Онлайн книга «Бешеная»
|
Дойдя до этого места, Даша встрепенулась и отдала короткий приказ. Измученных сатанистов быстренько прогнали по второму кругу – и каждый подтвердил, что видывал на шабашах и Житенева, и Мастера, но всегда поодиночке, а вот вместе их не видел никто. Не все знали Житенева по фамилии, но многие давали с ходу узнаваемый словесный портрет. В таком положении лучше пересолить, чем недосолить. Даша моментально отправила машину на поиски Житенева, а потом велела доставить к ней Пожидаева, которого давно уже решила приберечь на десерт. Он вошел так, словно за столом вместо Даши громоздилась знаменитая железная Дева, даже сделал попытку попятиться в дверях, но конвоир сурово уперся кулаком в спину, и любитель кокаина обреченно проплелся пять шагов, опустился на стул, как мешок. Особенным злопамятством Даша не страдала, но от его пинков бока до сих пор побаливали – а потому в ее глазах не было и тени дружелюбия, наоборот, созерцала поверженного со злорадным удовольствием. Она сухо и быстро задала все формальные вопросы насчет фамилии-имени-отчества, местожительства и профессии, отложила авторучку, закурила и уставилась на клиента изучающим взглядом голодного удава. Судя по его физиономии, он прекрасно понимал свое сходство с аппетитной птичкой. Но сам открыть рот без приказа побаивался. – Ну что, сукин кот? – дружелюбно спросила Даша. – Похоже, кому-то из нас пора на нары? И чует мое сердечко, что это никак не я… – Да я… – Головка от фуя, – сказала Даша. – У меня ребра все еще ноют, тварь такая… В подвал тебя, что ли, сводить? Там архитектура интересная, есть пятый угол, только вот искать его придется долго и старательно… Ты глаза-то не закатывай, Кирилл Иваныч, поздно под дурачка косить, врачи уж уехали давно. – Адвоката… – Есть у нас адвокат, – сказала Даша. – Не помню только, в какой камере, но если тебе так нужно, могу уточнить… Ты пузырек с кокаином успел выкинуть, но пальчики на стекле четко пропечатались… – Не мои. Я его увидел на столе, взял и посмотрел для интереса, повертел, назад поставил… – Но ты же, родной, был в кумаре, когда повязали… – А что, пока я сидел, статью за употребление опять вернули в кодекс? – Что-то ты, голубь, пока речь идет о порошочке, вполне уверенно держишься… Значит, дома у тебя ничего не запрятано, а? Бесполезно и обыск делать, ишь, приободрился, улыбочка проявляется… У кого покупаешь деликатес? – Да про что вы? – Ну, как хочешь, – сказала Даша. – Мне самой интересно побыстрее перейти от порошочка к известному инциденту… Ну, и зачем ты меня пинал, сволочь? – Разочек… – Два. Уж мне-то лучше знать. – Да я себя не помнил… – Ты историю криминалистики знаешь? – Не сподобился, – буркнул он. – А я, знаешь ли, изучаю в свободнее время, – сказала Даша. – У каждого свое хобби. Так вот, только в Австро-Венгерской империи смягчающим обстоятельством служило патологическое опьянение – и то исключительно для мелкого хулиганства, того, что у нас идет под первым пунктом двести шестой. А у нас опьянение, тем более наркотическое, что характерно, не облегчает, а усугубляет. – И все равно… – Все равно хороший адвокат отмажет? Ты это имеешь в виду? Пожидаев состроил робко-многозначительную мину, наглядно свидетельствовавшую, что именно это он и имеет в виду. – Ну-ка, порепетируем, – сказала Даша довольно мирно. – Изложи основания. Представь, что я прокурор и представляю тебя присяжным как отпетого циника, злостно испинавшего капитана милиции… Ну, смелее, бить не буду, хоть руки и чешутся, скажу тебе откровенно… – Вы же не предъявляли удостоверения, были без формы, тут и совершенно трезвый человек может ошибиться. А я ведь был в нешуточном кумаре… иначе рука бы не поднялась на такую женщину… – Ах, я вся таю от ваших комплиментов… У тебя рука и не поднялась. Нога поднялась. – Я же говорю, вы ничего не предъявили… – А ты все подробности того сабантуйчика помнишь? – деловым тоном спросила Даша. – Ну, не все… – А помнишь, что ты мне вякнул? – нехорошо прищурилась Даша. – Чтобы капитан Шевчук не валяла дурочку и не отпиралась. За точность цитаты не ручаюсь, но и фамилию, и звание ты совершенно правильно произнес… Что, и после этого будешь звиздеть, что принимал меня за шансоньетку? – Свидетелей бы еще найти… Он замолк и смотрел выжидательно. – Угадал, паршивец, – сказала Даша. – Не было у меня при себе микрофона, и не могу я предъявить голосок… Но дать показания в суде могу и, заверяю, с превеликой охотой выступлю… А дело гнилое. Вы же не могли знать, что вокруг дачи засели опера, вы не осуществили свое преступное намерение по независящим от вас обстоятельствам – кодекс это именно так формулирует. – И все равно… – сопротивлялся он не особенно упорно, все время обрывал фразы, словно оставлял лазейку для капитуляции и старался не особенно сердить Дашу. – Конечно, – сказала Даша. – Адвокат может и вытащить. Но ты же на свете живешь достаточно долго, и ты у нас вовсе не затурканный бюджетник – новорусский строитель капитализма. И представляешь примерно, на что способен мстительный мент. Особенно в тех ситуациях, когда можно обойтись без вопиющего нарушения законности. У тебя три магазинчика, так? И имеешь долю в агентстве «Арго», в торговлишке квартирами и прочей мелкой недвижимостью… Как по-твоему, если долго и вдумчиво рассматривать твои бизнеса в электронный микроскоп, а потом, как только адвокат тебя отмажет, установить нежнейшую опеку – вскроется что-нибудь подсудное? Сердце мне вешует, что вскроется. И даже если тебя опять отмажут – кому нужен деловой партнер, за которым по пятам ходит уголовка и персонально Рыжая? В наших-то условиях? Я тебя не буду уничтожать. Во всем, что касается бизнеса, ты у меня станешь сущим ангелом – а они-то в суровых условиях России вымирают побыстрее, чем мамонты. – Ну хотите, я на колени встану? Или вместо тех шмоток, что на вас порвали, настоящее карденовское платье добуду? Чем хотите клянусь, был накумаренный, как мешок конопли. Или хотите – за каждый тот пинок по три плюхи? – Я вообще-то женщина незлопамятная, – сказала Даша. – И будь все чуточку иначе, зашвырнула бы на пятнадцать суток, да и забыла о тебе начисто… Только игра идет крутая. И коли уж ты имел несчастье подставиться с исторической фразочкой насчет «капитана Шевчук», я с тебя не слезу, пока не расколешься. Сам должен понимать. В общем, либо ты начнешь чирикать, либо начнется кадриль… да нет, насчет подвала я пошутила. Пойдешь куковать в камеру, только и дел. А я начну просеивать вчерашний улов и непременно в конце концов найду золотую рыбку, которая мне выложит то же самое, только послабление за это достанется не тебе, а ей… Смекаешь? |