Онлайн книга «Илиада»
|
Храбрых троянцев сломили ахейцы. Низвергнул по мужу Каждый начальник. И первым владыка мужей Агамемнон Мощного сбил с колесницы вождя гализонов Одия. Первому пику ему, обращенному в бегство, всадил он, В самую спину меж плеч и сквозь грудь ее выгнал наружу. Грянулся на землю он, и доспехи на нем зазвенели. Идоменей поразил меонийца, рожденного Бором, Феста, который из Тарны, страны плодороднейшей, прибыл. Пикой огромной в плечо его правое с силой ударил Идоменей копьеборец, когда в колесницу входил он. Тот с колесницы свалился и взят был ужасною тьмою. Спутники Идоменея доспехи с убитого сняли. Строфиев сын, многоопытный муж в звероловстве, Скамандрий, Был изостренною пикой убит Менелая Атрида, — Славный стрелок, обученный самой Артемидой богиней В разную дичь попадать, воскормленную лесом нагорным. Не помогла тут однако ему ни сама Артемида, Ни дальнометность, которою он до того отличался: В спину его Менелай, знаменитый копейщик, ударил Острою пикой в то время, когда перед ним убегал он. Пику меж плеч он вонзил и сквозь грудь ее выгнал наружу. Наземь троянец упал, и доспехи на нем зазвенели. Сын Гармонида Тектона Ферекл умерщвлен Мерионом. Был он руками во всяких художествах очень искусен, Так как, средь всех отличая, его возлюбила Афина. Он и Парису когда-то суда равнобокие строил, — Бедствий начало, погибель навлекшие и на троянцев, И на него: не постигнул судеб он богов всемогущих. Гнал Мерион пред собою его и, настигнувши, пикой В правую сторону зада ударил; глубоко проникло Острое жало в пузырь под лобковую кость; на колени С воплем упал он, и смерть отовсюду его охватила. Мегес Педея убил, Антенорова сына; побочным Сыном он был у отца, но его воспитала Феано Нежно, с своими детьми наравне, в угождение мужу. Близко нагнавши его, Филеид, знаменитый копейщик, В голову острою пикой ударил Педея с затылка; Медь, меж зубов пролетевши, подсекла язык у Педея; Грянулся в пыль он и стиснул зубами холодное жало. Евемонид Еврипил поразил Гипсенора героя, Долопионова сына; служителем бога Скамандра Был его храбрый отец и, как бог, почитался народом. Гнался за ним Еврипил, блистательный сын Евемона, И на бегу по плечу его правому смаху ударил Острым мечом, и отсек Гипсенору тяжелую руку. Наземь кровавая пала рука, и глаза Гипсенору Быстро смежила багровая смерть с многомощной судьбою. Так подвизались вожди аргивян в том сраженьи могучем. Но о Тидиде узнать не сумел бы ты, с кем он дерется, — Держит ли руку троян конеборных, иль храбрых ахейцев. Он по равнине носился подобно реке многоводной, Вспухшей от зимних дождей, разрушающей бурно плотины; Бега ее задержать никакие плотины не в силах, Бьет через ограды она виноградников, пышно растущих, Разом нахлынув, когда Молневержец дождем разразится. Много в ней гибнет прекрасных творений людей работящих. Так пред Тидидом густые фаланги троян рассыпались И не могли устоять перед ним, хоть и было их много. Только лишь Пандар, блистательный сын Ликаона, увидел, Как, по равнине носясь, пред собою он гонит фаланги, Тотчас из гнутого лука наметившись в сына Тидея, В правое прямо плечо поразил набегавшего мужа, В выпуклость панцыря. Панцырь стрела Диомеду пробила И пронизала плечо напролет, окровавив доспехи. Громко воскликнул, ликуя, блистательный сын Ликаона: «Духом воспряньте, троянцы, коней погонятели быстрых! Ранен храбрейший ахеец! Недолго, я думаю, сможет Он со стрелою бороться могучею, ежели в Трою Вправду меня из Ликии прибыть побудил Дальновержец!» Так говорил он, хвалясь. Но Тидида стрела не смирила. Он отступил к лошадям и к своей колеснице блестящей, Стал возле них и сказал Капанееву сыну Сфенелу: «Встань, дорогой Капанид, на мгновенье сойди с колесницы, Чтобы стрелу у меня из плеча заостренную вынуть». Так он сказал. И Сфенел соскочил с колесницы на землю, Стал за спиной и стрелу из плеча его вытянул сзади. Кровь побежала ручьем через панцырь плетеный Тидида. Громко взмолился тогда Диомед, воеватель могучий: «Неодолимая дочь Эгиоха-Зевеса, внемли мне! Если ты мне и отцу благосклонно когда помогала В битве пылающей, будь и теперь благосклонна, Афина! Дай мне убить, подведи под копье мое мужа, который Ранить успевши меня, горделиво теперь возглашает, Что уж недолго придется мне видеть сияние солнца». Так говорил он, молясь. И его услыхала Афина. Сделала легкими члены, — и ноги, и руки над ними: Стала вблизи и к нему обратилась с крылатою речью: «Смело теперь, Диомед, выходи на сраженье с врагами! В грудь я тебе заложила отцовскую храбрость, какою Славный наездник Тидей отличался, щита потрясатель. Мрак у тебя я от глаз отвела, окружавший их прежде; Нынче легко ты узнаешь и бога, и смертного мужа, Если какой-нибудь бог пред тобой, искушая, предстанет, Против бессмертного бога не смей выступать дерзновенно, Кто бы он ни был. Но если Зевесова дочь Афродита Ввяжется в битву, без страха рази ее острою медью!» Так говоря, отошла совоокая дева Афина. Сын же Тидея немедля в ряды замешался передних. Если и прежде пылал он желаньем с троянцами биться, Втрое теперь у него, как у льва, увеличилась сила, — Льва, что в деревне, ограду двора перепрыгнув, слегка лишь Ранен среди шерстоносных овец пастухом. Только больше Силы прибавилось в нем, и пастух, защитить их не смея, Спрятаться в доме спешит, покидая смятенное стадо. Грудами по двору всюду лежат распростертые овцы. Лев распаленный назад чрез высокую скачет ограду. Так ворвался Диомед распаленный в фаланги троянцев. Был Астиной им повергнут и пастырь народов Гипейрон. Первого в грудь над соском он сразил медножальною пикой, А у второго, огромным мечом по ключице ударив, Вмиг от спины и от шеи плечо отрубил. И немедля, Бросивши их, Диомед на Абанта напал с Полиидом, |