Онлайн книга «Три последних дня»
|
– Ты мне, кстати, можешь помочь. – Если бабло попросишь, у меня сейчас нет, – поспешно откликнулся он. – Не боись, Чарли, деньги мне не нужны, – успокоила его Таня. – Наоборот. Ты в покер играть любишь? – Ага, – откликнулся тот. – Только не на интерес же, а бабок, говорю тебе, нет! – А я совсем не в карты тебя играть зову. – А во что? – Он ухмыльнулся. – В больничку? В доктора? – Нет, я предлагаю нам с тобой стать партнерами. Сыграть в одной команде. Чарли на секунду задумался. Снова глупо хихикнул: – Слушай, но ты ж – преступница! Я соглашусь, а ты меня используешь. И потом убьешь! «Черт, – подумала Татьяна, – нет еще и часа, а он уже, кажется, обкурился конкретно». Равнодушно пожала плечами: – Не хочешь – не надо. Предложу кому-нибудь еще. Дело выгодное. Любой согласится. – Нет, подожди, – забеспокоился растаман. – Против кого ты предлагаешь играть? Таня стала невольно подделываться под его лапидарный стиль. – Против судьбы. – О! Это мне подходит. Люблю, когда соперник меня достоин. А идти прямо сейчас надо? – Да. – А… ну, тогда пошли, – легко согласился он. Махнул трем американским старушкам, что шли к ним навстречу по кромке пляжа: – Козочки мои! Если ласты, масочки кому нужны – сами берите! Пнул бадью, где отмокали в дезинфицирующем растворе принадлежности для снорклинга. Обнял Татьяну и повел прочь. – То, что ты мне предлагаешь, противозаконно? – вроде бы мимолетно, на ходу, поинтересовался он. – Еще как, – обнадежила его она. * * * Чарли ездил на старом и благородном «Кадиллаке» в стиле пятидесятых – поэтому его машина органичней смотрелась бы на улицах Гаваны, где автораритетов полно. Но и под солнцем Антигуа бирюзовый кабриолет размером с хорошую лодку выглядел феерично. Таня сказала, куда ехать: «Дом, где убили Мирослава», – и растаман кивнул: знаю, мол, где это. Памятуя о таинственных и зловещих намеках отчима, Татьяна, усевшаяся рядом с водителем, время от времени глядела в правое зеркало – проверялась. Никакого хвоста вроде не видно. «Впрочем, – занозой заползла непрошеная мысль, – если Майк все-таки ухитрился прицепить на меня «маячок», ему и следить нет надобности. Он приедет в точности туда, где мы остановимся». Девушка взялась теребить кольцо – то самое, что вернул ей толстяк. По мнению Тани (а главное, отчима), это единственный предмет, куда можно поместить миниатюрный передатчик. «И что теперь прикажете делать? Выбросить его на дорогу? У меня не так много бриллиантов. Строго говоря, это – второй». – Ты что-то дергаешься, подруга, – заметил растаман. – Хочешь пыхнуть? Расслабишься. – Не, не люблю я этого. – А напрасно. Реально расслабляет. Однако Чарли не стал настаивать. Спустя двадцать минут очень приметный бирюзовый «Кадиллак» с открытым верхом запарковался вблизи бывшего дома Мирослава и Юлии Николаевны – того самого, где она была застигнута полицией рядом с трупом своего любовника. Дом находился совершенно на отшибе: во все стороны ни жилья, ни людей, ни машин. Тане подумалось: наверняка Мирослав красиво врал ее матери, что уединение – это романтично. А сам, двуличная сволочь, такое место совсем из других соображений выбрал: чтобы с добычей его никто не увидел, а потом и маму убить не помешал. Наверняка ведь планировал по окончании дела от нее избавиться. Но вышло наоборот – пришел конец ему самому. Чарли распахнул огромный багажник. Инструментов там валялось столько, что с лихвой хватило бы слесарную мастерскую открыть. – Что взять? – деловито поинтересовался парень. – Что-нибудь для вскрытия замков и запоров, разной степени сложности. – О’кей. Он вытащил из багажника фомку, а также пилу-«болгарку» и нечто, напоминающее набор отмычек. Удовлетворенно заметил: – Все мое ношу с собой, как сказал какой-то хрен из Древнего мира. «Не какой-то хрен, а греческий мудрец Бриант», – захотелось поправить Татьяне, однако она не решилась выглядеть занудой – со своим высшим образованием и кандидатской степенью. К тому же ей хватало других забот, она в последний момент сняла с руки колечко с брильянтиком и сунула его в бардачок «Кадиллака». Растаман уже топал к дому и потому не обратил на ее манипуляции ни малейшего внимания. Они подошли к задней двери особняка. – Ты даже не спросил меня, – молвила Садовникова, – на каких условиях я тебе предлагаю сотрудничать. – Ты не говорила сотрудничать – сказала играть. – Пусть так. И все же? – Ну вот, спрашиваю. Какие условия? – Пятьдесят на пятьдесят. То есть все, что добудем, делим пополам. – А если огребем пенделей? – Тоже пополам. – А что искать-то будем? – Я сама, честно говоря, до конца не представляю, – призналась Татьяна. «А мне и не надо ничего материального, – подумала она, – лишь бы с матери обвинение снять. Ну, и с себя заодно тоже. Хотя… Если найдутся золото-бриллианты – не откажусь». С особняка полицейские сняли ленты-ограждения, и он выглядел заброшенным, покинутым. Они с Чарли подошли к задней двери. – Вскрывай, – кивнула Татьяна на отмычки в его руках. – Статья тридцать пятая прим кодекса уголовных уложений островов Антигуа и Барбуда. Тайное проникновение в чужое жилище наказывается… – Ты хорошо знаешь местный кодекс, – с почтением сказала она. Чарли, лепивший в белый свет как в копеечку, усмехнулся: – Естественно. Одно ловкое движение – и входная дверь распахнулась. – Сигнализации нет, – облегченно выдохнула Татьяна. – На острове почти нет преступности, – с серьезной миной покивал наркоша. – Разве что подерется кто по пьяни. Вы, русские, тут за три дня пятилетний план по убийствам перевыполнили. – Ладно, хватит философствовать, Спиноза. Как ты думаешь, где здесь гостиная? – Сейчас найдем, мисс. Они поднялись на третий этаж. В гостиной Таня огляделась. Все добротно устроено. Большой стол, стулья даже несколько помпезные. Французские окна до самого пола. У окна с видом на бесконечный океан установлено кресло – наверняка мама сидела, закатом любовалась. А вот на противоположной стене и впрямь розетки. Целая группа – четыре штуки в ряд. И, что интересно, ни одной из них не пользуются, ни одна вилка не включена. Да и приборов нет, чтобы их включать. |