Онлайн книга «Квартирный вопрос»
|
Димка на меня взглянул озадачено. — Ева, ты что? — Свои предпочтения высказываю. — Я глубоко вздохнула, стараясь восстановить дыхание, а потом широко улыбнулась мужчинам. — Извините меня, я на самом деле пойду. — Но завтра мы встретимся, я надеюсь? — засуетился Димка. Посмотрел на Коростылёва. — Я всё правильно понимаю, Виктор Сергеевич? Тот замахал руками. — Да ни за что! Бумажки, договоры… Это не ко мне. Своё мнение я уже озвучил, а всё остальное к Глебу. Если надо что-то подписать — он подпишет. А я завтра утром в Москву возвращаюсь. С вами мы встретимся через несколько недель, уже на моей территории. Димка задумался на пару секунд, и довольно улыбнулся. — Конечно. Если вам так удобнее, я спорить не собираюсь. Мы всё обсудим с Глебом… — Степановичем, — подсказал Мартынов, разглядывая Калинина с издёвкой. Его высокомерие меня до ужаса раздражало. И то, что он на Димку так смотрел… Господи, какая же я дура была! — Да, с Глебом Степановичем, — поддакнул Калинин, а у меня терпение закончилось. — Извините, я пойду… — Мне очень приятно было с вами познакомиться, Женя. — Коростылёв взял меня за руку, а потом поднёс её к губам. Я смутилась. — Ну что вы… Мне тоже было очень приятно. — Отдыхайте, набирайтесь сил. У меня большие планы на наше сотрудничество. Я улыбнулась ему на прощание, коротко кивнула Калинину и огляделась по сторонам, отыскивая взглядом дядю и Соньку. На Глеба я намеренно не взглянула, и пока шла через зал, чувствовала его взгляд, направленный мне в затылок. Я просто не понимала, что происходит. Он делает вид, что мы не знакомы, он насмешлив и нахален, но глаз с меня не спускает, что совершенно выбивает меня из колеи. Просто необходимо было поскорее уйти, выйти из этого зала, избавиться от ощущения близкого присутствия Глеба, от которого у меня что-то противно ныло в груди, и успокоиться. Ведь я научилась жить без него, как-то справилась, пережила, и начинать всё сначала, просто в угоду его самолюбию, не собираюсь. Дядю, чтобы проститься, пришлось оторвать от разговора, поцеловала его торопливо в щёку, шепнула, что еду домой, и, получив его согласие, пошла к выходу, шикая на Соньку, которая всё старалась заглянуть мне в лицо. Подружка взяла меня под руку и так мы вышли из зала. — Ты такси уже вызвала? — Официанта попросила. — Жень, ты на самом деле плохо себя чувствуешь? Что ты так рано засобиралась? — У меня щёки горят, — сказала я. — И что? — не поняла Сонька. — У тебя давление что ли? — Откуда я знаю? — разозлилась я. — Приеду домой и померяю! — А есть чем? — Отстань! — Да что с тобой? Димка сказал что-то не то? Или этот… спонсор? Пока я размышляла над правильным ответом, боясь не верным словом разбудить Сонькино любопытство, ведь тогда она точно меня в покое не оставит, сзади послышались быстрые шаги. Мартынов подбежал и запросто приобнял меня за талию, совершенно не обратив внимания на онемевшую от изумления Соньку. — Ну, и куда ты собралась? — поинтересовался он, наклоняясь к моему уху. Я стукнула его по наглой руке, отступила и потребовала: — Руки от меня убрал! — Давай без концертов. — Пошёл к чёрту! — Женька… — Какая я тебе Женька? — У меня голос затрясся, но совсем не от негодования. Глеб уже оттеснил меня от подруги, которая прыгала за его спиной, не зная, что предпринять, и смотрел на меня обеспокоенно. — Отпусти меня, — попросила я. Он молча смотрел. Да и меня саму словно заклинило. Таращила на него глаза и молилась только о том, чтобы совершенно глупо не разреветься. Этого унижения я точно не переживу. — Так, — угрожающе протянула очнувшаяся от шока Сонька. — Я зову на помощь! — Зови, — согласился Мартынов, не оборачиваясь на неё. — Я серьёзно говорю! — И я серьёзно. Только не думаю, что от того красавчика много толка будет. — От Димки-то? — неожиданно хмыкнула подружка. — Точно не будет. Но я Борю позову, и он тебя… Глеб всё-таки повернулся к ней и посмотрел с интересом. Потом сказал: — Вот, учись, пиончик, как надо с мужчинами на "ты" переходить. — Вот и отлично, — не оценив его сарказм, сказала я, — продолжай восхищаться, а я пойду. С дороги уйди. Он снова ко мне повернулся. — Женя, я могу тебе всё объяснить. — Можешь, — согласилась я. — Ещё полгода назад мог, но не захотел. А сейчас я не хочу тебя слушать. Глеб сверлил меня взглядом и с места не двигался. Я подождала, стараясь взглядом с ним не сталкиваться, потом обратилась к Соньке. — Дядю позови. Она сомневалась, переводила взгляд с меня на Глеба и обратно, потом кивнула. Правда, с места не двинулась. — Такси кто вызывал? — громко поинтересовался охранник, появившийся в холле. Я толкнула Глеба плечом и решительно направилась к выходу. Он меня не догнал. Уже садясь в машину, я помедлила, даже оглянулась на двери. Не знаю, чего ждала. Никто за мной вслед не выбежал, и задержать не пытался. Я подобрала полы длинной шубы и села в машину. На душе не просто кошки скребли, внутри саднило, раздирало и кровоточило. Говорить о том, что ночь выдалась бессонной, наверное, не стоит. Всё и так понятно. Я ворочалась с боку на бок, то скидывала с себя одеяло, изнывая от духоты, то замерзала и снова закутывалась, потом не выдерживала, вставала и начинала ходить по квартире, никак не находя для себя успокоения. А всё Мартынов виноват. Мартынов, чтоб ему пусто было!.. И дело не в том, что он приехал и я распереживалась из-за этого. Нервничала и места я себе не находила, потому что не понимала, зачем он приехал. И это его: "Я тебе всё объясню!"… С какой стати? Или его совесть замучила? Или ему ещё что-то от меня нужно? Конечно, хотелось оставаться гордой и неуязвимой, быть сильной, доказать ему, что я вполне могу жить и без него, и всё у меня будет получаться, и видеть, как он мучается и раскаивается, не принимать его извинений, но я сама понимала, что надолго меня не хватит. И что тогда случится — подумать страшно. И именно поэтому, лучше держаться от Мартынова подальше. Ведь я не хочу ещё раз остаться ни с чем и себя по кусочкам собирать, когда Глеб снова уедет, забыв объясниться со мной. Остаётся надеяться, что надолго Мартынов в нашем городе не задержится. Не смотря на то, что заснула я очень поздно, проснулась, когда за окном ещё темно было. В бессильной злобе треснула кулаком по соседней подушке и снова глаза закрыла. Ещё была надежда, что сон вернётся. Только не нужно ни о чём думать, только глаза снова закрыть и заснуть. Ни о чём не думать… |