Книга Память любви, страница 51 – Бертрис Смолл

— Я тоже в недоумении, — покачал головой Глинн, — но твердо знаю: сестра жива. Почему Эдвард считает ее мертвой, для меня загадка, однако я докопаюсь до правды.

— Я позабочусь о том, чтобы Рейф раскошелился, — пообещал священник.

Получив деньги вместе с благословением отца Джона и спрятав мешочек с золотом, Глинн на следующий же день покинул замок и выбрался на дорогу, где его ожидали От и Дьюи. Юноша в последний раз оглянулся на Хейвн, гадая, увидит ли его еще когда-нибудь. Но особой скорби не чувствовал. Теперь у него есть цель, и он дойдет до конца. За время пребывания в школе он стал сильнее не только физически, но и духовно.

Пусть он предпочитает пение и стихи звону мечей, но если потребуется, проявит и мужество, и отвагу.

Через несколько дней они достигли Дувра, в гавани которого, как и говорил священник, нашли несколько кораблей, снаряженных в Святую Землю. Они без труда договорились о Проезде на крепком судне, капитан которого, валлиец, признал в Оте родича и приветствовал путников с распростертыми объятиями. После трех дней путешествия было установлено, что сестра дедушки Ота приходилась родной бабкой капитану. От объяснил также, что Глинн — еще один их родич, и к тому же менестрель, решивший отправиться в Святую Землю, чтобы развлекать воинов. Все семь недель плавания Глинн пел команде свои баллады, перекрывая мелодичным голосом шум волн.

Как только они оказались в Средиземном море, стало теплее, а потом и жарко. Судно заходило в разные порты, чтобы запастись едой и водой и избавиться от груза.

Наконец они добрались до Акры, древнего города, считавшегося богатейшим портом на Средиземном море. Когда-то он принадлежал сирийцам, но в седьмом веке его захватили арабы. Позже город переходил из рук в руки, особенно во времена первых крестовых походов, но теперь власть принадлежала рыцарскому ордену госпитальеров, удерживавших его почти сто лет как часть иерусалимского государства.

Глинн, От и Дьюи сошли на берег и оказались на тесных, шумных и пыльных улицах. Капитан посоветовал им остановиться на маленьком постоялом дворе, где их не обманут и не ограбят, если, разумеется, не разевать рот. К своему облегчению, они обнаружили, что владелица, крупная грудастая особа неопределенного возраста, говорила по-норманнски.

— Я Глинн из Торли, госпожа, с приветом от капитана Риса. Сам я менестрель, а это мои спутники, вполне способные охранять мир и покой на вашем постоялом дворе как днем, так и ночью, — сообщил юноша с почтительным поклоном.

— Ищешь работу? — спросила она, упершись кулаками в пышные бедра.

— Только временного убежища, госпожа, но мы готовы служить вам за ужин и крышу над головой.

— Почему временного? — бесцеремонно допытывалась хозяйка, бросая многозначительные взгляды на Ота.

Тот дерзко подмигнул женщине.

— Я приехал, чтобы найти моего доброго господина Эдварда де Боло, — пояснил Глинн. — Если он в Акре, я поговорю с ним. Если же нет, по крайней мере узнаю, куда он уехал.

— Ладно, приму вас, — решила хозяйка. — Днем делай все, что угодно, но по вечерам развлекай пением и музыкой моих постояльцев. Твои же люди по ночам… тоже будут у меня на посылках. Договорились?

Она впервые как следует присмотрелась к Глинну, удивленная его юностью.

— Мы согласны, госпожа, — кивнул он. А она, оказывается, совсем неплоха собой. Кожа белее молока, а волосы черны как ночь.

— Меня зовут Нада, что на языке арабов означает «дающая», Все знают, что я самая щедрая женщина на свете, — похвасталась она, не сводя глаз с Ота. — А у твоих спутников есть имена, юный менестрель?

— Это От и Дьюи, — представил воинов Глинн.

— За кухней есть просторная комната, — сказала Нада. — Пойдемте, я покажу вам. Ну а потом можете поужинать. Судя по вашей худобе, вы уже несколько недель не ели ничего лучше солонины. Мне нравится, когда у мужчин побольше мяса на костях.

— Чтобы им было легче слопать тебя, — пробормотал Дьюи другу. — Ну и повезло же некоторым! Похоже, у нее кое-где настоящий рай!

— Спрошу, есть ли у нее сестра, — тихо ответил От.

Постоялый двор представлял собой чисто побеленное глинобитное здание, с твердым утоптанным земляным полом.

Деревянные столы были чисто выскоблены, скамьи аккуратно задвинуты под столешницы. Кухня в глубине помещения была уютной и теплой. С потолочных балок свисали связки сушеных трав и фруктов. Над огнем весело кипели горшки.

Узкие окна выходили на широкий двор. Трое служанок, быстро осмотрев пришедших, вернулись к делам.

— Ваша комната здесь, — показала Нада. — Из нее можно выйти во двор. Там чисто и сухо.

Глинн направился в свое новое жилище. Дьюи последовал за ним, а От остался на кухне с хозяйкой и, прижав ее к стенке, стал тискать мощные груди. Нада широко улыбалась, показывая крепкие белые зубы, и терлась о нового любовника, как кошка.

— Сейчас не время, — прошептала она, — и, кроме того, сначала нужно хорошенько тебя накормить. Что означает твое имя — От?

Ее рука скользнула в его шоссы и стала ласкать мужское достоинство, огромное и твердое, подрагивавшее в ее ладони.

— Оставьте нас, — велела она служанкам, и те исчезли.

— Гигант, — многозначительно сообщил он. — Дьюи пока займет мальчика, так что не волнуйся.

От поднял ее как пушинку, уложил на стол спиной к себе и, подняв юбки, легко нашел путь в гостеприимное лоно. Он со стонами вновь и вновь вонзался в женщину, а та усердно работала толстым задом, подхватив его ритм.

— Ах, как хорошо, дьявол ты этакий! — восклицала она. — Только не останавливайся!

Он ублажал ее несколько минут, а потом вдруг заявил:

— Прости, девочка, но это лишь немногое из того, что я могу дать. Ты права, мне нужен хороший обед.

Он врезался в нее последний раз и с громким вздохом излил семя.

Нада охнула и обмякла на столе. Как только От выпрямился, она, немного придя в себя, встала и оправила юбки.

— Моя спальня по другую сторону двора. Мне не помешает горячий любовник… временно, — объявила она, прежде чем выплыть из кухни.

— А я думал, мужчина всегда лежит на женщине, — удивился Глинн, выходя из комнаты.

— Не всегда, — покачал головой От. — А у тебя уже были женщины, парень?

Глинн кивнул:

— В Шрусбери есть девушка, которая расставляет ноги перед каждым, и всего за полпенни. Ученики монастырской школы дважды брали меня с собой.

— И тебе понравилось? — допрашивал От.

— Еще бы! Иначе почему бы я туда возвратился?

Мужчины дружно рассмеялись.

— Сразу видно — сын своего отца! — воскликнул Дьюи.

— Что ж, придется нам поучить тебя, как обращаться с женщинами, — сказал От. — Акра — вполне подходящее место для того, чтобы как следует позабавиться.