Онлайн книга «Победный ветер, ясный день»
|
Так и не получив ответа, Актриса засвистела какой-то беспечный мотивчик. Она здорово умела свистеть, в чем Пашка нисколько не сомневался! Интересно, прищуривает ли она глаза, когда свистит? Пашка — прищуривает, и он должен во что бы то ни стало посмотреть на Актрису! Пашка осторожно приподнялся, и в ту же секунду Актриса затормозила. И в зеркале над лобовым стеклом машины он увидел ее лицо. Такое же прекрасное, но только чуть изменившееся. Глаза. Ну, конечно же, все дело в глазах! Тогда, весной, глаза у Актрисы были темно-рыжими, под цвет волос. А теперь они стали зелеными. И не просто зелеными, а ярко-зелеными и такими прозрачными, что на дне их явно просматривался не Пашка, нет, кто-то другой. Пашка был слишком мал для слова «ревность» и неприятный холодок в животе отнес за счет резкого торможения. Несколько мгновений Пашка и Актриса рассматривали друг друга в зеркале. — Ты кто? — спросила Актриса. Пашка молчал. — Ты как здесь оказался? Пашка молчал. — Может, ты немой?.. Ну, конечно же, Актриса не вспомнила его. Пашка сильно удивился бы, если бы все было по-другому. — «Юному Павлу от актеров театра „Глобус“. Хорошо учись и радуй близких», — шепотом процитировал он. — Подожди. — В зеркале было видно, как Актриса сморщила лоб, но воспоминание по-прежнему не давалось ей. — Подожди-ка… — Автограф… — Точно! — Она повернулась к Пашке. Наконец-то! — Я давала тебе автограф! Зимой… — В апреле, — трепеща, поправил Пашка. — Ну да, в апреле! А.., что ты здесь делаешь? Ты как забрался в машину? Нет, Пашке не удержаться. Что бы он ни сказал, ему не удержаться. Через секунду его вышвырнут из машины… Но, странное дело. Актриса не торопилась вышвыривать Пашку. — Постой… Ты ведь из Мартышкина, правда? Она вспомнила! Она вспомнила даже этот ничтожный факт о ничтожном Павле Кирста-Косыреве, и от полноты чувств Пашка едва не заплакал. — Это судьба, — сказала Актриса. Сама себе. «Судьба», — подумал Пашка. — Если тебе нужно в Мартышкино… «Не нужно», — подумал Пашка. — ..то я тебя не повезу. Вот и сказочке конец. И никакого чуда не произошло. Приехали, Павел Константинович, слазьте. Пашка едва не заплакал во второй раз — теперь уже от обиды. — Водитель я никакой и ответственность за малолетнего взять на себя не смогу, ты уж извини. Хватит мне одного.., приключения. Должна быть, у Пашки сделалось такое лицо, что ровно через секунду Актриса передумала. Она коснулась кончиками пальцев Пашкиного подбородка (здесь уж Пашка совсем голову потерял от радости) и сказала: — Хорошо. Поедем потихоньку. Тебе сколько лет? Прибавить пару годков к своим несерьезным одиннадцати Пашка не решился; глупо начинать с вранья, тем более что мудрая Актриса все равно его раскусит. — Одиннадцать. — Остаешься на заднем сиденье, если одиннадцать. Пашка согласно закивал, стараясь хоть на мгновение задержать ее пальцы, а Актриса рассмеялась. Именно так, как и представлял себе Пашка, — запрокинув голову и сомкнув повлажневшие ресницы. — А я-то, дура, чуть с ума не сошла от страха! Подумала, что это… Да ладно, плевать теперь, что я подумала!.. Значит, тебя Павел зовут. Пашка замотал головой в знак согласия: говорить он не мог. — А я — Елена Анат… Можно просто — Лена. Просто Лена — это было здорово! Актриса протягивала Пашке свое имя, она доверяла его Пашке просто и безыскусно, как драгоценность, истинной цены которой не знала. Но Пашка-то, хитрюга, Пашка знал! Драгоценные камешки имени можно было нанизывать друг на друга в самой разной последовательности и снова собирать в горсть; среди камешков было даже два куриных бога — "е" и "а", так что исполнение желаний Пашке обеспечено… На одном из поворотов «жигуленок» резко тряхнуло, и Пашку бросило вперед, к коротко стриженному затылку Актрисы. И он сразу же воспользовался этим, намертво приклеившись к волосам. Жесткие, похожие на стрелки дикого лука пряди защекотали Пашкины губы, от чего по телу сразу же разлилось тепло и сердце забилось — часто-часто. А потом и вовсе провалилось в желудок. — Тебе плохо? — неожиданно спросила Актриса. — Тошнит? Пашка промычал что-то нечленораздельное. — Может быть, остановиться? — Нет… Все в порядке… Мартышкино показалось на горизонте предательски быстро, втиснулось между Пашкиными губами и затылком Актрисы — и замерло. — Ты на какой улице живешь? Пашка жил на улице Связи, в стареньком бревенчатом доме. Углы дома почернели от времени, по фасаду шли три подслеповатых окна, а сквозь обветшалый толь крыши пробивались трава и мох. До сих пор Пашке было глубоко начихать на это — дом и дом, но теперь он вдруг устыдился его, как стыдятся заячьей губы. Никогда, ни при каких обстоятельствах Актриса не должна увидеть заячью губу! — Можно и здесь… Остановиться… — почти прорыдал Пашка. — Дальше я сам… Доберусь… — Как хочешь. — Актриса, похоже, не очень огорчилась. Она припарковала машину рядом с кафе «Лето», известным мартышкинским гадюшником, и кивнула Пашке: выбирайся, Пашка, общий привет. И Пашка выбрался бы, чего там, вытряхнулся, как будьте-нате, если бы не ноги. Ноги — совсем как в ночном кошмаре с Нео — налились свинцом. Они вовсе не хотели покидать салон, но и оставался было нельзя. — Это я Я нашел Нео, — отчаянно выдохнул Пашка. Мертвый Нео был его единственным козырем, ничего более выдающегося в Пашкиной жизни не просматривалось. — Молодец, — Актриса нетерпеливо забарабанила пальцами по рулю. — А кто такой Нео? Твой пес? — Нео — человек, — обиделся Пашка. — Только мертвый. — Вот как! — В голосе Актрисы забрезжило вялое любопытство. — И что? Действительно, что? Предъявить Нео все равно не удастся, а самого Павла Кирста-Косырева не сегодня-завтра посадят в тюрьму за кражу важной для следствия улики… Страхи, исчезнувшие было с появлением Актрисы, снова навалились на Пашку. — Ничего. Я просто нашел его, вот и все. — А ты забавный парнишка… Ну, прощай, Павел. Пока Актриса закрывала машину, Пашка вертелся неподалеку. Он остался у «Жигулей» и тогда, когда Актриса исчезла в кафе, остался с дальним умыслом: она все равно выйдет, она не будет сидеть в этом гадюшнике вечность. Нет, ему ничего не нужно от Актрисы, он получил все, что хотел, и даже больше — он получил в подарок ее имя. Но уйти вот так, зная, что она еще некоторое время пробудет здесь, совсем рядом… Чтобы не попасться Актрисе на глаза, Пашка покинул окрестности «Жигулей» и скромно пристроился на лавочке у кафе. |