Онлайн книга «Корабль призраков»
|
Кажется, я произнесла это вслух. И снова в дверь постучали. Теперь это был совершенно отчаянный стук: не рассчитанная на такой выброс эмоций дверь сотрясалась от ударов и готова была сорваться с петель. Вадик, должно быть, не на шутку взбешен, если отбросил всякие сантименты. Я встала с кровати и направилась к двери, готовясь выслушать целый град ругательств, которые выльются на мою голову. – Откройте, Ева! Откройте, я же знаю, что вы здесь! Откройте немедленно! – Этот голос не принадлежал Вадиму. Я судорожно повернула ключ в замке, и в ту же минуту дверь распахнулась. На пороге стоял Сокольников. На него жалко было смотреть: перекошенное, красное лицо, капли пота на висках, глухое отчаяние в самой глубине глаз. – Что случилось, Валерий Адамович?! – испуганно спросила я. – Где она? – Сокольников резко отодвинул меня, смел с порога и углубился в каюту. – Где эта маленькая дрянь?! Где вы ее прячете?! – Кого? – Ларису! – Он уже перевернул постель, встал на четвереньки и теперь заглядывал под кровать. – Ларису? – Я не верила своим ушам. – А разве она не с вами? Вы же собрались улетать… – Вылезай, дрянная девчонка! – Банкир не стеснялся в выражениях. – Здесь никого нет. Он не поверил мне, пока не перерыл всю каюту. А, перерыв, бессильно опустился на стул. Я налила ему воды. – Ну, убедились? – Где она? – Я не знаю. Я не слежу за вашей дочерью… – Врете! – Как вы смеете так со мной разговаривать? – Я почувствовала глухую неприязнь к банкиру и в то же время испытала мелкое девчоночье торжество. – Смею! Вы… Вы наверняка покрываете эту маленькую дрянь… – Вашу дочь? – уточнила я. – Мою дочь, самую дрянную девчонку, которую я только знал. – Успокойтесь, Валерий Адамович, – мягко посоветовала я. – Успокоиться? – Он горько улыбнулся: – Вещи стоят на палубе, вертолет уже висит над нами десять минут. А ее нет… – Валерьянки? – спросила я. – Оставьте свои замашки сиделки дома престарелых, – не очень-то он был вежлив. Поздравляю, Ева: старая дева, сиделка в богадельне, – интересно, кем еще они тебя посчитают? Я вытащила маленькую бутылочку настойки, которую дозированно принимал Вадик. Она называлась “Алтайская” и била в голову как реактивный снаряд. Вам, господин банкир, в вашем состоянии полагается двойная доза. – Выпейте, – мягко сказала я. – Что это? – Жидкость, которая вас отрезвит. Пейте. Сокольников опрокинул настойку и даже поперхнулся. – Крепкая. – Что есть, то есть. А теперь давайте все по порядку. – Вы действительно не знаете, где Карпик? – Ни малейшего понятия. А что произошло? – Мы собрались. Все было нормально. И Карпик успокоилась. Не устраивала истерик по поводу того, что хочет остаться… Господи, я совсем не знаю свою дочь… А надо бы, подумала я про себя, надо бы знать, что это маленькое нежное чудовище в конечном итоге поступает так, как считает нужным. – Налейте мне еще, пожалуйста, – тихим голосом попросил банкир. Я плеснула в стакан Сокольникова еще немного жидкости и подумала о том, что Вадик за такую самодеятельность пришпилит меня к картине “Потерпевшие кораблекрушение”. Банкир проглотил сорокапятиградусную настойку как воду и нервно продолжил: – Она сама сложила вещи. Была такой милой. Сидела в уголке. А потом сказала, что забыла оставить вам телефон. – Лариса действительно забыла оставить мне телефон, – подтвердила я. – Правда, теперь я склоняюсь к тому, что она не забыла. Карпик сделала это специально. Она с самого начала решила остаться. – Это невозможно, – сказал банкир. – Мы улетаем. – Судя по всему, она думает по-другому. – Мне плевать, что она думает. – Валерий Адамович, почему вы так хотите лететь? – спросила я и тут же пожалела, что сделала это. Мне показалось, что в глазах банкира мелькнул страх. – Мне не нравится здесь. – Вот как? И как давно не нравится? – С тех пор как появился труп… – С которым вы летите одним чартерным рейсом, простите за цинизм. Несколько долгих секунд банкир молчал. А потом сказал тихим, размягченным от выпитого голосом: – Знаете, почему я занимаю сейчас то положение, которое занимаю? – Устранили всех конкурентов. – Не нравится мне ваш юмор, Ева, – вздрогнул банкир. – Нет, все гораздо проще и совершенно бескровно. У меня отличный нюх. Кажется, я уже слышала про нюх. И не так давно. – Называйте это нюхом, интуицией, как хотите… Но я чую, что здесь что-то не так. – Конечно. – Я постаралась держать себя в руках. – Устроители круиза обещали вам острые ощущения. Может быть, они начались чуть раньше, чем это было запланировано… – Это не связано с круизом… Большая беда, вот как это называется. – Что ж. У меня замашки сиделки, а у вас – слушателя школы практической магии. – В любом случае, я не хочу здесь оставаться. – Похоже, что решаете не вы. – Я найду эту дрянь… Мы все равно не останемся. – Похоже, что ваша дочь такая же решительная, как и вы. – Вы правда не знаете, где она? – Я правда не знаю, где она. Сокольников поднялся: – Что ж, пойду ее искать. – Не хочу разочаровывать вас, Валерий Адамович. Насколько хорошо вы знаете корабль? Банкир пожал плечами. – Здесь масса потаенных уголков. А уголков, в которых может спрятаться тринадцатилетняя девочка, – еще больше. Вы ничего не сможете сделать. Когда улетает вертолет? – Они дали мне пятнадцать минут, – хмуро сказал Сокольников. Максимум – двадцать. Сейчас уже меньше. Я приподняла брови и иронически улыбнулась: – И вы надеетесь уложиться в эти сроки? Думаю, вам придется остаться. Скорбное безмолвие тюленей еще не наступило. Он внимательно посмотрел на меня. Так, как будто видел впервые. И впервые за все время пребывания на “Эскалибуре” меня так откровенно оценивали. – Вы необычный человек, Ева. Недаром Карпик так к вам привязалась. Жаль, что у нас не было времени познакомиться поближе. |