Книга Кладбище, страница 23 – Эдриан Маккинти

Но в подобных «накачках» не было никакой необходимости. Я прекрасно знал, что поставлено на карту, и был в достаточной степени напуган возможным исходом этой авантюры.

И вот наступил вечер пятницы. По этому поводу я устроил небольшую отвальную вечеринку, в которой было достаточно много от неприятного пробуждения. Весь вечер мы пили втроем — я, Дэн и Саманта. Через два часа Дэн отрубился. Саманта, напротив, была еще достаточно трезва, чтобы уложить спать меня. На следующее утро она разбудила меня еще до рассвета и сказала: «Пора ехать в Массачусетс». Выглядела она кошмарно — у меня сложилось впечатление, что Саманта пила всю ночь, вместо того чтобы лечь спать.

Это соображение заставило меня занервничать.

— Что, не спалось? — спросил я.

Она что-то проворчала в ответ, этим мне и пришлось удовлетвориться.

Выйдя на улицу, я закурил, пока остальные продирали глаза. Глубоко затягиваясь дымом, я глядел, как просыпается Квинс. Никто за мной не следил. Никто не мешал мне удрать.

Мне нужно было только перебежать улицу и нырнуть в подземку, а там — ищи-свищи.

Но, едва подумав об этом, я сразу покачал головой. Все это было из области фантазий. Никуда я не побегу. Я по-прежнему нуждался в помощи и защите, и я сам виноват в том, что теперь ради этого приходится рисковать собственной жизнью.

Джереми подъехал к зданию на старинном «ягуаре». Насколько мне известно, эта модель была модной новинкой еще в шестидесятых. «Ягуар» был не то темно-фиолетовым, не то цвета бордо; на фоне темного лака красиво выделялись блестящие хромированные накладки. Не знаю, откуда его выкопала Саманта, однако эту машину трудно было назвать неприметной, что заставило меня забеспокоиться еще сильнее. Когда имеешь дело с такими, как Саманта или Джереми, нужно постоянно напоминать себе, что могущественной Британской империи давно не существует: англичане этого будто не замечают — ведь это им удалось покорить Индию и выиграть две мировые войны. Британские аристократы, словно болезнью, поражены самонадеянностью и некомпетентностью, из-за которой погибло и продолжает гибнуть довольно много людей. А Джереми с Самантой представлялись мне верными последователями — чуть ли не прямыми потомками — тех, на ком лежит ответственность за катастрофу на Сомме и в Галлиполи во время Первой мировой войны. Быть может, сами того не сознавая, они повторяли ошибки тех, кто шел пешком к Южному полюсу, вместо того чтобы ехать на собаках, кто строил непотопляемый «Титаник», разбазаривал американские колонии, воевал в Сингапуре, морил голодом Ирландию и заигрывал с Гитлером. И вообще, разве не в МИ-6 обнаружилось в пятидесятых столько русских агентов, что британская разведка оказалась фактически под контролем КГБ?

Да и ФБР, честно говоря, не лучше.

Так какого черта я связался с этими неумехами?

— Ну что, готов? — спросил Джереми, выбираясь из машины с дурацкой улыбочкой.

Я не ответил и снова погрузился в мрачные раздумья.

Ну, давай же, говорил я себе. Бей Джереми в челюсть и беги! Будешь жить на нелегальном положении, мозгов у тебя для этого хватит. Совсем как в доброе старое время... Тут я невольно вздохнул. В доброе старое время за мной не охотилась мафия, да и выдача мексиканскому правосудию мне тоже не угрожала.

— Дай затянуться, — попросил Джереми.

Я передал ему бычок.

— Можешь оставить себе, — сказал я.

Тут из дверей вышла Саманта, и мое настроение резко изменилось. Из серенькой мышки, несколько напоминавшей мне принцессу Диану, она успела превратиться в Чудо-Женщину. [25] Зеленые глаза. Римский нос. Алая помада. Золотисто-рыжие волосы заплетены в тугую «французскую косу». Строгий черный деловой костюм, туфли-лодочки, скульптурные бедра... За несколько минут она как будто сбросила не меньше десятка лет и казалась стройнее и выше: высокие каблуки увеличили ее рост почти до пяти футов и девяти дюймов. Деловитость, компетентность, профессионализм — вот как она выглядела.

— Тебе нравится машина? — спросила Саманта.

— По-моему, немного вызывающе, ты не находишь?

— Ничуть. Я — богатая племянница и соотечественница Питта; естественно, что я езжу на классической модели. Это часть моего образа, — объяснила она.

Я промолчал и уселся на переднее пассажирское сиденье.

Джереми устроился сзади. Рядом с ним сел желтолицый лысый субъект по фамилии Харрингтон — наш партнер из ФБР. Ни тот, ни другой не внушали мне особого доверия. Харрингтон слушал плеер, Джереми бездумно таращился в пространство.

— Значит, — сказал я Саманте, которая возилась с настройкой радио, — в общем и целом за мной будут присматривать четверо?

— А кто четвертый? — уточнила она.

— Саймон. Тот парень, с которым я буду жить в Солсбери.

— Нет, он вернется в Англию, как только ты установишь контакт с «Сыновьями Кухулина».

— Итак, вас будет всего трое, — сказал я самым нейтральным тоном.

Саманта вздохнула:

— Не забывай, Майкл, что нас здесь только терпят. Ни одна страна не допустит, чтобы иностранная разведка проводила свои операции на ее территории, не выдвинув собственных условий. В первую очередь мы не должны предпринимать ничего такого, что могло бы привлечь к нам внимание общественности и прессы. Власти США держат ход операции под довольно жестким контролем, так что мы вынуждены согласовывать с ними буквально каждый шаг. На первом этапе операции твоим связным будет Саймон, но впоследствии ему придется исчезнуть. Пусть это тебя не беспокоит. В Ньюберипорте ты сможешь связываться непосредственно со мной. Джереми и Харрингтон останутся в Бостоне, чтобы по первому же сигналу выслать нам на помощь сотрудников ФБР... если их помощь нам вообще понадобится.

Кроме того, есть еще Дэн, подумал я про себя. Старый добрый Дэн, который обещал присматривать за развитием событий, чтобы выдернуть меня в случае опасности.

— Не забудь дать ему последние наставления, Сэм, — подсказал Джереми с заднего сиденья.

Саманта посмотрела на него в зеркальце заднего вида и кивнула.

— В твоем случае, Майкл, в подобных наставлениях нет особой необходимости, — произнесла она. — К сожалению, мои подчиненные проявляют подчас чрезмерное рвение...

— Ничего, ничего. К тому же мне интересно послушать, что еще ты можешь сказать, — заверил я ее.

— В таком случае я постараюсь быть краткой, Майкл. Чаще всего в подобных случаях я говорю, что глупый героизм мне не нужен. Я не стремлюсь к дешевым театральным эффектам и никогда не преуменьшаю опасность. А то некоторых, бывает, заносит... Они боятся подвести меня, боятся завалить дело — и лезут на рожон. Мне этого не нужно.