Онлайн книга «Естественное убийство. Невиновные»
|
– С ребёнком-то что?! – Ах, да. Совсем забыл… – Забыл?! – Ну, не забыл. Если честно, не хотел говорить. – А что случилось? – Да ничего особенного. Никто прав не предъявил. Ничья девочка. В Дом ребёнка. – В Дом ребёнка?! – у Соколова аж глаза на лоб вылезли. – Ну ладно этот хрен моржовый, как там его, Плотников… Но Корсаков-то! Это же его дочь! Хоть как, хоть от кого – но дочь! Не говоря уже о формальной стороне вопроса, где для всех она – его внучка! – Мне и неонатологу сказали: «Не лезь – там всё улажено по закону, с возможностью её последующего удочерения. И скажите спасибо, что так». – Блин, твою мать! – Сеня! Ты лучше про своих деток вспомни. Я не знаю, что слышишь ты, но до меня звуки живой природы давно не доносятся. Сеня, взвившись гиппопотамом, проскакал в супружескую спальню. Зрелище, представшее глазам подтянувшихся Северного и Соловецкой, вряд ли могло умилить хоть кого-нибудь, кроме расплывшегося в идиотической улыбке Семёна Петровича. Комната выглядела так, как будто её в течение пары часов перетряхивали озверевшие чекисты. В зловещих лужицах кока-колы плавали распластанные останки конфет. Кукольный домик был растоптан и уничтожен. Фрагменты железной дороги усеивали кладбище пожёванных Жорычем книг. Сам Жорыч блаженно сопел, впечатавшись нежной детской щёчкой в железный паровозик. Дарий спал на полу, укрывшись останками батута и крепко обняв искалеченную, истерзанную клавиатуру родительского компьютера. И только Дарья возлежала аккуратной патрицианкой на клочках того, что ещё недавно было платьями и костюмами Олеси Александровны. И даже ожерелье из мармеладных червяков на её шее смотрелось благородно и изысканно. – Ты что, оставил им ножницы? – прошипел Северный. – Не… Наверное, что-то придумали, они у меня такие, сука, умные! – загордился Соколов. – А Георгина как?! Сеня ускакал в детскую и оттуда громовым рыком отрапортовал: – Спит! Классная вещь этот пустырник. Буду иметь в виду! Проводив бывшего охранника Сашу, разбуженного следователя доставили домой. На прощанье он сказал Северному: – На хер мне эти Насти-Алины? Нет никаких дел! Какая-то тупая блондинка умерла в хате блондинки сильно умной и алчной. Я так понимаю, убийства не было? Вот и на хер, на хер! Мало мне дел! Что мне теперь, мамашу этой Решетовой разыскивать? Радостные новости сообщать? Ей дочь неинтересна, судя по всему. В розыск не подавали, я проверил. – Не парься, за мной не заржавеет, я тебе потерянное время компенсирую. Мне надо в Лондон сгонять, причитающееся с Леонида Николаевича получить. За заботы, тревоги, потраченное время, истерзанный интеллект. И за накладные расходы, разумеется. Частный детектив, ребятишки мои над трупом напрягались и информацию по фигурантам разыскивали. Группа крови у Корсакова как раз вторая. Вот тебе и нашлись на трубе А и Б. Но это же всё время. А время – деньги. И твоё – тоже. – Да ладно, ладно. Мне ж интересно было. Воскресенье пролетело быстро. Запланировав визит в Лондон на следующие выходные, во вторник Всеволод Алексеевич решился позвонить Алёне Дмитриевне сам. Хотя опять получил распоряжение – не звонить. Она сама! Ну да он по делу, а не просто так. Пригласить. Кроме деловой, её не касающейся, можно организовать и культурную программу. Вдруг у неё визы нет? Срочно справим. – Алёна, привет! Извини, что нарушаю мораторий на исходящие, но… – Здравствуйте, Всеволод Алексеевич. Это не Алёна. Это её дочь, – немного насмешливо сказал девичий голос с той стороны, и добавил: – Алина. – Алина?! – «Вот чёрт!» – только и пронеслось в голове Северного. – Здравствуйте, Алина… – Алина Соловецкая. – Алина Соловецкая. Очень приятно. Всеволод Алексеевич Северный. А где Алёна Дмитриевна? – Она улетела в Калифорнию. Вернётся через три недели. Ей что-то передать? Она будет мне звонить. – Нет, спасибо. – Всеволод Алексеевич, она вам обязательно позвонит. Моя матушка страшно своенравная и неудобная особа. Я даже могу вам по секрету сказать, отчего она так резко сорвалась в Калифорнию… Вы меня не сдадите? – Слово чести. – Я не знаю, что это значит, но мама сказала: «Я обиделась на Северного за жестокую версию с ведром грязной воды. Сама виновата». – Она же провела со мной воскресенье! – вырвалось у Северного. – Всё уточните у неё лично, Всеволод Алексеевич. Мне вас даже немного жаль! – хихикнула девушка точно так же, как Алёна. Гены – всё-таки великая сила. – Мне самому себя уже жаль. Но это оказалось неожиданно приятно. Спасибо, Алина. И простите – у меня звонок на второй линии. Всего доброго. – До скорого, Всеволод Алексеевич… – Хм… – Он переключил линию. – Ну чего тебе?! – Ты чего орёшь? – Я не ору. У тебя, Соколов, талант – не давать мне наслаждаться жизнью в полном объёме. – Прости, Сев. Нужна твоя помощь. Срочно… |