Онлайн книга «Пятый туз»
|
Это была простая мужская работа… Они готовили снасти, готовили самодур. Каждой рыбке по своему крючку. Панин просмотрел последние сводки. По всем объектам – спокойно, начался дачный сезон. И только по «Пауку» новость, правда, ожидаемая новость. Он позвал Лобачева: – Читай! Похоже, у «Паука» все сняли. Все семь точек. Что и требовалось ожидать. Все нормально, все по плану. Лобачев пробежал глазами текст: – Да, спокойно ребята работали, деловито… И похоже, не официальные структуры… Павленко привлек технарей из какой-нибудь охранной фирмы. Это хорошо. А давай сами текст послушаем – я их интонации рассеку. – Но Галаева уже ушла. Сейф, что ли вскрывать? – Не надо, Володя. Я вчера «Паука» на постоянный контроль поставил. Как знал! Он подошел к шкафу в углу кабинета Панина и поворотом ключа открыл его. На него смотрел пульт с множеством кнопок и шесть небольших магнитофонов с номерами. Никто из операторов не знал, что была такая возможность – в любой момент подключиться к любой точке, сделать дублирующую запись или просто слушать «прямой эфир». Лобачев взял необходимую кассету, и через три минуты они начали слушать запись «шмона» в офисе Павленко. Все длилось минут тридцать-сорок. Они слушали внимательно и спокойно. Лишь на последней фразе мгновенно переглянулись и одновременно положили руки на текст сводки. Можно было бы и не читать – они точно помнили: последней фразы, очень важной фразы, практически прямого обращения к ним – в тексте не было!.. Они поняли друг друга без слов. Лобачев взял ключи и через пять минут вернулся и бросил на стол кассету. Панин взял ее: дата, время, номер объекта, номер точки. Он начал суетливо вставлять ее в магнитофон. – Не надо, Володя. Я там ее успел прослушать… Нет последней фразы. – Не может быть! – Может, но при одном условии. Галаева ее стерла. Прослушала – и стерла. Значит, решила, что нам ее слушать не надо. – А ей – надо! Значит, она решила звонить этому Вадиму. …Или уже звонила. – Надо Слесаря вызывать. Срочно! – Здесь не Слесарь нужен. И хватит на себя вешать… мокруху. Она живая нужна. Надо знать, что она успела сказать… У тебя дача пустая? – Я ее к продаже готовил. Через пять дней оформление. – Пять дней может хватить. Ну потянешь время в крайнем случае… У тебя там полуподвал есть? – Да, каменный… кирпичный… – Подержим ее там пять дней… Я Караваева Сашу вызову. Пусть напарника возьмет с машиной. И я их подстрахую… А они и знать ничего не будут: скажу – бухгалтерша, заложить нас хочет за мелкое нарушение. Попугаем и все. Да не смотри ты в потолок, как чурка, – ключи от дачи давай, живо! * * * Возле пустого, подготовленного к реконструкции здания Раису Павловну догнал тот парень с плеером: – Простите, вы платок потеряли. – Это не мой платок. – Вы посмотрите повнимательней. Парень протянул руку с платком, и Раиса Павловна почувствовала, как ей в лицо ударила струя какого-то сладковатого газа. Все плыло перед глазами. Караваев бережно подхватил ее и быстро переместил в ближайший подъезд. Он сел с ней на ступеньку и вынул сотовый телефон: – Стас! Гони тачку на Кудринский, 15. Я встречу… Да, все подтвердилось. Позвони шефу – поедем на дачу… Спит она. Все. * * * Вечером во вторник Рогов приехал в офис «Совы». По выражению его лица все поняли, что последняя информация особого оптимизма не вызовет: – Плохо дело, ребята. По Белкину у нас ничего нового… Основная была зацепка – эта женщина. Имени даже не знаем. Разговор-то вчера нормальный был. И как в воду канула. – А если они проверяли – откуда мы. Одно дело – друзья Павленко, другое – Петровка или Лубянка. – Думал я об этом. Она должна была еще раз позвонить по «02». Они при этом ничего не теряли, но были бы уверены, что мы с Петровки… Нет, это не проверка. Она говорила вполне естественно. И собиралась позвонить. Не дали ей… Сводки я все просмотрел – похожих убийств и исчезновений нет. Савенков поинтересовался новыми данными о клиентах телефониста, и они стали подробно анализировать списки фирм, даты посещений, адреса. Когда были отобраны десять наиболее перспективных фирм, Рогов предложил: – Лучше вам, ребята, вести разговоры. Вы – частный сыск. Если «Телебаны» кого-то из этой десятки шантажируют – вероятно, за дело. И никто не захочет, чтоб это стало на Петровке известно. А вы можете это им обещать… Я получу убийцу Белкина, вы выполните задание вашего Павленко, фирмачи освободятся от шантажа – и все будут довольны… Так что берите список – и вперед. Не мне вас учить… А с этой женщиной – только ждать… Она, вероятно, прокололась. Ее взяли и держат где-нибудь… Или вообще убрали… * * * Олег Крылов вышел на бульвар и направился к пустой скамейке. Надо было спокойно все обдумать. Две встречи, и обе безрезультатно… Беседы были проведены нормально, разговор получился, но: «Спасибо, нас никто не шантажирует, спасибо, мы недавно проверяли на закладки, спасибо, мы будем иметь в виду, мы вам позвоним, сразу же…» И не было беспокойства в глазах, испуга, раздумий. Олег вынул из папки заранее заготовленную записку и внимательно прочитал: «Уважаемый господин Акмеев: По нашим данным, ваш офис прослушивается вашими врагами. Прошу ничего не говорить и выбрать для срочной беседы удобное для вас и безусловно безопасное место. Сотрудник частной сыскной фирмы Олег К.» Пакет был стандартный для всех клиентов. Утром у Крылова было пять таких обращений. Это – третье. И есть еще два – для Гарика Айрапетова и Евгении Елагиной. Олег бодро ударил себя по коленам, быстро встал, и уже через десять минут его записку читал Равиль Акмеев. Олег сидел у стола и пытался уловить реакцию бизнесмена. Типично татарское лицо, худощавое, выдающиеся скулы, разрез глаз, едва заметная улыбка или, скорее, ухмылка, высокий лоб с залысинами… Нет, абсолютно никаких изменений. Каменное лицо. Акмеев встал и жестом молча пригласил следовать за собой. Они вышли на лестничную площадку, и Равиль позвонил в соседнюю квартиру. Прежде чем открылась дверь, лицо Акмеева расплылось в очаровательной улыбке: – Вера Сергеевна! Дорогая вы моя. Редко, редко мы с вами встречаемся. Добрые соседи называется. И беспокою я вас опять по делу. Мне вот с молодым человеком поговорить надо, и непременно у вас. – Проходите, проходите, Равиль, дорогой. Не надо ли чаю? – засуетилась миловидная старушка. |