Онлайн книга «Вся правда, вся ложь»
|
Берсеньев совсем невежливо придавил его коленом. И собственная поза, и тем более колено Берсеньева беглецу совсем не нравились. – Вот ты нам сейчас и объяснишь, – ответил Сергей Львович. – И не вздумай меня злить, не то покалечу ненароком, со мной такое бывает. Он убрал свою ногу и рывком поднял парня с пола. Капюшон сполз с его лица, и я смогла разглядеть кожаного: он оказался мужчиной лет тридцати пяти с изрядно поредевшими волосами и опухшей физиономией. Подобные типы часто пасутся поутру возле пивной. Когда-то мой сосед Петр Алексеевич сильно злоупотреблял и в нашей общей кухне любил устраивать посиделки с друзьями. Все они, независимо от возраста, казались родными братьями, и этот вполне мог влиться в их дружную семью. Берсеньев, должно быть, ожидал увидеть колоритного злодея, и вид его несчастной жертвы вызвал у него легкое недоумение. Его это скорее разозлило. Он потащил слабо сопротивляющегося кожаного к квартире, тот, срываясь на визг, вопрошал: – Что за дела, мужик, а? Чего надо-то? Я подергала дверь и убедилась, что она заперта. – Хозяйка где? – спросила сурово. – Не знаю… то есть сейчас придет, наверное. – Открывай дверь, – приказал Берсеньев. – Так я… – Открывай, или сдам тебя ментам… – А чего мне ментов бояться, – загундосил кожаный, но тут же вздохнул, может, вспомнил чего, а может, просто решил, что встречаться с ними излишне. Пошарил в кармане и достал ключ, взглянул мутно, вставил ключ в замок и открыл дверь. – Заходи, – приветливо предложил Сергей Львович, кожаный вошел в прихожую, Берсеньев шагнул следом, нащупал выключатель и включил свет. Я прикрыла дверь и замерла у порога, ожидая, что будет дальше. Дальше было так. Берсеньев двинул слегка расслабившемуся парню кулаком в челюсть, и тот оказался на полу. Тряс головой и тихонько поскуливал. – Проверь квартиру, – кивнул мне Сергей Львович. С некоторой опаской я заглянула в кухню, потом в гостиную и спальню, везде включая свет. Квартира в образцовом порядке, хозяйка отсутствовала, что вызвало вздох облегчения сразу по двум причинам: прежде всего обошлось без трупа, а такой возможности я не исключала, вторая причина: хозяйка, живая и здоровая, нашему вторжению вряд ли бы обрадовалась, и тогда полиции стоило бы опасаться нам. Я вернулась в прихожую, где Берсеньев замер над поверженным врагом, тот елозил на полу, пребывая в размышлении: стоит подняться или лучше дождаться команды. – Все нормально, – сказала я. – Конечно, нормально, – вскинулся кожаный. – Ты что творишь, мужик? Кто ты такой, твою мать? – Оставь маму в покое, – посоветовал Берсеньев и тут же скомандовал: – Встать, руки за голову, лицом к стене. Кожаный резво вскочил, развернулся к стене, но промолчать не мог и задал риторический вопрос: – Чего ты хочешь? На что Берсеньев тут же ответил: – Смерти твоей, придурок, – перехватил руки кожаного и сцепил их на его затылке. – Дернись хоть раз, и считай, что билет на небеса у тебя уже в кармане. – Я не понял, вы кто такие… если у Верки проблемы, так я не при делах… Берсеньев не обращал внимания на его вопли, быстро обыскал кожаного, извлек из кармана куртки пятьдесят тысяч крупными купюрами и сунул их пленнику под нос. – Откуда наличность? – Это мое… я зарплату получил… – Да ты, брат, олигарх… – Во втором кармане оказались две золотые цепочки, серьги и три кольца. – А это ты носишь на память о былых возлюбленных? Звони в полицию… – повернулся ко мне Берсеньев. Я шагнула к телефону, который стоял на тумбочке, а кожаный заволновался: – Чего сразу в полицию… давай поговорим по-хорошему. – Ну, если по-хорошему, – дурашливо пропел Берсеньев. – Идем в кухню. Влача по паркету ножищи в стоптанных ботинках, кожаный направился в кухню, плюхнулся на стул и посмотрел на нас с печалью. – Тебя как звать-то? – спросил Берсеньев. – Леха… Алексей… – Как же ты, Леха, докатился до такой жизни? Пришел в гости в отсутствие хозяйки и тыришь нажитое непосильным трудом. – Говорю тебе, мое это… и деньги, и золотишко… я ей когда-то подарил. Верка баба моя, вот… считай, полтора года вместе в гражданском браке… – То есть ты здесь живешь на законном основании? Что-то я не заметил мужских вещей… Кстати сказать, в шкафу, куда я заглянула, находясь в спальне, мужских вещей действительно не было. В ванной их тоже не обнаружилось. – Разбежались мы, – вздохнул Леха. – Месяц назад. Я малость запил, вот она меня и погнала. – Запой еще продолжается, а деньги уже кончились, и ты решил бывшую навестить? – Ну, решил… что такого… мы уж как-нибудь сами разберемся. – Хозяйка где? – Не знаю. Две недели как в бега рванула… – От кого бегает? – Может, и не бегает, может, с хахалем у теплого моря отдыхает. А нам, между прочим, денежки в банк надо возвращать. Мне уже звонили. Срок десять дней как вышел. А эту курву где-то носит… Хотя, может, она за себя-то заплатила, а меня кинула. А ведь клялась, что сама… – Давай потолковей, – скривился Берсеньев. – Мужик, в холодильнике бутылка, дай хлебнуть, голова сейчас треснет, еще ты по ней забубенил… Пару глотков сделаю и все тебе расскажу. Мне скрывать нечего… А вы за деньгами явились? Она еще кому-то должна? – Ну, кто тебя просит лезть с вопросами, – покачал головой Сергей Львович и ко мне повернулся: – Налей страдальцу. Кстати, чем это так воняет? – Суп прокис, – сообщила я, ткнув пальцем в кастрюлю, стоявшую на плите. – Может, лучше в гостиную переместимся? Мое предложение было принято. Через минуту Леха поправился водкой и закусывал соленым огурцом, который тоже нашелся в холодильнике. – Как же ты бутылку бесхозной оставил? – спросил Берсеньев, устроившись в кресле и наблюдая за метаморфозами Лехиной физиономии. После первой рюмки он вздохнул с заметным облегчением, после второй по синеватому лицу разлилось умиротворение, третьей выпить ему не дали. – Утром повествование о днях минувших, вечером водка, – сказал Сергей Львович, отставив бутылку в сторону. – Чего? – Образование тебя не коснулось, но не беда… Короче, пока не ответишь на все вопросы, больше не налью. – Хотел ведь выпить, – пожаловался Леха. – И стакан уже достал… и тут звонок… как-то беспокойно стало, вот и решил, что двигать пора… потом опять звонят, я с перепугу и водку забыл… – Сочувствую. Значит, ты пришел к бывшей разжиться деньжатами? |