спросила:

— Вам плохо, Денис?

— С чего вы взяли?

— Что-то вы неважно выглядите.

— Перепил. Перепил, только и всего.

— Надеюсь, помощь врача не потребуется… Всего доброго. Может быть, еще увидимся.

Наталья попыталась сползти со стула, но не тут-то было! Окончательно пришедший в себя молодой человек совсем не галантно ухватил ее за локоть.

— Я не могу так просто вас отпустить, Наташа!

Еще бы! Теперь его рассеянный и ни к чему не обязывающий флирт на глазах становился агрессивно-целенаправленным. И корни этой целенаправленности покоились в ее собственной записной книжке.

— Я не могу вас отпустить. — Пальцы ковбоя в шейном платке оказались железными и абсолютно не соответствующими пасторальной ситуации.

— Мне больно.

— Простите. Всего одну минуту. Мне нужна одна минута.

— Хорошо. Минута у вас есть. — Интересно, как он себя поведет. И какую животрепещущую историю поведает.

Львиная доля минуты ушла на заказ очередной порции шерри. И только потом Денис приступил к делу.

— Вам известна теория тотального знакомства, Наталья?

— Что-то новенькое… Все человеческие особи должны слиться в экстазе равенства и братства?

— Почти, — он позволил себе улыбнуться. — Теория тотального знакомства сводится к тому, что каждый человек — опосредованно, конечно, — знаком другому человеку.

— Что вы говорите!

— Взять, к примеру, вас и меня.

— И что? По-моему, мы знакомы уже не опосредованно…

— Я прихожу в свой любимый кабак, вижу у стойки прелестную девушку… Сильно сказано.

— Так вот, я вижу у стойки прелестную девушку, которая так любезна, что дает мне свой телефон.

— Вы тоже симпатичный молодой человек, — совершенно искренне сказала Наталья. — И тоже мне понравились. Так что ничего экстраординарного в том, что я дала вам свой телефон, нет.

— Вы не дослушали.

— Простите.

— Вы позволите вашу записную книжку?

Вот оно! Началось! Воронов, Воронов, ты непревзойденный знаток человеческих душ и великолепный мастер интриги. Так все просчитать, сидя у себя в квартире за стареньким «Ундервудом»! Бюст на родине героя, и это всего лишь малая толика того, что ты заслужил…

— Записную книжку?

— Да.

— Ну, хорошо…