Онлайн книга «Интимные услуги»
|
– Точно. И уже через полгода начал бы подпольно стричь дивиденды, если бы не получил по мозгам за такие непристойные махинации. – В смысле? – Конечно, его смерть – это месть со стороны обутого Шнайдера. – Да брось, – махнул рукой Андрей. – Он гнал по гололеду, а этого делать нельзя. – Не падай мне на уши, милый друг, – улыбнулся Максим. – Официальная версия меня не интересует. Я уверен, что с Мирославским расплатились за его корыстолюбие. «А на самом деле с ним расквиталась обиженная, несчастная женщина», – грустно подумала Катерина и посмотрела в зеркало на Андрея. Андрей дружески подмигнул. * * * Черепахой, одеревеневшей от инъекции успокоительного, проползла неделя. Потом еще одна. Олег Кириллович, как и прежде, чуть свет уходил на работу, но кофе ему теперь готовила и тосты жарила Катерина. Яна, оправившись после истерик, возобновила привычный образ жизни, но была какой-то печальной и повзрослевшей и предавалась оргиям без обычного огня. Сама Катя находилась на перепутье. Олег Кириллович не возобновлял разговора о работе референта, а заботы домработницы все больше и больше угнетали своей монотонностью. Она уже немного говорила по-немецки, занимаясь языком параллельно домашним делам – когда стирала, мыла, убирала, гладила. Яна собиралась ехать к маме в Америку, и Катя думала о том, что, если Олег Кириллович так и не возьмет ее в «Омегу-инвест», оставаться в доме Бергов после отбытия Яны будет неудобно. Значит, надо искать что-то новое. Однажды, как это уже было один раз, она схватила телефонную трубку одновременно с Яной и, не положив ее обратно, услышала разговор с каким-то парнем. – Привет, это я. – Что тебе нужно? – сухо осведомилась Яна. Какой неприветливый тон! – удивился парень. – Я, между прочим, извел на твою мачеху пленки на триста долларов, а взамен не получил даже дырочки от диафрагмы. – Это твои проблемы. – Да неужто? Хоть скажи мне, как были восприняты фотографии, которые я вам послал? Произвели впечатление на твоего папашу? Твоя мачеха оказалась удивительной жадиной, я всего-то попросил у нее три тысячи долларов – скинул за красоту. А она заартачилась: нет денег. Что за разговоры, продай лишнюю шубу, и будут. – Слушай, отстань. Считай это своей творческой неудачей. – Да? А кто оплатит мои расходы? – Слушай, ну отстань, отстань, отстань от меня!!! – закричала Яна. – Мне так плохо! Понимаешь, она умерла! И ты, гад, к этому причастен! И я тоже! – Как «умерла»? – ошарашенно спросил другой конец провода. – Так! Проглотила килограмм таблеток, словно это был арахис в шоколаде, и умерла! И поэтому ты мне, гад, больше не звони! – Яна бросила трубку. Но не успела она устроиться на диване и снова предаться слезам, как в комнату влетела разъяренная Катерина, схватила ее за плечи и начала трясти. – Как ты могла, как ты могла так поступить с Оксаной! – кричала Катя. – Твой приятель шантажировал ее! Неожиданно для себя Катя размахнулась и залепила Яне сочную пощечину. Та мягко повалилась на диван и заревела в голос. – Катенька, только папе не говори, – выла она, оставляя на кремовой обивке следы помады и румян, – я идиотка, я не думала, что все так обернется, мне так плохо теперь! Я виновата в ее смерти! О-о-о! Вопли Яны были столь натуральны, и она уже пыталась пробить головой спинку дивана (впрочем, очень мягкую), что Катя снова поверила ей. – Какая же ты гадкая, Яна! К тебе притрагиваться противно! – Мне самой противно. Только папе не говори, хорошо? Не скажешь? Прошу тебя! Дикий рев постепенно сжался до нервных всхлипов. Яна терла глаза руками. Катя опустилась рядом на диван. – Кретинка я, – раскаивалась Яна. Амплуа трагической актрисы подходило ей как нельзя лучше. – Природный феномен. Родители нормальные, я уродина. Может быть, я все гадости делаю от скуки? С кем только не переспала! Пью всякую гадость, курю… – Яна вошла во вкус и уже с удовольствием перечисляла свои пороки, заглядывая в Катины глаза с желанием шокировать ее как можно сильнее. – С кем я только не спала, Кэт! Ты даже вообразить себе не можешь. А мне шестнадцать. Да я на тебя смотрю как на грудного ребенка! – Ты сама себя не любишь. – Как это? – удивилась Яна. – Я люблю только себя, папу и маму. – Ерунда. Если бы ты себя любила, то не стала бы пить всякую гадость, курить и… Ну, это самое. – Это и называется «себя любить»? – снова удивилась Яна. – Сидеть, как ты, над учебниками, не общаться с мужиками, пить только кока-колу? – Во всяком случае, не издеваться над собой. Тебе шестнадцать, ты выглядишь на двадцать пять. – Зато ты сама невинность, нежный персик! – оскорбилась Яна. – Я классно выгляжу. А ты тоже себя не любишь. Вставать в шесть утра и драить чужие унитазы – какое удовольствие! – Я не всю жизнь буду чистить ваши унитазы, – обиделась Катерина. – У меня есть будущее. – Точно. Я знаю, о чем ты мечтаешь. Получить высокооплачиваемую работу, приодеться, выйти замуж за богатого. Но только чтобы всего этого добиться, придется расстаться со своей чистотой и невинностью. Никуда ты не денешься, пожертвуешь своей любовью к себе и будешь напряженно эксплуатировать ту часть организма, которую я эксплуатирую просто от скуки. Ради будущего, которого ты ждешь со слюнями на губах, придется отказаться от своей порядочности. Станешь такой же стервой, как и я. Я делаю гадости от скуки, а ты будешь их делать, чтобы зубами вырвать свое розовое будущее. Вот так! «Что за глупости, – рассерженно подумала Катя. – Почему они все говорят об одном и том же? Ведь не спал же Олег Кириллович со своей уникальной секретаршей, не оказывала ведь она ему интимных услуг в перерыве между обсуждениями контрактов? Ну почему я обязательно должна буду измениться? Почему я должна становиться тварью, чтобы добиться своей цели? Нет». – Кэт, ну ладно. – Слезы на глазах Яны высохли, пока она наставляла домработницу на истинный путь. – Не говори отцу, хорошо? Про мою причастность к этим фотографиям. Ведь Оксану все равно не вернешь, а он меня возненавидит. Он ее любил. * * * Олег Кириллович осторожно закрыл рояль и прислушался. Струны еще хранили звук только что сыгранной прелюдии. В прихожей негромко хлопнула дверь. Вернулась из магазина Катерина. Теперь на ней лежала ответственность за состояние холодильника. Кате доставляло немыслимое удовольствие сочинять список необходимых продуктов, а потом тратить выданные Олегом деньги. К сожалению, для семьи из трех человек пакеты с покупками получались не особенно тяжелыми. Олег вышел в прихожую. Румяная с мороза Катерина, свежая и юная, совместно с фруктово-овощным натюрмортом, выглядывавшим из пакетов, составляла очень соблазнительную картину. Позади нее маячил водитель Саша, которого Олег Кириллович тут же за ненадобностью отправил домой. Приняв у Саши сумки, он отнес их на кухню и вывалил на стол вздрагивающую нежно-розовую свиную ляжку, запечатанный в полиэтилен ростбиф, два ананаса, персики, яблоки, сине-зеленую бутыль немецкой минералки и множество других аппетитных вещей. |