Книга Герой жестокого романа, страница 63 – Мария Жукова-Гладкова

– Ничего страшного. Я ведь тоже могу задержаться.

Я огляделась по сторонам, заметила небольшое кафе и сказала Елене Ивановне, чтобы, если она придет раньше, посидела внутри, не стояла на морозе, а если увидит мою припаркованную машину пустой, ей тоже следует искать меня в кафе. На том и договорились.

* * *

Как и следовало ожидать, Ира лежала в платном отделении, в одноместной палате с телевизором, телефоном и холодильником.

Она была очень рада меня видеть.

– Как ты узнала, что я здесь?

– Тетя Люся, – сообщила я и предупредила, чтобы Ира не болтала лишнего: соседка разнесет по всему двору, кому надо и кому не надо.

– Я уже догадалась, – улыбнулась Ира, – но все равно рада, что она приходила. Так скучно здесь… Лучше бы меня в общую палату положили! Или хотя бы двухместную. Но твой отец, конечно, взял самую дорогую.

Я кивнула.

Ира немного рассказала про то, как ее лечат, потом грустно улыбнулась и заметила, что мне это, наверное, неинтересно, поскольку я пока еще не планирую стать матерью.

– Я, кажется, уже свихнулась на ребенке, – призналась она. – А что будет, когда родится… Буду сумасшедшей матерью.

– Так это же хорошо, – заметила я.

Я не знала, как подвести разговор к интересующей меня теме. Ира же продолжала болтать о своем здоровье и будущем малыше. Я слушала вполуха, но одна фраза вдруг вернула меня к действительности.

– Что? – переспросила я.

– Тетя Люся сказала, что ты – недоношенная, вроде даже семимесячная, – повторила Ира. – Я вчера ей призналась, что очень боюсь не доносить ребенка, или родится раньше времени, станет медленнее развиваться, отсталым будет, а тетя Люся говорит: вон на Ксению взгляни.

Я сидела, раскрыв рот.

– Ты не знала?

– В первый раз слышу.

– Возможно, тебе этого не говорили. Я могу, конечно, спросить у твоего отца…

– Не надо. Не все ли равно?

– В общем, да…

Затем Ира уточнила, может ли она мне иногда звонить, чтобы хотя бы поболтать, и попросила оставить номер. Телефон-то в палате есть, а записную книжку она оставила дома. Я поняла, что это шанс задать тот вопрос, ради которого я сюда приехала.

– Сейчас я живу на даче у Петра Петровича Багаева, – сообщила я, внимательно следя за Ириной реакцией.

Ее лицо тут же изменило выражение. Она закрыла рукой рот, потом в ужасе посмотрела на меня, попыталась что-то сказать, но не смогла.

Я понимала, что поступаю подло, но иначе не могла. С одной стороны, мне было жалко Иру, с другой – я должна была разобраться в том, что происходит вокруг меня. И если именно из-за нее отец бросил мою мать, изменился в своем отношении ко мне… Я себя оправдывала.

Я достала из сумочки фотографию, которую предусмотрительно вынула из альбома сегодня утром, и продемонстрировала Ире. Ее глаза наполнились слезами.

– Это он ее тебе дал?

– «Он» – в смысле Багаев? Нет, не Петр Петрович. Не прямо, правильнее будет сказать. Но у него имеется один весьма любопытный альбомчик. То есть у него их несколько. С тематическими подборками. Ты фигурируешь в «банном».

Ира закрыла лицо руками и разревелась. Я встала, налила из графина стакан воды и протянула ей. Она выпила до дна, стуча зубами о край стакана.

– От тети Люси я знаю, что ты – иногородняя и что у тебя здесь нет подруг. Почему? Это странно.

– У тебя ведь их тоже нет, – заметила Ира, вытирая слезы.

– У меня их не стало в последний месяц. И на то есть очень веская причина. Три ближайшие взлетели на воздух вместе со «Сфинксом». Я случайно осталась жива. Остальные от меня отвернулись. Все объяснимо.

Ира посмотрела на меня тяжелым взглядом и медленно произнесла:

– У меня тоже все объяснимо. Все всегда объяснимо, Ксения. Если уж тебе так интересно – слушай. Да и мне, наверное, надо выговориться.

Ира в самом деле приехала в Петербург из маленького сибирского городка, название которого я, как и тетя Люся, услышала впервые. У нее здесь были дальние родственники, поэтому выбор и пал на Петербург. Но можно считать, что на самом деле в Питере никого не оказалось: родственники не горели желанием видеть Иру у себя. Она не поступила в Первый медицинский, как хотела, прошла в медучилище и поселилась в общежитии. Денег катастрофически не хватало. Пошла работать в поликлинику – вечерами бегала по адресам, делала уколы. Платили мало, но хоть что-то.

Девчонки из общежития тоже крутились как могли. Потом Ира стала замечать, что у некоторых (а все были из бедных семей) стали появляться хорошие шмотки, украшения, кто-то съехал на съемные квартиры.

В комнате их жило четверо. Две стали подрабатывать своим телом, устроившись в одно из многочисленных агентств, рекламируемых в «Рекламе-Шанс». Пойти на это Ира не могла, она тогда вообще еще была невинна, да и дома получила соответствующее воспитание. Она продолжала делать уколы, стаптывая ноги, бегая из дома в дом, как и ближайшая ее подруга, Светка. Когда две их соседки пропадали на ночной работе, Ира со Светой плакались друг другу или рыдали в подушку.

Затем Света познакомилась с парнем. Случайно, на улице. Через некоторое время узнала, что он наркоман. Чисто из жалости, видя его ломки, она несколько раз сама вколола ему наркосодержащие препараты, заменив ампулами с обычными анальгином или димедролом те, которые должна была вводить пациентам. Откуда еще она могла взять наркотики? Парень, по всей вероятности, рассказал об этом друзьям. К подружкам стали то и дело приходить наркоманы, умоляя продать ампулы. Вначале девчонки держались. Но затем один молодой человек принес такое красивое золотое колечко с несколькими крохотными бриллиантиками, что Ира не смогла удержаться. Тем более парень отдавал колечко за ампулу. Она тогда не подумала, что то колечко – ворованное, они со Светкой вообще не хотели ни о чем думать. Все сходило с рук, а девчонкам так хотелось шмоток, сладостей, просто денег. И тут не надо было торговать своим телом.

В один прекрасный (вернее, черный) день, правильнее будет сказать – вечер, Ира возвращалась в общежитие из поликлиники. Шла усталая, еле передвигая ноги. Правда, в сумочке лежало несколько «сэкономленных» ампул. К краю тротуара приблизилась какая-то иностранная машина (тогда Ира еще не разбиралась в марках), стекло у переднего места пассажира поползло вниз.

– Вас подвезти, девушка? – заплетающимся языком спросил тип вполне определенной внешности.

Ира вежливо отказалась. Ее стали уламывать. Как назло, на улице не оказалось прохожих, да и кто заступится в теперешние времена? Тем более против бритоголовых молодцев на «жирной» иномарке?

В общем, парни хотели развлечений. Из салона вылетали алкогольные пары, гремела музыка. Водитель остановил машину, тот, что сидел на переднем месте, и еще один с заднего сиденья выскочили и затолкали Иру в машину. Она отчаянно сопротивлялась, но что могла поделать против здоровенных бугаев?