Онлайн книга «Одиссея»
|
Очи тобою, когда в хороводах ты весело пляшешь. Но из блаженных блаженнейшим будет тот смертный, который В дом свой тебя уведет, одаренную веном богатым. Нет, ничего столь прекрасного между людей земнородных 160 Взоры мои не встречали доныне; смотрю с изумленьем. В Делосе только я – там, где алтарь Аполлонов воздвигнут, – Юную стройно-высокую пальму однажды заметил (В храм же зашел, окруженный толпою сопутников верных, Я по пути, на котором столь много мне встретилось бедствий). 165 Юную пальму заметив, я в сердце своем изумлен был Долго: подобного ей благородного древа нигде не видал я. Так и тебе я дивлюсь! Но, дивяся тебе, не дерзаю Тронуть коленей твоих: несказанной бедой я постигнут. Только вчера, на двадцатый мне день удалося избегнуть 170 Моря: столь долго игралищем был я губительной бури, Гнавшей меня от Огигии острова. Ныне ж сюда я Демоном брошен для новых напастей – еще не конец им; Верно, немало еще претерпеть мне назначили боги. Сжалься, царевна; тебя, испытавши превратностей много, 175 Первую здесь я молитвою встретил; никто из живущих В этой земле не знаком мне; скажи, где дорога В город, и дай мне прикрыть обнаженное тело хоть лоскут Грубой обвертки, в которой сюда привезла ты одежды. О, да исполнят бессмертные боги твои все желанья, 180 Давши супруга по сердцу тебе с изобилием в доме, С миром в семье! Несказанное там водворяется счастье, Где однодушно живут, сохраняя домашний порядок, Муж и жена, благомысленным людям на радость, недобрым Людям на зависть и горе, себе на великую славу». 185 Дочь Алкиноя, ответствуя, так Одиссею сказала: «Странник, конечно, твой род знаменит: ты, я вижу, разумен. Дий же и низким, и рода высокого людям с Олимпа Счастье дает без разбора по воле своей прихотливой; Что ниспослал он тебе, то прими с терпеливым смиреньем. 190 Если ж достигнуть ты мог и земли и обителей наших, То ни в одежде от нас и ни в чем, для молящего, много Бед претерпевшего странника нужном, не встретишь отказа. Град наш тебе укажу; назову и людей, в нем живущих. В граде живет и землей здесь владеет народ феакиян; 195 Я Алкиноя, царя благодушного, дочь; Алкиноя ж Ныне державным владыкой своим признают феакийцы». Тут обратилась царевна к подругам своим и служанкам: «Стойте! Куда разбежалися вы, устрашась иноземца? Он человек незломышленный; нет вам причины страшиться; 200 Не было прежде, вы знаете, нет и теперь и не может Быть и вперед на земле никого, кто б на нас, феакиян, Злое замыслил; нас боги бессмертные любят; живем мы Здесь, от народов других в стороне, на последних пределах Шумного моря, и редко нас кто из людей посещает. 205 Ныне же встретился нам злополучный, бездомный скиталец: Помощь ему оказать мы должны – к нам Зевес посылает Нищих и странников; [41] дар и убогий Зевесу угоден. Страннику пищи с нитьем принести поспешите, подруги; Прежде ж его искупайте, от ветров защитное место 210 Выбрав в потоке». Сказала; сошлись ободренные девы. В месте, от ветров защитном, его посадив, как велела Им Навсикая, прекраснокудрявая дочь Алкиноя, Мантию с тонким хитоном они близ него положили. После, принесши фиал золотой с благовонным елеем, 215 Стали его приглашать к омовению в светлом потоке. Но Одиссей благородный отрекся и так отвечал им: «Девы прекрасные, станьте поодаль: без помощи вашей Смою с себя я соленую тину и сам наелею Тело: давно уж елей благовонный к нему не касался. 220 Но перед вами купаться не стану я в светлом потоке; Стыдно себя обнажить мне при вас, густовласые девы». Так он сказал; и они, удаляся, о том известили Царскую дочь. Одиссей же, в поток погрузившися, тину, Грязно облекшую плечи и спину его и густые 225 Кудри его облепившую, смыл освежительной влагой; Чисто омывшись, он светлое тело умаслил елеем; После украсился данным младою царевною платьем. Дочь светлоокая Зевса Афина тогда Одиссея Станом возвысила, сделала телом полней и густыми 230 Кольцами кудри, как цвет гиацинта, ему закрутила. Так, серебро облекая сияющим золотом, мастер, Девой Палладой и богом Гефестом наставленный в трудном Деле своем, чудесами искусства людей изумляет; Так красотою главу облекла Одиссею богиня. 235 Берегом моря пошел он и сел на песке, озаренный Силой и прелестью мужества. Царская дочь изумилась. Слово потом обратила она к густовласым подругам: «Слушайте то, что скажу вам теперь, белорукие девы; Думаю я, что не всеми богами Олимпа гонимый 240 Этот скиталец в страну феакиян божественных прибыл; Прежде и мне человеком простым он казался; теперь же Вижу, что свой он богам, беспредельного неба владыкам. О, когда бы подобный супруг мне нашелся, который, Здесь поселившись, у нас навсегда захотел бы остаться! 245 Вы ж чужеземцу еды и питья принесите, подруги». Так говорила царевна. Ее повинуяся воле, Девы немедля еды и питья принесли Одиссею. С жадностью голод и жажду свою утолил богоравный, Твердый в бедах Одиссей: уж давно не касался он пищи. 250 Добрая мысль пробудилась тут в сердце разумной царевны: Чистые платья собрав, в колесницу она их уклала, Мулов потом запрягла крепконогих и, став в колесницу, Так Одиссею, его приглашая с собою, сказала: «Время нам в город; вставай, чужеземец, и следуй за нами; 255 Дом, где живет мой отец, я тебе укажу; там, конечно, Встретишь и всех знаменитых людей феакийских; но прежде Мой ты исполни совет (ты, я вижу, разумен): покуда Будем в полях мы, трудом человека удобренных, следуй С девами вместе за быстрой моей колесницею ровным 260 С мулами шагом – у вас впереди я поеду; потом мы |