Книга Злючка, страница 47 – Бертрис Смолл

Тэвис еле сумел сдержать смех. Она была так серьезна в своих искренних намерениях, хотя по-прежнему нервничала и хотела скрыть от него свои чувства.

«Красивая гордая девушка», — подумал он удовлетворенно, потому что восхищался неукротимой натурой, так похожей на его собственную.

Невежество и наивность — вот причина ее страха. Тэвис Стюарт ослабил завязки, и юбки с тихим шорохом свалились на пол. Арабелла осталась в одной сорочке.

— Остальное снимешь сама, дорогая, пока я раздеваюсь, — спокойно велел Тэвис.

Он скоро успокоит девичьи опасения Арабеллы, но к тому времени, когда начнется новый день, заставит жену понять, что страсть рождает не страх, а всего лишь наслаждение. Не произнося ни слова, он начал сбрасывать с себя одежду.

Остальное? Он хотел, чтобы она осталась обнаженной? Арабелла украдкой взглянула на мужа, продолжавшего раздеваться.

Он собирался снять с себя все?! Арабелла никогда еще не видела голого мужчину. Судорожно сглотнув, она нагнулась, чтобы снять вязаные чулки и туфли. Повернувшись спиной к мужу, развязала ленты, придерживающие сорочку у шеи, и, набрав в грудь воздуха, скинула рубашку и поспешно забралась под одеяло — по-прежнему спиной к Тэвису.

Постель просела под его тяжестью. Арабелла застыла, сердце бешено заколотилось. Первым побуждением было сорваться с кровати и где-нибудь спрятаться, но она тут же вспомнила, что дала слово не препятствовать и не сопротивляться мужу.

— Ты не распустила волосы, любимая, — напомнил Тэвис. — Сядь, я помогу тебе.

Арабелла, не поворачиваясь, осторожно приподнялась, судорожно прижимая к груди одеяло.

Тэвис Стюарт скользнул глазами по изящной линии спины и, протянув руку, начал вытаскивать шпильки из волос и расплетать толстые косы, пока бледно-золотые волосы не рассыпались по плечам и не закрыли ее шелковистым покрывалом, мягким и душистым. Вереск. Волосы пахли вереском. Вид прядей и прикосновение к ним возбуждали графа. Никогда еще в жизни он не видел такой красоты. Тэвис нежно повернул жену к себе и неожиданно поцеловал в губы. Нежный розовый ротик удивленно приоткрылся.

— Скажи, что ты знаешь о том, что происходит между мужчиной и женщиной? — мягко спросил Тэвис. — Конечно, кроме поцелуев и прикосновений, — поправился он, сдерживая усмешку при виде мгновенно покрасневшего личика жены.

Что она знает о женщинах и мужчинах? Ничего! Совсем ничего благодаря своей милой глупенькой матери, которая так и не позаботилась объяснить дочери столь важные вещи. Арабелла была невероятно смущена и унижена! Когда леди Марджери предложила сделать это во время разговора с Эйлис, Арабелла высокомерно отказалась, не желая выставлять свою мать в столь невыгодном свете.

Разозлившись на всех и себя в том числе, она резко ответила:

— Милорд, откуда мне знать? Порядочная женщина, вступая в брак, ожидает, что муж ее будет наставником в подобных вещах.

— Предусмотрительная мать, — заметил граф, — заранее готовит девушку, чтобы та не боялась неведомого.

— Я не боюсь, — храбро солгала Арабелла, уставившись на темные завитки на груди мужа.

— Прекрасно. — Граф лукаво улыбнулся. — Тогда начнем урок, мадам.

Тэвис лег на бок и вытянулся рядом с женой.

«Какие у него длинные ноги», — зачарованно подумала Арабелла.

— Дай мне руку, жена, — велел Тэвис.

— Зачем? — насторожилась она.

— Чтобы познакомиться с орудием, которое лишит тебя девичества, дорогая, — объяснил он, сжав ее пальцы. — Ты должна научиться прикасаться ко мне, в прикосновении кроется великое наслаждение.

Арабелла вырвала руку.

— Не могу — вскрикнула она.

— Может, и вправду слишком рано для тебя, — спокойно согласился Тэвис. — В таком случае я притронусь к тебе.

И не успела она полностью осознать значение этих слов, Тэвис, обняв жену, начал ласкать ее груди. Арабелла тихо охнула, ошеломленная собственными непонятными ощущениями, сознавая, что больше нет места смущению и застенчивости, хотя все происходящее было таким новым и незнакомым.

Тэвис Стюарт глубоко вздохнул от удовольствия, впервые увидев Арабеллу по-настоящему.

— Прелестна, — пробормотал он, сжал ее грудь, так уютно улегшуюся в ладони, и, наклонив темноволосую голову, поцеловал розовый сосок, лаская его языком, пока нежный и податливый розовый бутон не превратился в твердый камешек. Не в силах далее сдерживаться, Тэвис накрыл ртом упругий холмик и впился в него губами.

Арабелла вновь охнула. Решимость не сопротивляться мгновенно исчезла, как только она поняла, что невежество в вопросах любви ставит ее в невыгодное положение по сравнению с мужем.

Увернувшись от терзающего плоть языка, она попыталась оттолкнуть Тэвиса.

— Милорд! Умоляю, не делайте так! Если хотите соединиться со мной, не медлите. Это действует мне на нервы.

К полному унижению Арабеллы, Тэвис Стюарт громко расхохотался, но, заметив промелькнувший в ее глазах гнев, быстро взял себя в руки.

— Ах, девочка, если бы я хотел только соединиться с тобой, то не смог бы. Ты — девственница, любовь моя, и мне не хотелось бы причинять тебе боль, а кроме того, попытайся я даже сделать это, ничего не получится. Увы, я еще не готов.

— Но почему? — прямо спросила она, не в силах скрыть изумления оттого, что муж не находит ее настолько неотразимой, чтобы со слепой похотью наброситься и овладеть.

— Потому что, Арабелла Стюарт, ты прелестна лицом и телом, но пока не пробудила во мне страсти, — откровенно ответил он, пытаясь не улыбнуться, хотя готов был вот-вот взорваться от смеха. — Та часть, к которой ты отказалась притронуться своими нежными ручками, не желает пробуждаться.

Именно для этого и нужны поцелуи и объятия, — пояснил муж и, дотянувшись до розового ушка, слегка прикусил мочку.

— Я ничего не понимаю, — отозвалась Арабелла, думая, что ощущения, вызванные прикосновением языка к ее ушку, вовсе не так уж неприятны.

Граф не смог подавить улыбку, давно готовую вырваться, несмотря на все опасения обидеть жену, и Арабелла, пожалуй, впервые присмотревшись к Тэвису, поняла, как он привлекателен, особенно когда не хмурится. Муж был не так красив, как сэр Джаспер Кип, черты его лица казались высеченными из гранита — но, несомненно, мужчина он интересный.

— Теперь, любовь моя, — мягко сказал граф, — ты должна рассказать мне, что в точности знаешь об искусстве любви, потому что, хотя мать и не наставляла тебя, женщины понимают такие вещи, я знаю.

— Я видела лошадей на пастбища и собак, — честно ответила Арабелла. — Как-то отец даже позволил мне наблюдать за быком, которого привели к телкам, хотя мать и рассердилась, но даже я понимаю, что у людей все происходит по-другому.

— Это правда, — ответил граф.